— Убить Ледяного медведя? Того, что на дне ямы? А условия?

— Без оружия, — с неизменной улыбкой ответил воевода. В то же мгновение цепи спали с медведя.

Ливий ничего не сказал. Молча спрыгнув в яму, он посмотрел в глаза зверю. Ледяной медведь понял, что сейчас он будет драться за свою жизнь. Он даже не стал становиться на задние лапы: такого противника, как Ливий, не было смысла пугать.

На снежных просторах между Бьернхувудом и ущельем Волк уже убивал Ледяного медведя. Но то был голодный и истощенный зверь. Сейчас перед ним стоял медведь в самом рассвете сил. С немыслимой скоростью зверь бросился на Ливия.

И Ливий ударил.

Ярь прошла по всему телу, собираясь в руке. Каждая мышца выполняла свою роль, создавая сильнейшую атаку. Тиранический удар Ливий не успел отработать до конца, но сейчас этот прием подходил лучше всего.

Как дерутся медведи, Ливий знал. Мощный удар лапой не смог задеть парня, и тогда точная атака Ливия попала аккурат в то место грудной клетки, за которым находилось сердце. Расчленив медведя на снежных просторах, Ливий выучил анатомию зверя. В точности Волк не сомневался.

Медведь рухнул. Всего одним ударом Ливий его не убил бы, но сердце остановилось, подкосив зверя. И тут же запустилось вновь: звериное ядро нельзя уничтожить так просто.

Когда медведь вскочил на лапы, Ливий уже сидел у зверя на спине. Обе руки по локоть вошли в уши медведя: Техника Энергетической Сферы с двух рук просто разорвала зверю голову.

— Пойдет? — крикнул Ливий наблюдателям сверху, вытирая ладони о шкуру медведя.

— Впечатляет, — кивнул с улыбкой воевода. — Можешь поговорить с шаманом.

Глава 12. Ответ шамана

После возвращения весь отряд «Ива» допрашивали целую неделю. Вызывали каждый день, задавали вопросы. Никакой алхимии или особых техник, но никто и не подумал бы врать дознавателям. Сначала Ялум думала, что дело — в неудачном отступлении. Но все больше понимала, что за ежедневными расспросами скрывается нечто иное.

На четвертый день Ялум поняла — дело в Ливии. Миссию «Ивы» записали в успешные, «Ива» сделала все, чтобы императора не убили. И если бы не появление Поборника Хаоса, все прошло бы удачно.

Но про ход операции расспросили еще в первый день. Теперь же спрашивали о всем подряд, но так или иначе вопросы сводились к Ливию.

На седьмой день не было смысла допрашивать дальше. Весь отряд «Ива» по одному заводили лично к Аристиду, который задавал всего один вопрос:

— Есть что рассказать?

Под пронзительным акульим взглядом главы Отдела Клинка никто не посмел бы врать. Но «Ива» и так рассказала все, что знала.

В тот же день отряд расформировали. Если бы Ливий вернулся с миссии вместе со всеми, то, возможно, в «Иве» просто сменили бы лидера — как-никак, Ливий уже перерос «Сову». Но полного расформирования никто в «Иве» не ожидал. Больше в «Иве» не было нужды, ведь война кончилась. Теперь ученики Сильнара могли вернуться к главной своей обязанности — к учебе, а разобраться с остатками Единства могли и без них.

Но что случилось с Ливием?

После допросов все сошлись в одном мнении — Ливий жив. Но что произошло?

— Перешел на сторону Единства? — выдвинул версию Диаз. Никто не был с ней согласен, даже сам Диаз, но пока версия подходила лучше всего. Зачем же еще допрашивать так долго и упорно, если не из-за предательства?

— Быть такого не может, — махнул рукой Махус. — Но ему надо было как-то выжить. Тот мужик был слишком сильным. Может, для виду присоединился? Или раненым взяли в плен?

— Все может быть, — мрачно сказал Моро.

Отряду «Ива» удалось уйти. Отступая, они дважды схлестнулись с преследователями, но потом враги просто исчезли. Так можно было бы подумать, если бы не душераздирающие крики позади. «Ива» слышала, как их преследователей убили. Поэтому в сердцах членов «Ивы» теплилась надежда, что неожиданный спаситель убил и сильного врага Ливия.

Правду могла выяснить только Ялум.

В Школе Потока работал ее дядя — Ранофф. Ранофф не был главой Школы, но был заместителем главы. А значит, он мог знать правду. К нему и заявилась Ялум, чем сначала удивила дядю, но уже через несколько мгновений Ранофф стал суровым и холодным. Он знал, зачем Ялум пришла к нему.

— Дядя, я хочу узнать о Ливии. Почему нас расспрашивали о нем?

— Забудь об этом.

— Дядя, — твердо сказал Ялум, и Ранофф заметил, как эмоции девушки улетучиваются, сменяясь маской равнодушия. Играть с наследством Ялум Ранофф не собирался.

— Ну не могу тебе сказать!

— Он жив?

— Скорее всего, — обреченно махнул рукой Ранофф. — Больше ничего не скажу.

— Спасибо, дядя, — улыбнулась Ялум и довольно вышла из Зала Леса. Раноффу оставалось только вздохнуть. Зная упорство своей племянницы, ему бы хотелось, чтобы она вообще ни на ком не зацикливалась. Особенно на таком спорном ученике, как Ливий. Но разве Ялумиэль обратила бы на другого внимание? Ее тяга к интересным и сильным людям сыграла с Раноффом злую шутку. Ялум знала, что дядя больше ничего не расскажет. Сегодня. Но вот через неделю она могла снова заявиться в Зал Леса. И Ранофф знал, что племяннице придется скормить хотя бы крупицу информации.

— Я же о тебе забочусь. Если он действительно связан с Охироном — тебе и правда лучше будет забыть о нем навсегда.

Медлить больше не хотелось. Ливий и так потратил много времени на поручения, борьбу и долгие прогулки по Северу. Когда Волк вылез из ямы, воевода с прежней улыбкой кивнул ему.

«Хватит проверок. По его взгляду видно, восвояси отправится, если скажем сделать что-то еще», — подумал Гудбранд.

— К шаману? — прямо спросил Ливий.

— Обожди минуту.

Северяне отошли и начали совещаться между собой. «Не пустят — уйду», — думал Ливий, но северяне говорили совсем о другом.

— Волк из чужих земель. Таков твой титул в Ульвире. Убийство Ледяного медведя — посвящение в нашем роду. Если бы я не чувствовал в тебе волка, то дал бы другое испытание. Все было бы проще, если бы ты не справился. Но ты справился, ха-ха! Ульвом не признаем. Но ты волк. Волк из чужих земель. Иди же к шаману.

— Значит, титул дали. Спасибо, наверное? — удивленно сказал Ливий. Ему внезапно