– Послушай, – сказал Назаров, – я не могу отпустить тебя одну. Вдруг тебе станет плохо в вагоне, и помощь никто не окажет. Народ здесь тот еще. Скорее поживятся твоей сумкой, чем сделают что-то хорошее.

– Я тоже об этом думала, – Лиза опустила глаза.

– Поехали со мной. Значит, ты живешь на Дмитровке?

– Да, в самом конце. В Дегунино. Боюсь нам не по пути.

– Это так, – кивнул Назаров, окидывая девушку сочувственным взглядом, – я живу на Ленинском проспекте. Но мне ничего не стоит тебя подбросить.

– Мне неудобно.

– Забудь об этом. Я не могу оставить тебя в таком состоянии.

Лиза поняла, что у нее нет выбора. Добираясь домой на общественном транспорте, она рисковала не доехать. Забыв про гордость и неприязнь к Назарову, Лиза направилась с ним на стоянку. Костя поддерживал ее за руку, и его пальцы сжимались все крепче.

Они подошли к черному «Аккорду». Назаров отключил сигнализацию и помог девушке сесть на переднее сиденье. Машина тронулась. Лиза задумчиво смотрела за проносившимися за окном видами вечернего города. Она жила в Москве уже больше пяти лет и впервые видела ее улицы из окна автомобиля.

Лиза перевела взгляд на Назарова. У нее мелькнула мысль, что на самом деле неплохо иметь рядом с собой человека, готового о тебе позаботиться. Жене Кости все-таки повезло. У нее есть такой целеустремленный муж, зарабатывающий деньги и содержащий ее вместе с маленьким ребенком. При этом в заледеневшей душе Лизы Кропоткиной что-то шевельнулось. Она почувствовала себя глубоко несчастной: одинокая девчонка, потерявшая доверие к мужчинам, живущая словно внутри скорлупы, не желая выбираться наружу. Или не имея на это сил.

Костя остановился перед светофором. Его взгляд упал на ноги Лизы. Девушке стало неловко не столько от того, как Назаров смотрел на ее колени, а скорее от того, что он явно заметил булавку на сапоге.

– Знаешь, – сказал он вдруг, – у меня в отделе есть вакансия менеджера по маркетингу. Насчет зарплаты, какая сумма бы тебя устроила?

– Ты предлагаешь мне работу? – спросила Лиза, смущенно натягивая край пониже.

– Было бы здорово, если бы ты согласилась.

Светофор загорелся зеленым, «Аккорд» тронулся с места.

– Мне не интересна работа в маркетинге, – спокойно сказала Лиза, старясь скрыть дрожь в голосе. На самом деле, она давно мечтала о такой позиции.

– Жаль, – Костя ловко маневрировал в плотном потоке машин, – у тебя бы получилось. Я в этом уверен. Конечно, сначала ты бы поработала ассистентом, чтобы вникнуть в работу и избежать ненужных сплетен. Через три месяца я бы позаботился о твоем дальнейшем повышении.

– Спасибо, конечно, за предложение, но меня это не интересует, – покачала головой Лиза. Она отвернулась к окну. За стеклом виднелись хмурые пятиэтажки. Машина подъезжала к ее дому.

– Это здесь? – спросил Назаров, въезжая во двор.

– Да, вот тот дом, – кивнула Лиза. Ей вдруг стало неловко и стыдно. Ведь Костя увидел, где она живет. Район никак нельзя было назвать престижным.

– Тебе помочь дойти до квартиры?

– Нет-нет, не надо, – поспешно сказала Лиза. На самом деле она едва стояла на ногах, но нежелание показывать Косте свою квартиру было сильнее.

Поблагодарив Назарова, девушка с трудом поднялась на пятый этаж. Она прошла на кухню, заварила чай и, взяв горячую кружку, легла на диван. Все выходные Лиза думала о Назарове и его предложение. Она решила для себя раз и навсегда, что, несмотря на желание получить повышение, спать с ним никогда не будет. У нее все получится, Лиза Кропоткина добьется успеха сама, без помощи какого-то мужика.

Так она думала и почти всю следующую неделю до того момента, пока в один хмурый вечер, придя с работы уставшей и раздраженной, девушка заметила, что из сумки исчез кошелек с остатками зарплаты. Прорыдав почти весь вечер, Лиза лежала без сна на старом продавленном диване, смотря на звездное небо за окном. Она, наконец, приняла решение. Она чувствовала себя загнанным в угол беспомощным зверьком. Силы были на исходе. Лиза Кропоткина – девушка, у которой сапог застегивался на булавку, – поняла, что ей придется пойти на самую большую уступку в свой жизни. Она переспит с этим Назаровым ради повышения. И никогда, никогда больше не будет ни в чем нуждаться. Ради этого Лиза пойдет на все… или почти на все… Ведь после того, что случилось в той страшной комнате с обшарпанным потолком, ей было все равно.

Людей нужно оценивать по степени их полезности… Эта фраза в последующие пять лет стала для Лизы Кропоткиной жизненным постулатом, пока не утратила свой смысл на пустынной дороге среди зимней тайги. Но пока до этого момента было рано. Жизнь другой Лизы Кропоткиной – корыстной и жадной – началась холодным осенним утром, когда она отправила Назарову на рабочий ящик послание с одной лаконичной фразой: «Я согласна». Ответ пришел почти сразу: «Завтра зайди ко мне в кабинет после шести». Лиза стерла письмо, чтобы его не увидела Аня. Она снова скользнула взглядом по булавке на сапоге. Ничего, придет время, когда у нее в гардеробе будет стоять не одна пара красивой обуви.

Следующий рабочий день тянулся бесконечно. Часы казались вязкими и длинным, словно жевательная резинка. Лиза Кропотикина сохраняла внешнее спокойствие, лишь внутри появилось какое-то напряжение, которое усиливалось с каждым часом.

Костя прошел мимо ресепшен лишь раз, и то – в компании Савицкой и ее заместителя. Он скользнул по Лизе мимолетным взглядом с оттенком вожделения. Девушке уже было все равно. По крайней мере, он – не насильник, как Боров со своей шайкой. Ничего худшего уже не может случиться.

Когда часы показывали шесть, Лиза внезапно почувствовала легкое волнение. Ей хотелось взять пульт и перемотать предстоящий вечер и ночь.

– Ты почему не собираешься домой? – недоуменно спросила Аня.

– Да вот, решила разобрать почту, курьер принес полчаса назад. А то в понедельник итак работы наваливается по горло.

– Ну как хочешь. Я побежала. Счастливо, – Аня взяла сумку и направилась к выходу.

– Пока. Удачных выходных, – Лиза откинулась на спинку кресла. Ей было не по себе. Потом, превозмогая себя, девушка поднялась этажом выше, в кабинет Кости.

Дверь была приоткрыта, и Лиза явственно услышала знакомый голос:

– Солнышко, у нас тут переговоры затянулись… Да, я еще в Калуге… Слушай, не знаю даже, когда вернусь. Нам предложили гостиницу, я, наверное, останусь переночевать. За руль нет сил садится… Да, зайка, я тебя тоже целую. Завтра постараюсь вернуться как можно скорее. Часов в семь уже выеду… Хорошо, милая… Я тебя тоже люблю… Алису поцелуй за меня перед сном… Пока…

Лиза переступила порог кабинета. Назаров сидел в большом кожаном кресле, в руке он все еще сжимал мобильный.

– Я тебя ждал, – улыбнулся он. Теперь его голос звучал совсем по-другому, нежели в разговоре с женой. В нем чувствовалась похоть. – Сначала заедем в ресторан. Я знаю одно чудесное место. А потом… вчера я заказал квартиру на ночь, это в районе Ломоносовского проспекта.