— Ты откуда это взял?

— Не знаю. Просто пришло в голову.

— Ужасно!

— Сибирская язва — это и впрямь ужасно.

— Я твою голову имею в виду.

— Правильно. Куда едем?

— Я знаю один отличный антикварный магазин в Саутхолде.

— Пойдем лучше в церковь. Дешевле обойдется.

— Нет, в Саутхолд. Поворачивай здесь налево.

Итак, утро воскресенья мы провели, ковыряясь в антиквариате. Я не слишком увлекаюсь подобной рухлядью — по большей части это ведь действительно кишащие червями обломки гнилого дерева и траченные молью обрывки материи в совершенно антисанитарном состоянии. Я бы скорее рискнул заразиться сибирской язвой, чем возиться с антиквариатом.

Не стоит даже упоминать, что мы, конечно, ничего не купили. Кейт вдруг заявила:

— А зачем вообще мне нужны эти древние обломки? За одним таким я уже замужем.

Ленч мы себе устроили в какой-то забегаловке, где я в конце концов получил свою вожделенную горячую булочку, которой мне не досталось за завтраком, плюс яичницу с колбасой.

После ленча мы заехали еще в несколько винных подвальчиков, где я прикупил с дюжину бутылок вина, которые за ту же цену мог бы купить на Манхэттене, а затем остановились возле магазинчика со свежей огородной продукцией.

Мы редко едим дома — Кейт не умеет готовить, да и я тоже; к тому же я не ем ни фруктов, ни овощей. Но тут мы закупили тонну всего этого вместе с листвой и землей плюс пятидесятифунтовый мешок лонг-айлендской картошки.

— И что мы будет делать со всем этим дерьмом? — осведомился я.

— Ты собьешь по дороге оленя, и я приготовлю охотничье рагу.

Звучало весьма занятно. И почему я сам до такого не додумался?

Мы забрали свои вещи из гостиницы, уплатили по счету и поехали обратно в город.

— Ну, хороший уик-энд получился? — спросила она.

— Хороший. Если не считать завтрак.

— Тебе надо почаще общаться с людьми, придерживающимися иных взглядов.

— Именно этим я все время и занимаюсь. Я ведь женат.

— Очень смешно. — Это напомнило мне, что я собирался кое о чем у нее узнать.

— Так что тебе известно про клуб «Кастер-Хилл»? Я не верю в твою неосведомленность.

Она сперва обдумала мое заявление, потом ответила:

— Мне известно, что тебя чуть не направили туда для наблюдения.

— И что это значит?

— Ну… Том Уолш спросил меня, не возражаю ли я, если он пошлет тебя туда для слежки.

— Да неужто? И что ты сказала?

— Что, естественно, возражаю. А ты откуда узнал про этот клуб?

— От Харри Маллера, на которого и свалилось это задание.

— И что именно он тебе поведал?

— Вопросы задаю я. Почему ты мне ничего про это не сообщила?

— Том просил ничего тебе не говорить. Но я все равно собиралась это сказать.

— Когда?

— Сейчас. По пути домой.

— Ага. Правильно. А почему ты не хотела, чтобы я туда ехал?

— Я ждала этого уик-энда, чтобы отправиться куда-нибудь с тобой.

— Я и про это ничего не знал до половины пятого в пятницу.

— Я думала об этом.

— По сути дела, ты просто в спешном порядке пыталась забронировать места в гостинице в самый последний момент. — И сообщил ей ехидно: — Милая, ты забыла, с кем разговариваешь. Не старайся запудрить мозги классному специалисту по запудриванию мозгов да к тому же еще и прекрасному детективу.

Она обдумала услышанное.

— Ну… мне просто не понравилось это задание… вот я и сказала Тому, что у нас уже есть планы на уик-энд, а потом мне пришлось эти планы срочно разрабатывать.

Я переварил слова и осведомился:

— Что ты имеешь в виду? Что именно тебе не понравилось в этом задании?

— Ну, не знаю… это просто предчувствие… инстинкт… что-то такое было в манере Тома…

— Что-то конкретное?

— Нет, вряд ли… возвращаясь к этому теперь, думаю, я просто слишком многое себе вообразила, стараясь понять, что у него на уме. И еще — мне не хотелось оставаться на уик-энд в одиночестве.

— Что ж ты не вызвалась составить мне компанию?

— Джон, оставь это. Извини, я тебе наврала. И извини, что не сказала раньше.

— Извинения будут приняты, если ты расскажешь, что это такое — клуб «Кастер-Хилл».

— Я и сама толком не знаю. Но Том сказал, что это развлекательный клуб, где общаются богатые и влиятельные люди.

— Значит, я мог бы там поразвлечься.

— Тебе бы пришлось фотографировать этих…

— Это я знаю. А вот почему за этими людьми требуется следить?

— Я правда не в курсе. Он не собирался рассказывать мне все подробности. Есть основания предположить, что в политическом плане все они консерваторы, может, даже радикально настроенные.

— Это не преступление.

— Это все, что мне известно.

Я уже выехал на скоростное шоссе Лонг-Айленда, направляясь на запад, в сторону заходящего солнца. В джипе воняло, как на рынке корейских товаров, а бутылки перекатывались и звенели на полу позади меня.

Я думал над тем, что́ сообщила мне Кейт, но не имел достаточно фактов, чтобы прийти к каким-то выводам. Некоторые вещи, впрочем, сразу обращали на себя внимание — например, политическая ориентация членов клуба «Кастер-Хилл» и их высокое положение. Психи с правым уклоном, вечно встревающие во всякие криминальные дела, — это чаще всего выходцы из низших классов. И клуб у таких деятелей — если он у них вообще имеется, — как правило, бензоколонка или лачуга в лесу. А эта группа явно представляет собой нечто совершенно иное.

Вот практически и все, чем я располагаю в данный момент. Если бы у меня хватало ума, этого оказалось бы вполне достаточно. А при желании узнать побольше я могу расспросить Харри завтра утром.

— Мне кажется, — заметила Кейт, — ты злишься на меня за то, что я ничего тебе не сказала о разговоре с Томом насчет отправки на это задание.

— Вовсе нет. Я просто счастлив, что моя карьера попала в столь надежные руки. По сути дела, это очень трогательно — что вы с Уолшем обсуждали, куда малышу Джону поехать на уик-энд.

— Джон…

— Может, тебе следовало бы ему сказать, что ты не против, но ему сперва нужно узнать у собственной жены, не возражает ли она?

— Перестань валять дурака!

— Да я просто разминаюсь.

— Оставь. Это не имеет никакого значения. Пойди и скажи Уолшу, что я тебе все рассказала и тебе не нравится его стиль руководства.