— Ты не пожалеешь, малышка. Никогда не пожалеешь.

Улыбнулся, поставил ее на ноги и дал рекомендации, что нужно собрать в рюкзак. Я до последнего боялся, что она передумает, но в назначенный час мы уже перелезали через ворота и бежали в сторону места, откуда я когда-то ее украл. Теперь мы бежали вместе. Она была со мной добровольно. И не было для меня большего счастья. Потому что теперь нас никто никогда не найдет.

Только почему же она так горько рыдает, словно страшиться того, что ждет нас впереди.

Глава 52.

Мы сели на попутку и смогли добраться до Бердска, где я снял номер. Мира смотрела свой сериал, пока я старательно влезал в разные финансовые системы и потихоньку сливал деньги на свой счет. Я хотел, чтобы мы поскорее уехали из России, потому что понимал, что рано или поздно Борис будет нас искать. Это неизбежно. Очнулся я, когда услышал шум воды в душе. Мозг отключился, в голове был только бесконечный писк , и я почти не глядя шел в сторону двери ванной. Стоило мне ее открыть, увидеть юное тело под тугими струями воды , как я окончательно потерял ориентиры в пространстве. В груди адски пекло, штаны разрывало, а руки требовали взять свое, то , что всегда принадлежало только мне. Я сначала даже не понял, почему щеку обожгло, не понял, почему Мира кричит мне в ухо, не понял, почему ее ногти врезаются в спину снова и снова. Мне просто нужно было это. Я слишком долго ждал, чтобы останавливаться , и ее возражения не имели значения. Ничего не имело значения, кроме полного восторга соединения двух любящих сердец и той кульминации, которую я в нее излил.

Только что-то было не так. В голове начало проясняться и тогда я открыл глаза. Взгляд Миры не был радостным, в нем была ненависть, обида, такая глубокая, что я сначала даже не понял. Потом только увидел, что на ней ничего нет, как и на мне.

Она толкнула меня. Раз, другой.

— Отпусти, прошу отпусти меня.

— Мира, я же, — даже сказать ничего не мог. — Я не понимаю, как это произошло.

— Да? Зато я понимаю, слезь с меня!  — закричала она не своим голосом и, как только оказалась свободна, сбежала в комнату. На полу в душевой я увидел насколько капель крови, стекающих в канализацию.

Не может быть. Не может быть.

— Мира! — поднялся я.  — Мира! Я не хотел.

— Врешь! Ты хотел, ты всегда именно этого хотел от меня. Зачем плести про любовь, если ты сделал то же, что хотел сделать Элиас! Только я не смогла тебя остановить.

— Мира, все не так.

— Не подходи ко мне. Никогда ко мне больше не подходи! — остервенено одевалась она, натянула сапоги и посмотрела с такой огненной ненавистью, что будь я сеном, вспыхнул бы в миг.  — Ненавижу тебя.

Она выбежала из номера, а я не мог просто так ее отпустить. Я рванул вперед, но вспомнил, что без одежды. Натянул штаны и босиком побежал на первый этаж... Выскочил из отеля и услышал крик и визг тормозов.

— Нет! — закричал я, увидев, как подлетает Мира, как ее тело ломается.  — Мира! Мира! Мира! Мира!

Ее глаза не открывались, по губам стекала струйка крови, а я тряс ее, потому что это не могло произойти вот так. Не могло, не могло, не могло. Я все сидел и сидел над ее телом, чувствуя, как замерзаю, а скорая не едет.

— Где же вы, твари! Спасите мою девочку, спасите, я все сделаю, я никогда не буду искать правды, я никогда не буду трогать, я стану самым лучшим братом, только спасите мою девочку, — ревел я впервые в жизни, чувствуя, как утекает жизнь вместе с той, кто была дороже всего.

Глава 53

Сначала я не понял, куда все исчезло. А когда очнулся, понял, что в больнице. Медсестра проверяла мою капельницу, а когда увидела, что я открыл в глаза и смотрю на ее, тут же убежала. Слезы тут же потекли по щекам, когда я понял, что теперь один. Навсегда один.

— Очнулся, пап! Он очнулся! — этот голос мне снится, потому что я прекрасно помню, как она умирала у меня на глазах, как бледнело лицо, как последние силы уходили из оскверненного мною тела.

В палату, отдельную за видением, заходит отец. Я уже жду, что он выстрелит в меня, но тот наоборот выглядит обеспокоенным. А видение не исчезает. Оно берет меня за руку, словно я не делал ничего плохого, словно я ее не убивал.

— Ярослав, ты слышишь нас?  — отец хмурится, выглядывает и кричит врача. Мужичок в очках приходит, осматривает мне глаза.

— Ярослав. Как вы себя чувствуете?

Мне сложно описать одним словом, и я пожимаю плечами.

— Ясно. Кома нарушила моторные функции, но я уверен — явление временное.

— Какая кома, — не понял я, и Мира снова погладила мою руку. И я чувствовал ее. Она словно живая. Такая, какой я ее помню в доме, до того, как мы сбежали, до того, как я нашел тест, в котором говорится, что мы не брат и сестра. До того, что я с ней сделал. В ее глазах нет боли.  — Какая кома?

— В доме был пожар, — объясняет отец, а я пытаюсь понять, что здесь вообще происходит. Какой пожар?

— В марте. Мы были в больнице с Ниной, Мира в школе. Оливия ударила тебя по голове, и ты не помнишь, как дом начал полыхать. Я приехал вовремя, успел тебя вытащить, но наглотался дыма знатно.

— Пожар? Но как он мог случиться?

— Это все Оливия.

— Случайно.

— Да-да, случайно подожгла штору в комнате, где был Ярослав. Хорошо, что они уехали.

— Уехали? — чувствую себя дебилом.  — Элиас жив?

— Ну, конечно, — смеется она, крепко сжимая мою руку.  — Он встал на сторону сестры и разорвал наш договор, потому что вместо тренировок с ним, я проводила время с тобой. Ты все время звал меня, я не могла не прийти.

— То есть,