триангуляцией). В итоге жертве тяжело осознать, что, даже будь она самой уверенной, самой успешной, самой красивой и харизматичной в мире, ее все равно подвергли бы абьюзу, потому что именно этим и занимаются нарциссы в интимных отношениях. Они так поступают потому, что им нравится ощущение власти и контроля, а не потому, что жертва далека от идеала. По сути, нарциссические абьюзеры испытывают особое наслаждение, унижая человека, чьи достижения и черты характера вызывают у них зависть. Так они укрепляют свое ложное превосходство.

Из-за искаженной системы убеждений, которая складывается в результате абьюза, выжившие считают, что расставание парадоксальным образом подтверждает мнение нарцисса о них. Они ассоциируют расставание с собственной неудачей, неспособностью добиться расположения того, кто изображает из себя ценный приз, постоянно идеализируя жертву, а затем отстраняясь от нее.

Нарциссические абьюзеры бывают то горячими, то холодными, тем самым они внушают вам, что вся проблема в вас, а не в них. Жертвам тяжело выиграть в этой игре и добиться расположения абьюзера, особенно если они склонны угождать людям и боятся, что их отвергнут и бросят. Чудовищные испытания, которые абьюзер устраивает пострадавшим, все равно меркнут по сравнению с болью отвержения, будто оно лишь доказывает нашу мнимую ничтожность, чтобы мы не нашли в себе силы уйти.

В процессе исцеления выжившие учатся воспринимать себя такими, каковы они на самом деле, обретают свое истинное «я» и постепенно отказываются от токсичной привычки угождать людям, внушенной им абьюзером или родителями в детстве. Они начинают чувствовать собственную ценность, не зависящую от социальных взаимодействий и романтических отношений. Это чрезвычайно освобождающее и вдохновляющее переживание – наконец уйти от абьюзера и полностью прервать с ним контакт. Восстанавливать свою жизнь после абьюза нелегко, но это откроет вам путь к невероятному преображению.

3. Расставание означает, что жертве придется взглянуть в лицо всем пережитым травмам. Хотя это не всегда осознанный выбор, жертве проще найти рациональные оправдания абьюза и избегать болезненного столкновения с суровой действительностью, в которой она живет. Если задуматься, это не так уж и сложно, учитывая то, что жертва склонна к абьюзивной амнезии, когда в отношениях наступает хороший период. На ту же мельницу льет воду и защитный механизм диссоциации, позволяющий выжить в моменты чудовищного абьюза. Оставаясь в абьюзивных отношениях, несчастная радуется хорошим мгновениям и при этом психологически защищает себя от необходимости осознать травму.

Нарциссы, психопаты и социопаты блестяще владеют газлайтингом, а также используют лесть и секс, создавая приятные моменты, превосходящие боль, которую мы переживаем во время абьюза. Поэтому абьюзивная амнезия становится довольно привлекательной формой психологической защиты от собственных демонов. Такой «забывчивости» способствуют и яркие выступления нарцисса, когда он изображает раскаяние, доброту, заботу и сопереживание в позитивный период абьюзивного цикла. Диссоциация у жертвы, напротив, нередко происходит непреднамеренно – механизм диссоциации рождается естественным образом в ответ на травматическое событие. На деле любая привязанность между жертвой и абьюзером является травматической и не имеет ничего общего с настоящим удовлетворением, любовью и уважением, поскольку основана на нашей иллюзии и непонимании истинной сущности нарцисса.

Разорвать отношения еще тяжелее, если осталась травма после предыдущих отношений или из детства. Согласно UNICEF[43], дети, ставшие свидетелями домашнего насилия, чаще становятся жертвами абьюзивных отношений (2006). Кроме биохимической и травматической привязанности, о которой мы говорили, наша зависимость от абьюзера объясняется так называемой жаждой контакта, о которой пишет доктор Халперн в книге «Как преодолеть зависимость от человека» (How to Break Your Addiction to a Person, 2004). По его мнению, наше «аддиктивное компульсивное влечение» к романтическому партнеру продиктовано желанием получить то, чего когда-то не дали нам родители, в надежде наконец почувствовать, что значит быть защищенным и счастливым.

Абьюз кажется нам нормальным явлением из-за моделей поведения, усвоенных в детстве, которые мы неосознанно воспроизводим во взрослом возрасте. Мы можем отождествлять себя с родителем-жертвой или даже обещать себе, что никогда не станем жить так, как он, однако неосознанно выбираем того, кто позволит «исправить» наше прошлое, исправив абьюзивного партнера. Зная влияние травмы на развитие мозга в раннем подростковом возрасте, ни в коем случае нельзя утверждать, что человек, ставший свидетелем жестокости и абьюза в детстве, избежит его психологических последствий. Еще сомнительнее, что он не столкнется с той же самой травмой во взрослом возрасте (особенно если он уже пережил ее в детстве).

После завершения абьюзивных отношений жертве предстоит тяжелая задача – проанализировать и свои прошлые травмы, и только что пережитую и проработать их. Расставание на самом деле блестящая возможность исцелиться от прошлых ран, которые не были залечены своевременно. Страх, что вас бросят один на один с вашей болью, необходимо преодолеть; теперь у вас есть время и возможность действовать самостоятельно, мыслить и чувствовать вне токсичной динамики прошлых отношений.

4. Общество стыдит жертв абьюза, навязывая им чувство вины, и это мешает выстроить надежный круг валидирующей поддержки. Многие люди, не имеющие опыта абьюзивных отношений, склонны осуждать жертв. «Как вы могли оставаться? – вопрошают они. – Почему не ушли после первого же оскорбления? Вы уверены, что это действительно абьюз?» Обвинения, стыд и сомнения вызывают у жертв абьюза ощущение полнейшей изоляции и отчужденности даже от своей группы поддержки. Вопрос «Почему вы не ушли?» еще сильнее побуждает искать утешение в иллюзорной радости абьюзивных отношений: жертве проще остаться, чем рассказать о своей боли и рискнуть услышать в ответ обвинения, порицания, осуждения и сомнения людей, которые на самом деле должны заботиться о них, – друзей, семьи и даже системы уголовного правосудия.

Мне кажется, если бы общество перестало воспринимать жертв абьюза в таком негативном, осуждающем свете, они бы чаще сообщали о случаях домашнего насилия. Если бы друзья жертв проявили сопереживание и понимание вместо невежественного осуждения, у тех была бы необходимая поддержка, чтобы не чувствовать одиночества после расставания с абьюзером.

Дело в том, что если вы никогда не были в абьюзивных отношениях, то просто не знаете, каково это. Более того, очень сложно предположить, что бы вы сделали в подобной ситуации. Обесценивая опыт жертвы, люди защищают собственный имидж сильной личности, не осознавая, что нередко наиболее сильной личностью является как раз жертва абьюза. Ее унижали, критиковали, оскорбляли, обесценивали – и все же она выжила. Тот, кто любит осуждать, обычно не имеет никакого опыта подобных ситуаций, зато обожает затыкать рот людям, которые действительно пережили этот ад.

Но если общество иногда отворачивается от жертв абьюза, у них есть еще одна возможность – почувствовать удивительную связь с другими жертвами, которые понимают пострадавших и сопереживают им. Мы можем предложить выжившим эмпатию и знания, на которые не способны другие. Жертвы, вставшие на путь исцеления, знают, как использовать свой опыт во благо, как связаться с альтернативными сообществами и найти тех, кто пережил схожие испытания.

5. Психологически жертва не готова уйти. Как правило, мы отказываемся от вредной привычки или модели поведения только тогда, когда причиняемая боль значительно превосходит предполагаемое удовольствие или вознаграждение. Хотя это несколько упрощенная теория для сложной динамики абьюзивных отношений, включающих травматическую привязанность, она часто отражает настроение жертв в момент разрыва. Существует множество психологических факторов, удерживающих жертву абьюза и препятствующих расставанию, например выученная беспомощность и травматическая привязанность. Есть также и внешние препятствия: финансовая зависимость, наличие общих детей с абьюзером, угроза физического насилия или сочетание нескольких причин.

Мы можем планировать, когда и как уйти, фантазировать об этом моменте, но обычно что-то заставляет нас отложить побег. И ничто, даже самые лучшие советы в мире, не убедит жертву, пока она сама не почувствует изменений внутри и не скажет себе: «Довольно. Я заслуживаю уважения и любви. И я достойна большего». Этот момент часто наступает после чудовищной боли – в переломной точке, когда мы достигаем своего болевого порога. К сожалению, пока жертва сама не примет это решение, руководствуясь собственным внутренним компасом, другие люди не смогут вмешаться, разве что предложить свою поддержку. Решиться должна сама жертва, а поскольку она находится в абьюзивных отношениях в течение длительного времени и лишена права выбора, возможно, это станет ее первым серьезным, самостоятельным решением за много лет.

Как только вы примете решение и прервете общение с абьюзером, уход из этих отношений станет главной победой. Поворотный момент, каким бы он ни был, сделает вас психологически готовым к расставанию. Если жертва смогла уйти от абьюзера не оглядываясь, значит, она по-настоящему осознала свою силу воли и свободу выбора. Она научилась в этих отношениях всему, чему могла, и готова