Камиль собирает влагу языком. Не узнаю себя. Свое тело. Все оно теперь его. Вся я принадлежу ему и молюсь, чтобы эта пытка не заканчивалась.

Никогда. Чтобы его язык все так же яро работал между ног, пока я держу его волосы, пока машинка заставляет вибрировать мое тело, наверняка усиливая все чувства во сто крат.

Все, что происходит неправильно, ведь я хотела с ним поговорить, объяснить, что мне это не нужно, что дружба никогда не заменит секс. Даже такой, даже когда все тело словно намагниченное тянется к этому мужчине.

Мне хочется больше.

Мне хочется, чтобы его язык продолжал свой неспешный танец, рисуя во мне узоры.

— Камиль, — только и вырывается хрип и я уже не знаю, как жить без этого имени так приятного звучащего. Что делать без ощущения натянутой струны, которая должна порваться, но каким-то чудом держится.

По телу уже не мурашки, там слоны топчут мою кожу, как язык Камиля обрабатывает мой клитор, снова и снова хлёстко его ударяя.

Закатываю глаза, понимая, что больше не могу терпеть. Запрокидываю голову, пока Камиль активно вылизывает меня, словно заполненной до краев банкой сгущенки.

Боже!

Кажется, этот грязный танец никогда не закончится, но вот язык становится жестким как палка, хлестким как удар плети. Давит, ускоряется.

Чувствую себя шлюхой, но тормоза больше не работают.

Меня на всех порах несет к удовольствию, у которого только одно, такое замечательно имя.

— Камиль! – ахаю я, когда мир взрывается красками, когда в ушах звенит, а сердце сейчас выскочит. Тут же моих губ касается влага, я чувствую ее вкус, схожу с ума от желания с начала до конца повторить все. Испытать по новой. Сказать ему то самое: Вылижи меня.

Снова и снова. В какой-то момент настойчивого непрекращающегося поцелуя становится почти больно.

Камиль теряет контроль, его губы становятся жестокими, его руки причиняют боль, вжимая меня в себя, дергая волосы.

— Раздень меня, — требует он, уже не церемонясь, а я почти слепая и глухая. Подчиняюсь. Расстегиваю дрожащими пальцами ремень брюк, приспускаю трусы. Камиль целует шею, почти кусает ее, пока я несмело опускаю взгляд.

Глава 30. Мышка

Не то, чтобы я никогда не видела член. Не раз, а если считать порно, то и не два. Просто даже учитывая интимность ситуации, жизнь меня к такому не готовила.

Прямой, как палка, увитый сеткой вен, с большой розовой головкой увенчанной прозрачной капелькой. Такой яркой, что во рту невольно скапливается слюна. Я осматриваю его, не в силах оторвать взгляд, не в силах пошевелиться. Словно загипнотизированная удавом, готовым меня сожрать. Я просто не представляю, как это должно поместиться в женщине. Во мне. Наверное, Камиль попросит помочь ему кончить. Я поработаю руками, возможно я даже решусь попробовать на вкус эту самую капельку. Но стоит мне поднять взгляд, столкнуться с омутами глаз Камиля, как приходит осознание, что все мои мысли слишком романтичны по сравнению с тем, что сейчас в его голове. Он словно не в себе. Скулы натянуты. Губы поджаты. А руки все сильнее вдавливаются в кожу. Я даже выдохнуть не успеваю, как он раздвигает мне ноги еще шире, приставляет головку ко входу и принимается давить. Без какой – либо защиты. И да, прикосновение нереально чувственное, по телу разносятся мурашки и все они готовы служить своему хозяину. Но в голове воспоминания о родах, беременности, о том, к чему может привести подобная оплошность. Он толкает меня к стене, задирает ноги и приставляет головку к обильно вылизанному входу.

Стой! – паника захлестывает, но Камиль не слышит. Он сильнее вдавливает удава, растягивая плоть головкой. Мысль о беременности пугает до трясучки, но его словно подменили. Он смотрит только на грудь, он пытается толкнуться, но я вся сжимаюсь. – Стой! Камиль! Стой! Презерватив! Я ничего не принимаю. Камиль! Блядь! Я могу залететь!

Только удар по щеке отрезвляет. Он наконец пошатываясь отстраняется, смотрит на меня полоумным взглядом. А я медленно опускаю ноги, беспокоясь, как бы его снова не поглотила похоть.

— Ты просто… — она пытается сказать, трет лицо, словно после приступа истерии. И мне становится страшно. Страшно, что я хотела его в себя. Именно так. Кожа к коже. Без преград, с которыми мы обычно занимались с мужем сексом. – Ты просто отрава. Как я вообще могу забыть? Сейчас принесу резинку.

Он снова смотрит на меня, сдергивает спущенные штаны, охватывает осуждающим взглядом и влагу, стекающую по ноге .и грудь с красными пятнами от своих губ. Потом уходит, сверкая голым задом. Я наконец могу обнять себя руками и выдохнуть. Просто успокоиться. Отрава. Это ведь почти комплимент. И я понимаю, о чем он. Просто сейчас отсутствие секса для нас как красная тряпка. Мы хотим этого, даже мой оргазм, которым до сих пор гудит тело не позволило мне остыть.

Стоит только вспомнить то, что могло бы оказаться во мне. Представить, как плоть будет натягиваться на его палку, каким станет в этот момент его взгляд. Какими станут ощущения. Грязные. Пошлые. Невероятно сексуальные. Те, что я запомню навсегда.

Но все закончится.

Сейчас он принесет резинки. Я испытаю фейерверк эмоций, снова кончу, а потом будет пустота.

Завтра я снова буду одна. До предела погруженная в свои проблемы. А Камиль пойдет дальше. Просто исчезнет из моей жизни, оставив после себя ли одеколон с нотками цитруса. Потрясающий запах. Он весь потрясающий.

Он вернулся. Быть иначе и не могло.

Он разворачивает презерватив, раскатывает по всей длине все еще твердого члена, но уже не смотря на меня. Уже о чем-то думая, но не позволяя себе расслабиться. Не позволяя отпустить себя.

Поднимает взгляд за долю секунды до того, как идет ко мне, а я не могу так. Я не хочу, чтобы все заканчивалось в этой ванной. Вот так.

Камиль берется за мои дрожащие коленки, пытается их раздвинуть, но я накрываю его руки. Чувствую бешеный пульс, чувствую, что его несет так же, как и меня. Только вот в разные стороны.

— Стой, Камиль. Я хотела спросить….

— Оргазм будет. То была легкая разминка, — дергает он руками, но я не поддаюсь. – Не понял?

Теперь от страсти не осталось и следа. В глазах появилось раздражение. Почти злость.

— Я тут подумала…

— Ты блядь, серьезно? – он уже понимает, что сегодня ничего не будет. – Ты подумала? О чем на этот