Медведь продолжил:

– Ты появишься там, на красной дорожке, улыбаясь камерам, как будто ничего не случилось, держась с Клайдом за руки. Покажи всем, что он твой парень, а не похитивший тебя уголовник. Это сразу поставит под сомнение все, что твоя бабуля рассказывает СМИ, и тогда тебе не придется ничего объяснять ни полиции, ни кому-то еще. Если победишь, то выйдешь на сцену и очаровательно поблагодаришь всех, от родной мамы до собаки… Точнее, Медведя. Сделай все это, и, возможно, ситуация решится сама собой.

– Финн, – спросила Бонни, – ты когда-нибудь бывал на церемонии вручения «Оскара»?

Она прекрасно знала, что нет, и спрашивала совсем о другом, Финн это сразу понял. Бонни хотела, чтобы он пошел с ней. И, несмотря на все случившееся, ему тоже этого хотелось. Он не сможет ее бросить, он понял это еще вчера, когда услышал, как она поет, стоя на горке, рассказывая небу о своем одиночестве.

– Я доставлю Бонни в Калифорнию к воскресенью, – пообещал он Медведю, и Бонни улыбнулась той знакомой улыбкой, которая всегда обезоруживала Финна и на которую он не мог насмотреться. – Сейчас четверг. Мы сходим на церемонию, пресечем все слухи, а потом Бонни сама решит, что будет дальше. Никто из нас больше не станет на нее давить.

Медведь взглянул на Бонни, которая, просияв, смотрела на Финна поверх кружки с кофе. Телохранитель покачал головой, будто не верил своим глазам.

– На чем поедете? – вдруг спросил Медведь.

– У меня здесь припаркована машина, взятая напрокат, – неуверенно произнес Финн, – но сегодня ее нужно вернуть. Если я в розыске, мне лучше не светить документы и кредитку, арендуя новую. А то мы далеко не уедем.

– Да уж, так не пойдет. Я приехал прямиком из Нэшвилла. Тут всего четыре часа. Возьмите мою машину, а я отгоню вашу к себе. Позвони в прокат, скажи им, что сдашь ее в Нэшвилле. Когда возвращаешь машину, документы не спрашивают, главное – заплатить. Я и заплачу.

– Они сдерут втридорога за смену пункта сдачи.

– Ничего, вернете мне, когда все закончится. Я рассчитываю на прибавку к зарплате, Крошка Рэй. – Он секунду смотрел на Бонни, а потом снова грозно уставился на Финна. – Свою машину я заберу, когда приеду в Лос-Анджелес на церемонию награждения. – Медведь бросил взгляд на свою подопечную. – Бонни за руль не пускай.

– Медведь! – обиженно воскликнула та.

Учитывая, как легко Бонни притягивала неприятности, Финн не удивился бы, узнав, что она кошмарно водит, так что отнесся к предупреждению со всей серьезностью.

– Забирай свое добро, Рэй. – Медведь указал на кожаную сумочку цвета сливочного масла, которую положил на стол, когда зашел в кухню. – Я купил тебе новый телефон. Твой старый забрала бабуля, поскольку ты стащила ее мобильник. Как я добыл сумочку, даже не спрашивай. Симка в телефоне на мое имя, мне так будет спокойнее.

Бонни встала и чмокнула его в блестящую лысую макушку.

– Спасибо, Медведь. Насчет прибавки не беспокойся, считай, она у тебя в кармане.

Она быстро улыбнулась Финну и побежала наверх собирать вещи. Это хорошо. Надо поскорее уехать, пока еще есть возможность.

– Я двадцать пять лет работаю телохранителем, из них пять – начальником охраны Бонни, защищая ее и решая ее проблемы, – серьезно произнес Медведь, и Финн, который до этого прислушивался к шагам в спальне наверху, переключил внимание на своего сердитого чернокожего собеседника. – За свою жизнь я перенянчил кучу звезд. Некоторые из них были хорошими людьми, некоторые нет. Но почти со всеми что-нибудь не так. Издержки профессии. Просто у них слишком много всего. Любому понятно, что будет плохо, если, допустим, переесть. Живот заболит. Перепьешь – заболит голова. А у них вот душа болит. Вроде все у них есть, но они не могут насытиться. Казалось бы, вот оно, счастье, а они почему-то несчастны. Вот и творят всякую хрень, чтобы заполнить пустоту. Но Бонни Рэй не такая. В чем-то благодаря ее строгой бабуле. Бонни, может, этого не признает, но бабуля ее любит. Она уберегла ее от звездной болезни, но Бонни пала жертвой своего горя. Крошка Рэй всегда была очень уравновешенной и выносливой. Милая, полная жизни, никогда не зазнавалась. Но потом умерла ее сестра, и огонь погас. У нее опустились руки. Когда она сорвалась и уехала домой, я уже решил, что это конец. Бонни отменит концерты, уйдет в творческий отпуск. Но она этого не сделала. А надо было. Я, как ее друг, должен был на этом настоять. Но я промолчал. Поэтому теперь я здесь, поэтому решил вмешаться. Я не понимаю, что между вами происходит. Бонни говорит, ты увидел ее на мосту в Бостоне и, если бы не ты, ее бы сейчас здесь не было. Так что пока я доверю ее тебе и уеду. Но если ты ее обидишь, я тебя убью. – Черные, как ночь, зрачки Медведя неподвижно смотрели на Финна. Он явно не шутил.

– Я готова! – В кухне появилась Бонни, прыгая на одной ноге и натягивая сапог на другую. Сумки Финна висели у нее на плече, розовый пуховик болтался на одном рукаве.

– Ключи, – потребовал Медведь, вставая из-за стола и оставив недопитым слишком разбавленный молоком кофе.

Финн вытащил ключи из кармана – он спрятал их вчера на случай, если Бонни опять решит сбежать, но снова переложил в карман, когда одевался утром. Медведь бросил ему свои, и Финн поймал их на лету.

– Мой черный «Чарджер» припаркован в конце улицы, а ваша, я так понимаю, вон та консервная банка под окном. Вот повезло мне. Советую вам поскорее уносить ноги. Не останавливайтесь нигде, и все будет в порядке. Доберетесь до Лос-Анджелеса и заляжете на дно в «Бордо», им звездные скандалы не в новинку, они умеют хранить секреты. Ты, Бонни, там уже бывала, так что разберешься. Никто не пронюхает, что ты там. Я все устрою. Увидимся в Лос-Анджелесе. Не забывай звонить мне, Крошка Рэй.

МЫ С КЛАЙДОМ ПОСЛУШАЛИСЬ Медведя и уехали вскоре после него, заперев за собой дверь. «Чарджер» стоял почти в квартале от нас, возле приземистого домика, рядом с которым на обочине были припаркованы еще несколько машин. Наверное, принадлежавших студентам. Мне все время казалось, что из-за угла вот-вот выскочит коп или репортер, но на улице было очень мало прохожих, и на нас никто не обращал внимания.

Финну так и не удалось увидеться с отцом. Я чувствовала себя виноватой, в чем и призналась ему, когда мы уселись в «Чарджер». Роскошная машина Медведя казалась почти экзотикой после нескольких дней, проведенных в салоне старого ворчливого «Блейзера».

– Я попрошу отца забрать мою машину, когда мы со всем разберемся. Может, ему удастся приехать ко мне в Вегас на несколько дней. Мне кажется, он будет рад. С тех пор как меня выпустили, папа все время зовет меня в Сент-Луис, надеясь, что я поступлю в университет. – Финн пожал плечами, позволив последней фразе повиснуть в воздухе.

– А почему нет? В смысле, почему бы тебе не поступить в университет? Ты же умный. И там можно целыми днями заниматься математикой, правильно?

– Никто не будет целыми днями решать задачи, Бонни. Все не так просто. Я люблю числа и закономерности, вижу их повсюду, но для этого мне не обязательно учиться на математическом факультете. К тому же я не хочу, чтобы отцу пришлось оправдываться за меня перед коллегами. У людей его круга дети сидели за партами, пока я мотал срок.