Тут же его помощник в маленькой отдельно стоящей будке включил лебедку. Неловко борясь с ветром, Йеспер нацеливал пробку в металлическую обсадную колонну скважины. Пробка состояла из заряда взрывчатки поверх двух металлических получашек, укрепленных вокруг резинового уплотнительного кольца. Лочарт видел, как устали оба человека. Это была четырнадцатая скважина, которую они закупоривали за последние три дня, а впереди еще пять; до конечного срока на закате оставалось семь часов, на каждую скважину уходило от двух до трех часов при нормальных погодных условиях – с момента, когда они высаживались на буровой площадке.

– Черт бы подрал эту проклятую погоду! – бормотал Лочарт, измотанный не меньше их.

Слишком много часов в воздухе с тех пор, как комитет назначил крайний срок, слишком много проблем: чехарда с закрытием всего месторождения с его одиннадцатью площадками, рейс в Шираз, чтобы забрать оттуда Йеспера, переброска вертолетами нефтяников в Шираз с рассвета до наступления темноты, перевозка запчастей в Ковисс, необходимость решать, что взять, а что оставить. Невозможно со всем управиться за такой короткий срок. А потом смерть Джордона и ранение Скота.

– Так, держи ее в этом положении! – прокричал Йеспер, потом торопливо пробрался по снегу к будке.

Лочарт видел, как он проверил датчик глубины и вдавил палец в кнопку. Раздался приглушенный взрыв. Из скважины вырвалось облачко дыма. Его помощник тут же начал сматывать на лебедку остаток троса, а Йеспер вернулся к скважине, поднатужившись, закрыл скважину буровыми плашками, и дело было сделано. «Взрыв сбивает чашки вместе, – объяснил ему Йеспер в самом начале. – Это прижимает резиновый уплотнитель к стальной обсадной колонне, и скважина оказывается закупоренной, такой пробки хватает на пару лет. Когда ты захочешь ее откупорить, мы возвращаемся, другим специальным устройством высверливаем пробку, и скважина, считай, как новая. Может быть».

Йеспер вытер лицо рукавом.

– Том, валим отсюда к чертям! – Хрустя снегом, он протопал назад к будке, откинул рубильник главного выключателя, засунул все компьютерные распечатки в свой портфель, закрыл дверь и запер ее на замок.

– А как же оборудование внутри?

– Остается здесь. С будкой все в порядке. Садимся в вертолет, я замерз как собака. – Йеспер направился к 206-му, стоявшему на вертолетной площадке. – Как только вернусь в Шираз, встречусь с людьми из «Иран ойл» и договорюсь, чтобы они добыли нам разрешение вернуться и забрать будку отсюда и с остальных буровых тоже. Одиннадцать будок – это до фига денег, чтобы оставлять их тут гнить без дела. В плане погоды они без проблем выстоят тут год, если их запереть. Они рассчитаны на самые жесткие погодные условия, хотя если их станут курочить, то они, понятно, долго не выдержат. – Он показал рукой на царившую вокруг разруху. – Идиотизм!

– Да уж.

– Идиотизм полный! Том, ты бы видел рожи этих директоров из «Иран ойл», когда я сказал им, что тебе приказали убираться отсюда и что мистер Сера закрывает месторождение, – усмехнулся Йеспер, светловолосый, голубоглазый. – Они визжали как резаные свиньи и клялись, что не было никакого приказа комитета остановить добычу нефти.

– Я до сих пор не понимаю, почему они не прилетели сюда вместе с тобой и не отменили распоряжение здешних ублюдков.

– Я их приглашал, но они сказали, что будут на следующей неделе. Это Иран, они никогда сюда не приедут. – Он оглянулся на буровую. – Одна эта скважина дает шестнадцать тысяч баррелей в сутки. – Он забрался на сиденье рядом с Лочартом, его помощник, молчаливый бретонец, расположился в пассажирском отсеке и захлопнул дверцу. Лочарт включил двигатели и поставил печку на максимум.

– Следующая вышка «Мария», о’кей?

Йеспер ненадолго задумался:

– Ее лучше оставить напоследок. «Роза» поважнее будет. – Он подавил еще один зевок. – Нам там две добывающие скважины надо закупорить и одну, которую еще бурят. У бедолаг не было времени вытащить семь тысяч футов трубы, так что придется затыкать скважину со всем этим добром внутри. Столько денег коту под хвост, черт бы их подрал! – Он застегнул ремень безопасности и подался вперед, к отверстиям обогревателя.

– А что потом?

– Все как обычно. – Молодой человек рассмеялся. – Когда нужно будет ее открыть, мы высверлим пробку, потом начнем выуживать трубу, кусок за куском. Дело медленное, утомительное и дорогостоящее. – Еще один чудовищный зевок. Швед закрыл глаза и почти мгновенно уснул.

На «Розе» 206-й встретил Миммо Сера. 212-й тоже стоял на площадке, его двигатели работали на холостых оборотах, Жан-Люк сидел в кабине пилота, люди загружали багаж и рассаживались в пассажирском салоне.

– Buon giorno, Том.

– Привет, Миммо. Как тут у вас? – Лочарт приветственно махнул рукой Жан-Люку.

– Это последние из моих людей, за исключением одного подсобника, который будет помогать Йесперу. – Миммо пошатывало от усталости. – У нас не было времени вытащить трубу из третьей.

– Ничего, закупорим как есть.

– Si. – Усталая улыбка. – Только подумай о тех деньгах, которые вы заработаете, вытаскивая ее оттуда.

Йеспер расхохотался:

– Семь тысяч восемьсот шестьдесят футов по… Может быть, мы предоставим вам специальную скидку.

Итальянец добродушно сделал в его сторону выразительный жест.

– Ладно, я вас оставлю, разберетесь сами, – сказал Лочарт. – Когда вы хотите, чтобы я прилетел вас забрать?

Йеспер посмотрел на часы. Был почти полдень.

– Возвращайтесь за нами в половине пятого, хорошо?

– Ровно в четыре тридцать буду здесь. Солнце сегодня садится в шесть тридцать семь. – Лочарт подошел к 212-му.

Жан-Люк плотно закутался от холода и все равно умудрялся выглядеть элегантным.

– Я везу эту толпу прямиком в Шираз. Они последние, кроме Миммо и твоей команды.

– Хорошо. Как там дела внизу?

– Хаос. – Жан-Люк смачно выругался. – Я чую беду, настоящую катастрофу.

– Катастрофы тебе чудятся все время, кроме тех случаев, когда ты в постели с женщиной. Не переживай, Жан-Люк.

– Как же не переживать, конечно, я переживаю. – Жан-Люк некоторое время наблюдал за погрузкой – она почти закончилась: чемоданы, рюкзаки, сумки, две собаки, две кошки и полный вертолет людей, нетерпеливо ожидающих взлета, – потом опять повернулся к Лочарту и, понизив голос, сказал серьезно: – Том, чем скорее мы выберемся из Ирана, тем лучше.

– Нет. Загрос – это отдельная история. Я все равно надеюсь, что с Ираном все образуется. – Мысли Лочарта тут же устремились к НВС, Шахразаде и «Шамалу». Он здесь никому не рассказывал о «Шамале» и своем разговоре со Старком: «Я оставлю это тебе, Дюк, – сказал он ему перед отлетом. – Ты сможешь изложить все убедительнее, чем я. Я полностью против этого плана».