– Прости, Элвис. Чем могу служить?

Элвис с трудом подавил желание сказать ей в ответ кое-что такое, отчего она сразу взовьется. Странно, но враждебность Эммы в последние дни лишь еще больше распаляла его.

– Я… – Он откашлялся. – Я хотел поговорить об этих кассетах. Знаю, это очень личное, но я хотел бы посмотреть их, Эм.

– Это невозможно. Они исчезли.

Впервые она почувствовала, что рада этому. Ее обдало жаром при мысли о том, что Элвис мог бы увидеть их, особенно некоторые. Там зафиксированы такие интимные моменты…

Элвис насторожился.

– Как исчезли?!

– Так, пропали. Разве я тебе не говорила? Во всяком случае, собиралась сказать. Но потом ты объявил о своем решении задержать нас с Грейси на этом гостеприимном острове, и я, наверное, забыла обо всем.

– Забыла?! Господи, Эмма, как можно забыть о таком! – Он покачал головой. – Ладно, не будем об этом. Расскажи, что с ними произошло.

– Вернувшись от Мэкки в тот вечер, четвертого числа, я обнаружила, что их нет на месте. До того как мы с Грейси отправились смотреть парад, кассеты лежали на полке в шкафу, а когда я подошла проверить, их там не оказалось. – Эмма взглянула Элвису в глаза. – Это означает, что кто-то из людей Гранта проник ко мне в комнату и забрал их для него. Теперь ты понимаешь, почему я уже не чувствую себя в безопасности на вашем острове?

– Замок не взломали?

– –Нет.

– И больше ничего не взяли?

– Нет. Мне преподали наглядный урок, Элвис. Грант хотел показать мне, что с ним шутить не стоит

– – все равно он выйдет победителем. Поэтому я собрала вещи и хотела бежать. – Правда, вещи Эмма начала паковать еще до того, как обнаружила, что кассеты исчезли. Она и заметила их исчезновение потому, что начала собирать вещи. Но это малозначащая деталь. – Неужели ты не понимаешь, Элвис…

– Забудь об этом, ты никуда не уедешь. – Он читал ее мысли словно раскрытую книгу. – У тебя гораздо больше шансов спастись самой и спасти ребенка, если ты останешься здесь, где тебя знают, где столько людей готовы тебе помочь. Да черт побери, Эм! – В отчаянии Элвис взъерошил волосы. – Как ты не понимаешь, что постоянное бегство не…

– Ну хорошо, хорошо.

– Как?

– Хорошо, я не буду больше с тобой спорить. Мы с Грейси остаемся. – Большие карие глаза Эммы, обычно такие ясные, сейчас затуманились. Ее охватили дурные предчувствия. – Но помоги нам Бог, Элвис, если ты и Руби ошибаетесь. Если с моим ребенком что-нибудь случится, я тебе никогда не прощу.

– Ты так и не простила мне, что я не спас Эвана, правда? – вдруг спросил однажды вечером Сэм.

Клер изумленно вскинула глаза. Они мирно сидели в гостиной – мирно, как ей казалось. Она читала, Сэм смотрел в окно, слушая, как Клинт Блэк поет про то, что в доме горит свет, хотя там никого нет.

– Да нет же, это не так. Я знаю, ты не мог ничего сделать.

В ее ушах снова зазвучали крики мужа. Сэм кричал Эвану, чтобы он не подходил к краю обрыва, чтобы вернулся назад. Клер как будто снова увидела, как Сэм помчался, пытаясь перехватить сына, услышала его вопль, полный ярости и отчаяния, когда земля поползла под ногами Звана, увидела, как он рванулся вслед за сыном. Тщетно! Мальчик покатился вниз и скрылся из виду.

– Разумом – может быть.

Сэм повернулся к жене. Он не собирался начинать этот разговор, но они уже больше часа просидели в гостиной, как дальние родственники – никакой враждебности, но и настоящей близости тоже нет. Сэм не мог выдержать, тем более что эти мысли преследовали его весь последний год.

– Разумом – да. Но не сердцем. Вряд ли ты сердцем смирилась с этим.

– Какая чепуха!

– Разве? В таком случае почему же ты отстранилась от меня? Почему вычеркнула меня из своей жизни, и именно тогда, когда я больше всего в тебе нуждался, когда испытывал необходимость быть нужным тебе?

– Господи, Сэм, да это все равно, что просить слепую описать нюансы и оттенки полотен Моне. Ну как я могу объяснить тебе то, чего сама не понимаю? Любая близость с кем-либо была для меня болезненна. Все причиняло боль. И какую боль! Когда Звана не стало, мне показалось, что с меня содрали кожу. Да, я еще двигалась и дышала, но вся как будто превратилась в один обнаженный нерв. При малейшем контакте с кем бы то ни было мне хотелось кричать от боли. Поэтому я воздвигла вокруг себя стену. Это притупляло боль, притупляло вообще все чувства. – Клер нерешительно протянула руку, откинула прядь волос со лба мужа. – Но я не хотела причинять тебе боль. Просто я не думала о твоих страданиях, слишком поглощенная своими.

Это было эгоистично, Сэм, и теперь я этого стыжусь.

Больше всего Клер сейчас хотелось оказаться в его объятиях. Однако Сэм не двинулся с места, а она чувствовала, что не вправе предъявлять какие-либо требования. И все-таки сегодня Клер твердо решила сделать первый шаг. Подавшись к мужу, она собиралась обнять его, но тут он поднялся, направился к кофейному столику, достал из пачки сигарету, зажег спичку. Подошел к камину, швырнул потухшую спичку в огонь.

– Скажи, тебе так же надоели эти четыре стены, как и мне? – Сэм приблизился к жене. Клер ощутила необходимость выйти, пока муж не сделал чего-то такого, к чему она пока не готова. – Пойдем потанцуем.

По крайней мере в «Якоре» у него будет законный повод обнять ее.

Клер долго смотрела на мужа. За дымом сигареты она не могла разглядеть выражение его глаз, не могла понять, о чем он думает. Потанцевать с ним?.. Это мысль. Все, что угодно, только бы вернуть прежнюю близость.

Она поднялась,

– Развлечься? Это звучит заманчиво. Пойду переоденусь.

– Развлечься… Я уже забыла, что это такое. – Эмма подняла Грейси, чтобы та дотянулась до дверного звонка. Дверь открылась. На пороге стояла Руби. – Я, правда, не знаю, Руби… Не думаю, что это такая уж хорошая идея.

– Отличная идея! – Руби посторонилась, пропустила Эмму и Грейси в дом и закрыла за ними дверь. – То что доктор прописал для вас обеих. – Она взглянула на Грейси. – Привет, малышка!

– Пливет, мисс Уби! А у меня с собой пижамка.

– Умница. Ну, положи свои вещи вот сюда, на кушетку. Мэри не может тебя дождаться. Целый день мечтает о пижамной вечеринке. Ведь правда, лапушка? – обратилась она к дочери.

– Спрашиваешь! Привет, Эмма! Отлично выглядишь. – Мэри нагнулась к Грейси. – Мы с тобой сделаем пиццу. А еще я взяла напрокат два диснеевских фильма. Или можем поиграть с моими куклами.

– Они у меня сохранились. – Мэри подняла глаза на Эмму. – Идите и повеселитесь с мамой. Не волнуйся, я присмотрю за твоей малышкой.

– Дорогая моя.., я, право, не знаю…