– И я прошу прощения, – немного улыбнувшись ответил Денис, – сам не пойму, что на меня нашло. Просто на секунду взбесили меня все эти спектакли с толстыми кошельками.

– Я понимаю. Сам таким был. Что делать собираешься?

– В смысле? Так вы даёте добро?

– Я не запрещал. Ты же упрямый, всё равно достанешь. Только учти, – Белкин чуть понизил голос, – не распространятся о своих делах с другими. Не все поймут, а кто-то может и сдаст. Люди то разные. И ещё, – голос вернулся на обычную тональность, ты должен осознавать, что чем больше у человека денег, тем толще его бронежилет и так просто пробить его обычной воздушкой не получится. Тут световой меч только справится, смекаешь к чему я клоню?

– Я понимаю. Но мне ещё одного человека проверить нужно.

– Это кого? Только давай попроще кого-нибудь. А то, знаешь ли, два Дарт Вейдера за раз многовато будет.

Денис улыбнулся последней фразе:

– Нет, ничего такого. Второго я сам лично никогда не слышал. Дильман его фамилия. Олег Дильман.

***

– Ну, что? Как у меня обстоят дела? Я в топе новостей? – спросил Олег.

Они сидели в загородном доме Алика, куда он раз в месяц стабильно выбирался на несколько дней. Выбор места встречи был не случайным. После событий в театре друзья созвонились и решили, что встретится необходимо. Нужно было место, которое было бы наименее подозрительным, но при этом всё же вдали от города. Выбор пал именно на «оплот приятного одиночества», как его называл Алик. Это был небольшой двухэтажный дом, оставленный Алику еще в восьмидесятые его может даже не родной тётушкой, которую он при всем желании не вспомнил бы.

Алик разливая горячий грог с улыбкой ответил:

– Ну, как сказать, всё не так плохо, как кажется на первый взгляд. Твою фамилию выучили, это точно. Периодически уточняют друг у друга подробности твоих проделок. Особенно всем импонирует то, как ты сбежал. С шиком, с полицией и санитарными службами. Такого удара по носу Кипрова не скоро забудут. – Алик отхлебнул напиток, – скажи мне, друг, зачем ты вернулся? Ведь я был уверен, что твоя игра сделана, все карты сыграны, а фишки лежат в коробке.

– За раз так сразу и не скажешь – немного задумчиво ответил Олег.

– Но мы и не пять минут собираемся сидеть, ведь так?

– Это верно. А ты уверен, что наш праздник здесь никто не испортит? За тобой, что, не следят?

– Следят, ещё как следят. Но делают это они только за мной, а не за всеми местами, где я появляюсь или могу появиться. Ты, например, получив ключ, приехал сюда еще позавчера. Я же, по своему обычному расписанию прибыл только сегодня. Машина с моими «фанатами» ехала за мной почти до самого дома, но, как уже было не раз, остановилась за километр. Никто из неё не вышел. Ей-богу, такие они забавные. Я уверен, что тот, кто сейчас сидит в этой машине уже дрыхнет как последний суслик. Да и квалификация именно этих преследователей, скорее всего, не самая высокая. Не то, что у тех в театре. Так что всё в порядке, не волнуйся, отдыхай и начинай вещать, – улыбаясь закончил Алик, и встал, – тебе ещё налить?

– От твоего божественного напитка грех отказываться, – ответил Олег и отдал свой бокал, – в общем, выверенного плана у меня нет. Но что делать знаю. Мне не нужен Кипров за решёткой или уж, тем более, не нужен он мне без денег. Мне нужен он точно такой же как и сейчас, только без желания меня убить, вот и всё. Если ещё и заплатит, будет совсем хорошо.

– То есть, ты хочешь стать ему другом?

– При возможности, конечно, и этот вариант не плох. Но я, в принципе, согласен и на легкого приятеля. Пойми, Кипров просто не имеет права развалить всё то, ради чего я столько времени работал. Всё же начиналось как желание заработать на богатом индюке. Затем всё начало меняться. Но процесс был уже запущен и я продолжал реализовывать свой изначальный план, хотя уже не хотел его исполнения.

– А ради чего ты работал? Ради детей? Раньше я столько гуманизма в тебе не замечал.

– Не только ради детей. Ради самой идеи того, что… – Олег на мгновение остановился и как бы поглядел в себя, – может я покажусь тебе идеалистом или просто дурачком, но я хочу, чтобы наш мир стал хоть немного лучше. Хотя бы наша страна.

– Почему сразу дурачком? Ты удивишься, но многие, очень многие люди хотят того же. Они может даже себе в этом и не признаются, но тоже хотят. Почти у всех есть желание сделать мир лучше, так устроена эволюция. Иначе мы так бы и ковыряли палкой костер в ожидании, что он никогда не потухнет.

– Откуда такая уверенность, что у всех? – удивился Олег.

– Ну, сам посуди, человек по своей природе хочет жить хорошо. Хочет крышу над головой, здоровое и счастливое потомство. Хочет безопасности и возможности претворить свои желания в жизнь. Идя к своей цели человек улучшает жизнь вокруг себя. Однако здесь возникает другая проблема. Человеку на пути встречается такое бесконечное число препятствий, что ему уже, этому человеку, начинает казаться, что он какой-то не такой, что именно ему в жизни не повезло и т.п. Ведь люди от рождения не равны. Не только не равны материально, но и не равны физически. Вот почему, например, кто-то рождается здоровым, а кто-то нет? Прихоть природы? Может и так. Но от этого нездоровому человеку не легче. Он спрашивает у себя, у Бога, почему так вышло. И ответа, разумеется, не находит.

– Но ведь ряд болезней от рождения возникают от того, что родители тем или иным образом повлияли на это, разве нет?

– Да, Олегушка, ты прав. Теперь давай представим себе утопию. Ну что каждый человек, в один раз, можно сказать одновременно, произошел на свет абсолютно здоровым. Ну, то есть, никаких генетических или приобретенных болезней от глупости своих родителей он не имеет. Как ты думаешь, в течении своей жизни все эти люди останутся здоровыми? И проживут максимально долго?

– Ну, нет, наверное?

– А почему?

– Да по куче причин, – Олег задумался, – ну, если кратко выразить, то кто-то посчитает свое здоровье даром, а кто-то простой мелочью, которую беречь нет смысла.

– Вот именно. Но при этом тот, кто свое здоровье, извини за выражение, просрал, будет считать здоровых людей виновных в этом. Его будет бесить, что он не смог. Давай ещё дальше пойдем. Я уже упоминал про то, что люди не равны от рождения материально. У обычного человека всегда будет возникать вопрос, а почему так? Кто-то посчитает, что те люди, мол, хорошо работали, старались, вот поэтому их дети прекрасно живут, вкусно питаются и т.п. При этом, этот человек спросит себя, как так получилось, что его собственные родители были ничего не добившимися бездельниками? Он-то как в этом виноват? Что прикажешь ему в таком случае делать? Устраивать революцию? Человечество не одну сотню раз наступало на эти грабли и так ничего и не добилось. Можно по-другому. Давай, опять же, придумаем утопию или лучше возьмем какую-нибудь из уже существующих за основу. Вот хотя бы Замятина, с его «Мы». Он же изобразил коммунизм в его не самом лучшем проявлении. Где люди уже не люди. Зато все равны. Зато никто не богаче другого. И не уродливей. Точнее, уже никому не важно уродливый ты или нет. Наша страна тоже что-то попыталась сделать, и частично это получилось. Однако эксперимент не удался. А всё потому что люди от природы не равны. Давай ещё шире представим. Человек родился здоровым, при этом он знает, что другие люди не здоровее его, но при этом и не богаче. У всех изначально равные шансы на успех. Что тогда? Люди будут счастливы? Нет, я не спорю, будет лучше чем сейчас, но тогда напрочь уйдет институт родителей. Люди станут жить только ради своей жизни, а о жизни детей думать смысла не будет. Ведь дети в любом случае родятся здоровыми и одинаково обеспеченными. Тогда зачем воспитывать? Зачем стараться делать так, чтобы твой ребенок получил от жизни как можно больше? Если смысл человеческого существования в потомстве, а тут этот смысл убирают. Что же тогда остается? Я уже не говорю о том, что практически это всё сделать невозможно. В какой-то мере я этому даже рад.