Это не означает, что отдельные ученые или группы ученых не могут быть догматиками (как это часто бывает), и не означает, что научные парадигмы и поддерживающие их ученые не высмеивают новые идеи и не подавляют их своим авторитетом (это тоже происходит). Например, когда великий иммунолог Луи Пиллемер описал новый — противоречащий существующим догмам — механизм, с помощью которого иммунная система борется с инфекцией, научный истеблишмент так резко высмеял и унизил его, что он покончил жизнь самоубийством[99]. Однако, в то время как бесспорная истина является пределом стремлений во многих религиозных системах, в науке это не так. Именно по этой причине никому не пришло в голову остановиться и перестать исследовать иммунную систему. Спустя 10 лет после смерти Пиллемера многие ученые обнаружили, что он был прав, и его идеи были провозглашены гениальными. Научный процесс естественным образом решил проблему (с точки зрения знания, если не личной жизни), хотя явно это была пьеса с трагическим финалом. Когда авторитет принимают за основу знания, это делается не намеренно. Новые наблюдения и идеи могут бросить вызов обширной сети убеждений, поэтому со стороны ученых разумно и уместно настаивать на исключительных доказательствах в поддержку исключительных заявлений. Да, наука может быть достаточно консервативной и сопротивляться изменениям. Однако это не то же самое, что игнорировать и высмеивать открытие и ученого, который его сделал, только потому, что результат не нравится авторитетным догматикам. Напротив, эмпирические утверждения должны сопровождаться эмпирическим исследованием, где в качестве окончательного арбитра выступает наблюдение за явлениями природы, а не авторитет.

Тот факт, что кто-то является профессиональным ученым, не означает, что он будет действовать с научной точки зрения во всех случаях и в любое время (в конце концов, даже ученые — люди). Более того, сообщества ученых по-прежнему подвержены безумству толпы и проблемам группового мышления, что является прискорбной чертой социального поведения человека. Однако когда сообщества профессиональных ученых действуют таким образом, они ведут себя ненаучно; настоящая научная практика состоит в том, чтобы атаковать и изменять свои предыдущие интерпретации по мере того, как генерируется новая информация о мире природы. Когда ученые подвергают сомнению любой авторитет и любую теорию, если она в конечном итоге не может объяснить явления природы, они действуют в рамках этих традиций. С другой стороны, нельзя утверждать, что верующие прихожане никогда не подвергают сомнению авторитет священника или даже слово Божье. Однако, поступая так, они вступают в глубокое противоречие с постулатами своей веры, требующими беспрекословного признания системы убеждений. Для профессионального ученого эти правила действуют ровно наоборот[100].

Разница между наукой и ненаукой также проявляется в природе их базовых систем знаний. Молодой студент, изучающий теологию, и молодой студент, изучающий биологию, первоначально подвергнутся сходной идеологической обработке в выбранной ими области обучения. Читатель не должен заблуждаться: изучающие естественные науки подвергаются идеологической обработке не меньше, чем изучающие религию[101]. Ученый и богослов прочитают обширные тексты, содержащие большое количество фактов о соответствующих областях знаний. Точно так же оба студента будут слушать долгие лекции преподавателей, передающих свой опыт следующему поколению. В каждом из этих случаев легитимность излагаемых истин зависит исключительно от доверия к распространяемой информации, основанного на авторитете человека, который ее доносит. Учебник естествознания и священный текст содержат обширную фактическую информацию, которую студенты обычно принимают за истину. Точно так же студенты, как правило, признают авторитет профессоров и достоверность предоставляемой ими информации. На этом этапе нет никакой разницы между изучающим естественные науки и теологию, кроме изучаемого предмета. Каждому из них сообщили факты, и они прочитали книги по своей тематике. Лекции — это просто сказанные человеком слова, а книга — просто напечатанные слова на бумаге; в конце концов, все можно сказать, и все можно написать. На данный момент в обоих случаях это исключительно вопрос доверия к авторитету.

Главный постулат религии состоит в том, что изучающий богословие принимает на веру истинность учений и Священного Писания. Это не означает, что студенты-богословы не исследуют и не подвергают сомнению то, что они изучают, и не рассматривают детали с большой академической проницательностью; однако базовое предположение состоит в том, что написанные и произнесенные слова правильны и значимы, если не абсолютно истинны. Если студент обнаруживает противоречие между знаниями и опытом, или у него возникают фундаментальные вопросы, то вера служит универсальным инструментом для исправления любого разногласия в идеях. В словах можно искать дополнительные значения или альтернативные толкования, но недопустимо изменять фундаментальные принципы. С такой несогласованностью идей и опыта можно смириться, поскольку смертный не может (и, возможно, не должен) понимать замысел Бога или богов. Несогласованность принимается как вопрос веры, и такое принятие обычно является добродетелью.

Важно понимать, что многие студенты, изучающие естественные науки, прискорбно ошибаются в начале обучения, когда заявляют, что наука не основана на вере. На этом этапе изучающий естественные науки идентичен изучающему богословие в том, что достоверность преподаваемых научных знаний полностью принимается на веру. Студенту что-то сказали, и он так или иначе принял это как истину без какого-либо личного опыта в этом вопросе. И все же фундаментальная разница между наукой и религией присутствует и здесь. И это вовсе не способность генерировать новые знания, потому что точно так же, как ученый может проводить исследования и получать новые знания в контексте существующей науки, теолог может проводить теологические исследования или получать новый религиозный опыт в реальном мире.

Как обычно случается в жизни, оба человека в какой-то момент столкнутся с новой информацией, которая может явно не соответствовать тому, что они узнали. Богослов может столкнуться с переживаниями, которые изначально не имеют смысла в контексте его веры в учения (что нарушает теологическую последовательность). Точно так же ученый в ходе исследований может наблюдать явления, несовместимые с научными знаниями, которые он получил. Однако именно здесь выявляется фундаментальное и существенное различие. Ученый может сделать шаг назад и повторить почти любое исследование, описанное в рамках базовых знаний.