Он, дескать, просто помог девушке, оказавшейся в беде, не более. Не лапал, не обнимал, ничего не дарил, даже не сказал ни слова. За что сразу жениться-то? И если бы к нему на подоконник вовремя не прилетела птичка чижик, отлитая из куска бронзы, то, скорее всего, принц сделал бы всё, чтобы невеста просто не дожила до свадьбы.

Увы, строгие восточные традиции порождают столь же суровые нравы. Но чижик-пыжик спас положение. Дальше вы знаете.

– Я была счастлива, как самая последняя дура. Но таким, как мы, нельзя забывать, что если ты Белая Невесточка, то такой и останешься навсегда.

– Гиресун неплохой парень, – честно согласился я. – Он сразу предупредил, что не влюблён и даже не будет играть во все эти игры. Никакой женитьбы. Всё, что мы сделали, было заранее одобрено им лично.

– Пока с другими я разбирался, хозяин с этим типом дрался, – вступился Фамильяр, видимо желая приподнять доходность моих акций в глазах присутствующих здесь дам. – И он избил его неслабо, свернув злодею носик набок!

– Ты дрался за меня?

– Вы дрались за неё?

Чоткий Сотона, помогите…

Не дожидаясь, пока меня призовут к ответу и требованию окончательно определиться с симпатиями в ту или иную сторону, я переключил внимание Невесточки на рассказ об участии старого Гэндальфа, а внимание Нонны – на торт, скучающий в холодильнике. Это сработало, но тем не менее было совершенно ясно, что много времени мне не выиграть и я лишь оттягиваю неизбежное. Хотя если подумать, то в чём моя вина?

С Белой Невесточкой нас никогда ничего не связывало, кроме некоторых аспектов общей дружбы, пары совместных пьянок и единоразового сна в одной постели. С правнучкой архангела – да, там имели место быть и чувства и поцелуи, но так я ни от чего и не отказываюсь. Если мне будет суждено выбирать, то я бы предпочёл просить руку и сердце Нонны Бернер, хотя у неё в голове периодически маршируют такие могучие тараканы, что мой котодемон младенец в сравнении с ними…

– Мне нечего сказать, старик подхватил меня, выкинутую ВАМИ из окна, – пожимая плечами, вспоминала бледная черкешенка. – Я пыталась вырваться, но вовремя спохватилась, что мы летим на высоте шестиэтажного дома, с искрами и дымом, словно петарда. А потом он свернул по ветру, и мне намотало подол на голову. Вот только хихикните-е…

Я знаками показал, что нем, как могила, а умненькая блондинка вообще выразительно изобразила, что скорее повесится, чем хотя бы улыбнётся. Или это означало, что она меня повесит? Не знаю, не уверен, может, и то и другое, не важно.

Невесточка ещё раз пристально посмотрела нам в глаза, вздохнула, мысленно согласившись с тем, что мы те ещё аферисты, и продолжила:

– А пока я пыталась хоть что-то разглядеть из-под своих же нижних юбок, этот благородный романтик читал мне вслух эльфийские стихи:

– Вы это сразу запомнили? – поразилась Нонна.

– Я это никогда не забуду, – скорбно призналась наша гостья.

– Учись, – тихо подмигнул я скривившему физиономию Фамильяру. – Вроде бы ничего нового – классический текст, чеканные рифмы, запоминающийся ритм, но какая необычная концовка.

Кот понял, что я издеваюсь, горько вздохнул, даже пустил скупую слезу, но бокал с виски из лап не выпустил. Примерно через минуту из рабочего кабинета раздался вызов смартфона. Пришлось извиниться, временно откланявшись, ибо дела, дела…

Я поставил рингтоном «Любимый город может спать спокойно…» в исполнении неподражаемого Тилля Линдеманна, фронтмена немецкой группы «Рамштайн». Его демонический голос умиротворяюще действует на мою психику. Слушая их песни, ты всегда понимаешь, что если врата ада разверзлись, то, значит, и рай где-то всё-таки есть!

– Да, слушаю. – Номер незнакомый, но при моей профессии трубку стоит брать всегда.

– Яжмаг, тебя предали. Беги. Скрывайся. Чумной Доктор идёт по твоему следу.

– Вообще-то он был у меня меньше часа назад, – попробовал объясниться я. – А с кем, так сказать, имею честь?

– Беги, – завершил мужской голос на том конце провода, вешая трубку.

Типа вот и поговорили. В иной ситуации я бы путём пары несложных заклинаний объяснил неизвестному собеседнику, что невежливые абоненты могут получить такую гнойную пробку в ухо, что лечиться придётся дорого и долго, месяцами. Но, пока мой статус определён как «яжмаг вне закона», колдовать по привычке направо-налево уже не получится.

Я положил смартфон на стол, уже собираясь присоединиться к нашим на кухонной пирушке, когда козья морда на планшете вдруг тревожно прижала уши и зажмурилась. Непонятный момент, техническая магия подобного низшего уровня, как правило, реагирует лишь на крайнюю степень опасности. Причём даже не мне лично.

– Что же тебя так напугало?

Я закатал рукава, опустился в кресло и открыл крышку. С экрана на меня смотрели бархатные чёрные глаза с такими длинными ресницами, что в их тени можно было укрыться от дождя. Гилла кокетливо поправила густую прядь смоляных волос и нежно улыбнулась мне:

– Яжмаг Мценский, а вы сумели справиться. Мы довольны вами. Учитывая тот риск, на который вы пошли, отказывая в известной нам обоим просьбе Хранителей, вам положена награда. Хотите меня?

– Уверен, что правильного ответа не существует.

– Не считайте меня букой! – звонко рассмеялась она, словно героиня аниме.

– Я считаю вас тем, кто или что вы есть. Поэтому и не строю иллюзий.

– Хорошо, давайте серьёзно. Вы просили помочь вашему другу. Загляните сегодня в «Книжную лавку писателей», вас встретят и проводят.

– Я обязательно буду.

Красавица-горилла послала мне воздушный поцелуй. Экран погас. Но ровно затем, чтобы через четверть минуты вспыхнуть вновь.

– Кто на этот раз?

С экрана на меня грозно смотрела троица Хранителей. Контраст суровых глаз защитников Света с чарующим взглядом черноволосой представительницы Тьмы был столь разящим, что я не удержался от приступа смеха. Пока я нервно всхлипывал под столом, Хранители переговаривались между собой: