– И будет допрашивать?! – ужаснулась девушка. – При всех?!

– Да. Но это ещё полбеды. Обвинитель будет тебе задавать вопросы, ответы на которые уже есть в протоколах. И поскольку ты свидетель обвинения, он будет как бы на твоей стороне. Но и адвокат может вызвать Ангелину Сомову и задавать разные каверзные и неприятные вопросы, строить инсинуации, пытаться оказать давление, запутать. При этом на тебя будет смотреть толпа людей, если заседание, конечно, будет открытым.

– Какой кошмар! – схватилась за краснеющие щёки девушка.

– И это ещё не всё. Выступать тебе придётся при подсудимых. Значит, видеть бывшего любовника. Поэтому я и говорю: тренируйся. Он уже не сможет тебя обидеть никогда. Но ты должна научиться спокойно, даже с лёгким пренебрежением, выдерживать его присутствие, взгляды или попытки заговорить.

– Почему с пренебрежением?

– Ну, вероятно, во время допроса он попытается вывести тебя из состояния равновесия. Может быть, оказать давление. Если ты станешь дёргаться, как сейчас, Крупенину и делать ничего не придётся. И он будет чувствовать себя победителем. А если ты будешь спокойной, как удав, даже слегка равнодушной, растеряется и выйдет из себя вон. Понятно?

– Да. Только как это сделать?! Меня действительно всю трясёт. Успокоиться никак не получается.

– Призови на помощь воображение. Например, представляй, что у него смешные длинные рога, которые прямо упираются в потолок.

– Это несложно, но, по-моему, так ещё страшнее, – пробормотала Ангелина.

– Ну, тогда представь, что твой бывший любовник стал маленький, как принц – друг дюймовочки, только без крыльев. И совсем не страшен.

– Не выйдет. Тот принц был милым и добрым.

– Тогда представляй, что между ним и тобой стекло толщиной в руку, и его ни пробить, ни сломать, ни свалить нельзя никак. Голос ты оттуда слышишь и отвечать можешь, если хочешь, но ему тебя не достать ни за что!

– Наверное, это получится, – Ангелина печально улыбнулась, – только ты, пожалуйста, будь рядом со мной.

– Хорошо. Думаю, Петров разрешит.

* * *

Оказалось, что Крупенин обладал достаточно привлекательной внешностью. И образ, который давно сформировался в моём воображении, не соответствовал действительности. Он был старше Ангелины лет на семь, может, десять. Тёмные волнистые волосы красиво оттеняли смуглую кожу, большие выразительные миндалевидные глаза чёрного цвета сразу привлекали внимание. Одет Крупенин был в дорогой костюм, который носил со светской небрежностью. Грамотно выражал свои мысли. И на первый взгляд имел хорошие манеры. В общем, понятно, что в нём привлекло юную девушку, думала я, молча сидя в уголке допросной, ни во что не вмешиваясь, как и просил приятель.

Допрос Крупенина длился уже около двух часов. Генка Петров рассчитал всё правильно. Одно присутствие Ангелины выводило главаря крупной международной банды из себя. Полковник грамотно воспользовался преимуществом. И, разыгрывая допрос, как по нотам, гнул свою линию плавно, но настойчиво.

– Девочка моя, ангел мой светлый, – неожиданно обратился задержанный к подопечной, – я звонил тебе. Надеялся отговорить от этой гибельной затеи, пока всё не зашло слишком далеко, не стало непоправимым.

На мгновение глаза мужчины хищно блеснули. Я поняла, что он сейчас пытается взять инициативу в свои руки. Запугать, сбить с толку Ангелину, которая, кстати, смогла полностью совладать со своей нервозностью и отлично держалась всё это время.

– Той сим-карты больше не существует, – холодно ответила девушка.

Он лениво, словно нехотя улыбнулся, не сводя с Ангелины пристального взгляда. Плавным движением крупного хищника слегка наклонил корпус вперёд. И мне показалось, что Крупенин испытывает какое-то извращённое удовольствие. Пытается продемонстрировать свою власть над бывшей любовницей, запугать её с помощью притворно-ласковых слов и завуалированных намёков.

Я бросила обеспокоенный взгляд на Петрова. Не пора бы это всё прервать? Генка замер и никак не реагировал.

– Ничего, дорогая, – тем временем, лениво растягивая слова, вещал мужчина, – тебя тоже скоро не будет. Девочка моя, ты же знаешь, что подписала себе смертный приговор? И это по большому счёту так жаль…

– Кто вам разрешал обращаться к свидетелю? – наконец строго гаркнул полковник.

– Да, нет. Я просто… для поддержания беседы.

Дальше допрос продолжался без сюрпризов. Просто и плавно тёк по намеченному Петровым руслу.

После того как были подписаны все протоколы, конвой увёл подсудимого, Генкин помощник ушёл провожать адвоката, мы втроём тоже покинули мрачную допросную комнату. Петров пригласил нас в свой кабинет на чашечку кофе. Внимательно глядя на Ангелину, я поняла, что до сих пор девушка держалась благодаря неимоверному усилию воли. И ей удавалось только казаться спокойной. А сейчас, сидя в широком кресле Генкиного кабинета, она обхватила обеими руками чашку с горячим напитком, то ли пытаясь согреться, то ли унять нервную дрожь. В огромном кожаном кресле девушка выглядела хрупкой, ранимой и, видимо, была сильно напугана.

– Всё будет хорошо. Ты отлично держалась, молодец, – подбодрил полковник.

– Мои жалкие попытки быть спокойной никого не обманули. Сергей понял, что я отчаянно трушу.

– Неправда! – уверенно заявила я. – Он почувствовал твоё сопротивление. Испугался и отчаянно выискивал трещины в броне. И даже если ты всего лишь притворялась, получилось здорово!

– Геннадий Сергеевич, его поместят в надёжную камеру? Вы уверены, что Крупенин не сможет бежать?

– Конечно, уверен, не переживай, Ангелина, всё будет хорошо. Серого бдительно охраняют. И тебе не нужно беспокоиться по этому поводу, – заверил полковник.

Но, слушая его слова, девушка упрямо качала головой и успокаиваться не желала.

– Я настоятельно рекомендую вам провести тщательную проверку всех сотрудников изолятора временного содержания.

– На предмет контактов с членами группировки Крупенина? Они уже проверяются. В связи с арестом капитана Сидорова вышел громкий скандал в органах. Сейчас проверяют всех: сотрудников управления, полицейских участков, СИЗО. Ещё раз повторю: тебе не о чем переживать. Уже принято решение: в связи с особой опасностью, которую представляет собой преступник, его будут содержать до суда в изоляторе ФСБ. Это не тюрьма, а неприступная крепость, оттуда не сбежать. Камера одиночная, никаких контактов с внешним миром. Сотрудников ФСБ, которые станут охранять Крупенина, или полицейских, что будут проводить следственные действия, тоже проверят с особой тщательностью. Да и само общение с обвиняемым будет строго ограничено! – горячо заверил полковник.

– Значит, не переживать? А как же его угрозы? – Ангелина побледнела, словно заново переживая недавний страх. – Честно говоря, они произвели впечатление.

– Так этого он и добивался, пойми! – не выдержала я.