Немного повзрослев, Лотэсса стала стыдиться этих приступов паники и научилась скрывать их. Она не перестала бояться и ненавидеть грозы, но уже не показывала свой ужас окружающим. По возможности она старалась не покидать зданий во время грозы, и чаще всего ей это удавалось.

Но здесь, в проклятом мире Изгоя вокруг нее было сплошное открытое пространство. Даже деревьев и тех не было. Зарницы молний вспыхивали все чаще, совсем как в тот страшный день. Когда же ломаная линия белого света ударила в землю неподалеку от нее, Лотэсса не выдержала и побежала. Просто невозможно стоять на месте и ждать, пока очередная смертоносная стрела выберет ее своей целью.

Она неслась вперед, не понимая куда бежит, спотыкаясь, чудом не падая, не видя ничего перед собой. Справа, слева, сзади били молнии. Теперь сияющие зигзаги не только расчерчивали темное небо, но и устремлялись вниз, словно сияющие нити, сшивающие небеса с землей. Тэсса закрыла глаза, чтобы не видеть творящегося вокруг кошмара. Вспышки света проникали и сквозь закрытые веки, и все же не смотреть на молнии было чуть легче. Удары грома слились в один несмолкаемый гул, а в редкие передышки между ними тишина казалась еще более зловещей.

Внезапно Тэсс налетела на что-то и чуть не упала на спину от резкого удара.

— Вот ты где, цветочек, — знакомый голос, как всегда, звучал насмешливо. — А я тебя ищу.

Дэймор поддержал ее, не дав упасть.

— Ты специально это устроил, зная, что я боюсь молний? Нашел новый способ помучить меня?

— По-прежнему считаешь, что мир вертится вокруг тебя? — усмехнулся Изгой. — Не обольщайся. Мир вертится вокруг меня. По крайней мере, этот.

— Тогда почему ты не прекратишь это?

— А если мне это нравится? Кроме того, разве может человек, смотрящийся в зеркало, изменить свое отражение?

— Он может попробовать изменить лицо, — возразила Лотэсса. Из-за грома ей приходилось почти кричать.

— Это сложно. Да и нет у меня желания менять настроение. В отличие от тебя, я от молний не шарахаюсь. Так что меня все устраивает.

Одна из молний ударила совсем близко, и Лотэсса непроизвольно бросилась к Изгою. Тот обхватил ее руками, крепко прижимая к себе. Стыдясь своего порыва, Тэсс попыталась отстраниться, но тут новая молния вонзилась в землю совсем рядом. Вскрикнув, Тэсса еще сильнее вжалась в Дэймора, проклиная себя за трусость. Искать у него защиты унизительно, но вряд ли молнии станут бить в своего создателя, а значит рядом с ним — единственное безопасное место. Дэймор не отталкивал ее, не швырял под стрелы молний, напротив, обнимал и гладил по спине, словно пытаясь успокоить.

— Прекрати это! — жалобно потребовала Тэсс, ободренная видимостью сочувствия.

— Ты мне приказываешь? — Дэймор изогнул бровь. В свете молний его насмешливо-удивленное лицо казалось жутким.

— Прошу, — поступившись гордостью, пробормотала она.

— Ну тогда постарайся быть поубедительней.

Опять играет с ней, как кот с мышью. Нашла у кого искать сочувствия и помощи! Тэсса попыталась высвободиться из постылых объятий, но Изгой крепко удерживал ее.

— Я не собираюсь отпускать тебя, — ответил он на незаданный вопрос. — Твой страх слишком сладок, чтобы упустить возможность испить его до краев. Такой искренний, безумный, первобытный — сила в чистом виде. Я готов наслаждаться твоим ужасом бесконечно, сердце мое. Маленькое перепуганное сердечко, что трепещет, как птичка в когтях ястреба.

— Ну так наслаждайся! — злость победила страх. — Только недолго, — Тэсс изо всех сил уперлась в грудь Странника в очередной попытке вырваться и броситься под молнии.

— Тш-шш, успокойся, цветочек, — он по-прежнему и не думал ее отпускать. — Я не желаю тебе зла. Твой страх восхитителен, да и ненависть не хуже, но, пожалуй, для тебя здесь и впрямь становится слишком опасно. Есть вещи, после которых даже мои усилия не вернут тебя к жизни. Ты слишком смертна для такого веселья, Лотэсса. Стоит на какое-то время забрать тебя отсюда. Согласна на небольшую прогулку?

Она лишь кивнула. Что бы ни задумал Изгой, вряд ли будет хуже, чем сейчас.

Он подхватил ее на руки и пошел совершенно спокойно, будто вокруг не бушевал его взбесившийся мир.

На руках Странника Лотэсса немного успокоилась, по-прежнему теша себя мыслью, что разгул стихии не причинит вреда создателю мира, а значит и ей, пока она рядом с ним. Она больше не пыталась зажмуриться и даже находила в окружающем безумии какую-то жуткую извращенную красоту.

Вспышки зарниц освещали им путь не хуже невидимого светила. Внезапно посреди цветочной поляны из ниоткуда возникла дверь. Мгновение назад ее не было, но после того, как краткая темнота вновь озарились светом молний, дверь стояла, смотрясь, по правде, довольно нелепо. Тэссе вспомнилась арка, открывающая вход на тропу безумных ветров. Она готова была спорить, что эта одинокая дверь ведет совсем не туда, куда кажется, а потому почти не удивилась, когда увидела сквозь приоткрытую щель ясное небо, усыпанное звездами.

Изгой толкнул дверь ногой, и та распахнулась, открывая вход в удивительное место. Там не было ничего, кроме звездного неба, но Тэсс никогда не видела картины прекраснее. Звезды сияли ярче и были ближе, чем если смотреть на них с земли, но все равно далеки. Зато их было бесконечное множество. Лотэссе отчего-то вспомнились фонарики, развешанные на деревьях во время последнего летнего бала в Ортейне.

Дверь медленно закрылась за спиной Дэймора, оставив их в звездной пустоте, а затем просто исчезла, слившись с пейзажем. Здесь не было ни верха, ни низа, никакого подобия дороги — только бескрайнее небо, усеянное мириадами звезд. Зазвучала дивная музыка. Сначала Лотэссе казалось, что мелодии возникают и звучат лишь в ее голове, но вскоре она отказалась от этой мысли. Музыка наполняла все вокруг, она была неотъемлемой частью этого места.

Все это время смутные воспоминания не давали ей покоя. Она уже бывала здесь. Но как и когда? И лишь музыка помогла ей окончательно вспомнить. Это было в тот день, когда Дэймор похитил ее из Ортейна. Сначала он притащил ее в страшный мир кошмарных снов, а потом так же открыл возникшую из ниоткуда дверь и оказался в дивной пустоте, залитой музыкой и светом звезд. Правда, картины, всплывавшие в памяти, были отрывочными и смутными, должно быть, потому, что она сразу потеряла сознание.

Зато теперь осколки воспоминаний сложились в единую мозаику, хотя, быть может, местами виденное ранее подменялось тем, что она видела сейчас.

— Что это за место? — спросила она у Дэймора, не особо надеясь на ответ.

— А сама не догадываешься? Это Звездный Путь, моя маленькая.

— Так вот почему жрицы иногда называли вас Звездными Путниками.

— Маритэ не в меру болтлива, если рассказала своим курицам о Звездном Пути.

— Людям не полагается об этом знать?

— Разумеется. Смертным вообще не положено знать о делах Странников. И уж подавно им нечего делать на Звездном пути. Однако я взял тебя сюда. Ты оценила мое великодушие, цветочек?