Губы фета внезапно стали чуть ярче. Или мне только почудилось? Но дышать он определенно начал чаще. Лат жадно хватал воздух ртом, и даже не старался скрывать этого.

Когда мы очутились вдвоем в комнате, а Оксана пообещала «накрыть на стол вместе с Вердисом», фет двинулся к постели. Паника поднялась такая, что силы почти вернулись. Я дернулась, и парень остановился.

***

Черт? Ну почему же так горячо? Мне еще не доводилось проверять свое обновленное, молодое тело на близость с мужчиной. Даже не совсем так — на близость с парнем, который вызывал симпатию. До встречи с Латом мужчины меня не интересовали.

Теперь же чудилось, разум и тело зажили сами по себе. Физически я ощущала себя как девочка, что впервые обнялась с любимым мальчиком. Тем, кто уже очень давно и сильно нравился, но скромница и подумать не могла, что чувства взаимны. Психологически я ощущала себя женщиной: взрослой, умудренной жизнью, опытной и достаточно мудрой, чтобы не покупаться на романтику, красоту Лата и его обаяние.

Фет дышал все чаще и все натужней, сквозь футболку я отчетливо чувствовала, как быстро колотится сердце парня.

Постель, и впрямь оказалась пунктом нашего назначения. Лат осторожно опустил меня на мягкий матрас, прикрыл одеялом, потому что ноги и руки резко заледенели. Ну да… до этого меня согревал горячий парень, да так, что холода от потери энергии вообще не чувствовалось. Я закуталась в шерстяное одеяло, натянула его почти до подбородка и наблюдала за боевиком.

Лат порылся в карманах брюк. Достал нечто вроде очень большой шариковой ручки. Снял колпачок и приложил к ладони. Послышался легкий щелчок. Лат убрал ручку, и я увидела каплю крови. Она выступила из ладони фета. И прежде чем я хоть что-то сообразила, из руки парня выстрелил луч энергии.

Мягкий голос Мастильны внезапно возник в голове. Лекция о фетах, предыдущий семестр.

«Если у фета возникла полная аурная и магическая совместимость с женщиной, он способен отдавать ей свою энергию через кровь. Достаточно одной капли, чтобы восстановить истощенную ведьму. Для фета это означает утроенное желание, такое, с каким не всякий справляется, повышенное либидо в обществе возлюбленной. Но они часто это предпринимают, даже если женщина отвергает, но ей требуется помощь. Защищать ту, с которой связан чувствами, аурой и эмоциями для фета — все равно что дышать…»

Помнится, тогда Оксана спросила — сможет ли существо расы Лата отдать энергию той, которую не любит, без пресловутой аурной и магической совместимости.

Мастильна пожала плечами и ответила уклончиво: «Кто их знает. Феты — очень закрытая раса».

За это «кто их знает» я и зацепилась. В сознании вертелась фраза Мастильны, отвергая догадку, что Лат, действительно, меня любит. Не пытается соблазнить в угоду самолюбию опытного ловеласа и неотразимого красавчика, не стремится доказать всему потоку, что крепость пала и ни одна не устоит перед его обаянием. Есть и другое объяснение. Возможно даже, Лат это делает, чтобы заполучить меня.

На что только не пойдет опытный бабник, дабы опять доказать самому себе, что еще достаточно хорош «для большого спорта».

Фет очень внимательно изучал меня, пока золотистые потоки энергии окутывали, впитывались в тело и обновляли. На несколько секунд мы словно стали единым целым. Лат беспокойно переступил с ноги на ногу, засунул руки в карманы и облизал губы. Несколько раз и так жадно, будто мучился жаждой неделями.

Глаза фета светились лазурью, ясной-ясной и небесно-чистой, но брови сошлись на переносице. Он будто ловил отголоски моих мыслей. И пока наши энергетики соединялись, мог считывать все сомнения и противоречия.

Мышцы наливались невиданной мощью. Кажется, я могла бы сесть на шпагат, встать на мостик и выполнить все, что так хотела от нас Стресс на ножках. При этом не устать и даже не запыхаться. Еще никогда я не ощущала себя настолько сильной и ловкой.

Я скинула одеяло и присела.

Лат вновь переступил с ноги на ногу и прищурился:

— Значит, не веришь мне?

— Значит, почувствовал через соединение магии? — передразнила я парня.

Он коротко кивнул:

— Один один. Ирония судьбы, правда ведь? — сказал вдруг, слегка поджав губы. Глаза полыхнули обидой и горечью. — Я способен ощущать тебя, практически ловить эмоции, мысли, сомнения. А ты мои совершенно не чувствуешь.

— А надо? — удивилась я.

— Подумай на досуге. До завтра, напарница, — и прежде чем успела попрощаться, Лат пулей выскочил из комнаты.

Я встала и двинулась в гостиную, но фета уже и след простыл.

Оксана с Вердисом, как ни в чем ни бывало, раскладывали по тарелкам пасту с морепродуктами. Тягучими сытными кальмарами, мягкими гребешками, похожими на курицу, мидиями и прочими подводными гадами.

Я присела на свое место, Вердис налил нам с Оксаной киселя и чая.

Приятельница не изменила вкусу — в стеклянном кувшинчике возле Оксаны дымился тягучий клюквенный напиток.

Я принялась жевать, игнорируя удивленные взгляды товарищей. Ребята, надо отдать им должное, в душу не лезли, и не стремились вызвать на откровения. Оксана интуитивно поняла, что мне хочется поболтать без ее парня, и к концу трапезы мягко отправила Вердиса в его комнату.

Тот не возражал.

— Проведаю Лата, — сообщил в дверях и был таков.

***

— Он, что, отдал тебе часть своей ауры для быстрого восстановления и улучшения самочувствия? — с места в карьер спросила Оксана, устраиваясь поближе. Я лишь коротко кивнула.

— А ты что?

— Да ничего. Я же не просила. Растерялась. Опешила.

— Даже не поблагодарила?

— Я же говорю — растерялась!

— Ну ты даешь! Парень тебе отдает частичку себя… Хм… хотя это их инстинкт…

В сексе делают также, просто не всегда средства предохранения позволяют.

Мы похихикали над шуткой Оксаны и еще немного поболтали о женском.

Оксана уверяла, что Лат влюблен, причем, очень даже серьезно и сильно. Я напоминала про оговорку Мастильны. Подруга парировала: мол, не может же преподавательница выдать такой важный секрет расы фетов…

В итоге, каждая осталась при своем. По счастью, Оксана — истинная женщина и куда больше жаждала обсудить собственные амурные новости, нежели мои любовные неурядицы.

Мы скатились на роман приятельницы и мне сразу полегчало. Во-первых, Оксана перестала бесконечно спрашивать: что испытываю к Лату на самом-то деле. Я ведь и сама еще не понимала. Его близость волновала и заставляла желать того, о чем мечтают не юные девочки, что еще не опробовали плотскую страсть на вкус, а женщины моего настоящего возраста. Поступки Лата порой ставили в тупик, а разговоры о чувствах пробуждали худшую часть моей нынешней психики — подростковую и полудетскую. Я реагировала уже совсем не как женщина, а именно как тинейджер, что впервые испытал романтическую привязанность. Девочка, в чьем мозгу спорят гормоны с детскими сказками о принцах на белых конях и башнях с драконами.