– И ты будешь поступать так же?

– Да, я тоже буду поступать так же. – Ее губы дрожали, но сквозь пелену слез сияла радость. – Я надеюсь, что когда пойму до конца, что значит быть валоном, у меня это получится.

– Не сомневайся! Еще как получится! – Он счастливо засмеялся. – Но, ничего не скажешь, подходящее же ты выбрала время, чтобы сказать все это! Мы с тобой оба измучены, напуганы и ничего не соображаем.

Квинби недовольно нахмурилась.

– Ты говоришь, что я выбрала неподходящее время? Но я была настолько расстроена, что…

Гуннар приложил кончики пальцев к губам женщины и заставил ее замолчать.

– Все в порядке. Когда два человека любят друг друга, такого понятия, как «неподходящее время», не существует. Валон – это тот, кто с одинаковой радостью разделяет с тобой как ровные дороги, так и ухабистые.

Он вновь привлек ее к себе и крепко прижал к груди. Сейчас в этих объятиях не было страсти – только нежность и теплая сила. Квинби прижалась к любимому с такой же нежностью, даря ему такое же чувство надежности, какое получала от него.

Она потеряла ощущение времени и не знала, как долго они стояли в гостиной, прижавшись друг к другу, оказавшись в своем мире, где не существовало ни времени, ни пространства. Лишь они вдвоем. Они могли бы стоять так вечно, если бы внезапно не прозвучал телефонный звонок.

Гуннар прикоснулся губами к ее щеке и сказал:

– Я отвечу. – Разжав объятия, он подошел к телефону, стоявшему в вестибюле, и взял трубку. – Алло? Да, Элизабет.

Квинби увидела, что по его лицу пробежала тень, и почувствовала, как у нее упало сердце. Ее ноги вросли в пол, а ладони стали влажными от страха. Неужели что-то со Стивеном? Сделав над собой усилие, она подошла к Гуннару и стала всматриваться в его лицо, пытаясь угадать, о чем идет речь.

– Ты уверена? – медленно проговорил он. – Нет, я не хочу вмешиваться.

Что же могло произойти? – недоумевала Квинби. Неужели Стивен… Нет, об этом она не могла даже помыслить.

– До свидания, Элизабет, – сказал Гуннар и положил трубку.

– Стивен? – сильно дрожащим голосом спросила Квинби.

– Плохие новости, – тихо ответил Гуннар. – Он до сих пор в коме, и врачи говорят, что его состояние ухудшается.

– Боже мой! – ошеломленно пробормотала Квинби.

– Мы должны немедленно возвращаться в больницу.

– Врачи считают, что он скоро… умрет?

– Нет, дело в Эндрю. – Гуннар нахмурился. – Элизабет говорит, что в последние несколько часов он ведет себя очень странно: рассеян, замкнулся в себе… Малыш страшно переживает за Стивена. – Он взял Квинби за руку и повел ее к двери. – Сказал матери, что хочет поговорить со мной. Даже не сказал, а потребовал.

– Это понятно: он любит тебя, ему нужно, чтобы в такую минуту ты находился рядом.

– Может быть. – На лице Гуннара читалась растерянность. – Но мы этого не узнаем, пока не приедем туда.

С этими словами он открыл входную дверь.

Элизабет встретила их в коридоре, у лифта.

– Где Эндрю? – спросил Гуннар.

– В комнате ожидания, с Джоном. – Элизабет, показавшаяся Квинби похудевшей и осунувшейся, вцепилась в руку Гуннара. – Я так боюсь! Я еще никогда не видела его таким.

– Этому должно быть какое-то объяснение. – Гуннар накрыл ее пальцы ладонью и ободряюще стиснул их. – Пойдем, выясним, в чем дело.

Эндрю стоял у окна и смотрел вниз на автостоянку. Услышав, как хлопнула дверь, он повернулся к вошедшим.

Взглянув на него, Квинби испытала потрясение. Она ожидала увидеть его растерянным, но мальчик, похоже, был собран и полностью владел собой. Лицо его было бледным, а под глазами залегли темные круги, но в нем не было никаких признаков безнадежного горя и отчаяния.

– Здравствуй, Гуннар. – Хриплый голос мальчика также звучал спокойно. – Я хочу попросить тебя об одном одолжении.

Джон Сэнделл встал со стула и подошел к сыну, положив руку ему на плечо.

– Ты же знаешь, сынок, что мы делаем все от нас зависящее.

– Да, я знаю. Но вы с мамой слишком сильно волнуетесь за меня, и поэтому… Вы можете помешать мне сделать то, что я задумал, а Гуннар разрешит мне довести дело до конца.

– О чем ты толкуешь, Эндрю? – растерянно спросила Элизабет.

– Я должен помочь Стивену, – просто объяснил он.

Гуннар глубоко вздохнул, затем пересек комнату и, подойдя к Эндрю, опустился рядом с ним на колено.

– Видишь ли, Стивен… – Он замялся. – У него не очень хорошие дела.

– Он умирает, – сказал Эндрю. – А я не могу позволить ему умереть, Гуннар. Я должен что-то сделать.

– Что именно? – Взгляд Гуннара изучал лицо мальчика.

– Помнишь, ты сказал, что он спит, и из-за комы не может проявиться его воля к жизни? – Мальчик бесхитростно смотрел в глаза Гуннара. – Мне кажется, я смогу его разбудить. Стивен – мой друг. Он впустит меня.

Впустит? Квинби почувствовала холодок страха. Это слово могло означать только одно, а ведь Стивен умирает! Что случится, если он умрет как раз в тот момент, когда Эндрю будет находиться в его сознании?

– Эндрю, ты не понимаешь… Мальчик перевел взгляд на Квинби.

– Это ты не понимаешь, Квинби. Я смогу это сделать. Скажи ей, Гуннар.

– У него может получиться. – Гуннар не отводил напряженного взгляда с лица мальчика. – Бывали случаи, когда нашим лучшим целителям удавалось войти в сознание пациента и пробудить в нем волю к жизни. – Он помолчал и неуверенно добавил:

– Но им никогда не удавалось пробиться через кому, Эндрю.

– Нет! – в отчаянии вскрикнула Элизабет. – Джон, скажи ему, чем это может закончиться!

– Мы боимся, что ты… Что тебе это может повредить, Эндрю. Ты отгородился от того, что случилось с тобой прежде, но если ты вспомнишь, то поймешь…

– Я все помню. Я никогда и не забывал этого. Просто старался об этом не думать. – Эндрю облизнул губы. – Но пока я здесь сидел, я много всего передумал. – Он глубоко вздохнул и вновь перевел глаза на Гуннара. – Мне страшно, Гуннар. Помоги мне. Я не хочу, чтобы ты входил вместе со мной. Просто следи за мной и вытащи обратно, если… – Эндрю осекся и несколько секунд молчал, а потом договорил шепотом:

– Я… Я люблю его, Гуннар. Я боюсь, что мне захочется уйти вместе с ним.

Квинби почувствовала, что стоявшая рядом с ней Элизабет покачнулась и оперлась о стену.

– Ты сможешь это сделать? – спросил Эндрю.

– Да, – задумчиво ответил Гуннар, – смогу.