6 августа утром поставили все паруса. В 2 часа, для испытания крейсера под парусами, застопорил обе машины: при ветре StW/З в галфвинде, неся: марсели, брамсели, фор-стень-стаксель и грот-трисель, крейсер имел 3.5 узла ходу; положили грот-марсель на стеньгу и повернули оверштаг. Поворот вышел удачный, с небольшим задним ходом. Ветер стих, закрепили паруса, спустили брам-реи и дали ход машинам.

7 августа, с рассветом, увидали острова Fayal и Pico, стали править по берегам и, войдя в бухту Horta. стали на якорь. За стоянку в Нью-Йорке, с разрешения начальника эскадры, порты становых якорей переделали, чтобы уменьшить количество воды, попадавшей через них внутрь крейсера, и исправлено повреждение одного из задних котлов, о котором я доносил Вашему Императорскому Высочеству последним рапортом. Повреждение это, по заключению комиссии, произошло от того, что топочный лист износился в этом месте более, чем в прочих частях топки.

Переход до Гибралтара сделан при столь благоприятных обстоятельствах погоды, что на ходу начал окраску крейсера и приведение его в большую чистоту к предстоящей представительной службе в европейских водах. Из произведенных испытаний выяснилось, что при 4-х котлах, имея до 65 фунтов пара, число оборотов машин будет доходить до 50, ход же при штиле будет от 8 до 9 узлов, и расход угля на котел останется тот же, что при 5 котлах, т.е. по 13 тонн в сутки на котел.

Если нет причин особенно торопиться и ветер балла в 2-3 позволяет нести хотя бы косые паруса, считаю более выгодным иметь пары в 4 котлах, так как паруса в таких обстоятельствах заменят пятый котел, и получится 13 тонн угля экономии, что и оправдалось на переходе из Америки на Азорские острова. Если при тех же обстоятельствах погоды крейсер будет под пятью котлами, паруса уже не будут прибавлять ходу.

14 августа в 8 ч. 30 м. вечера вошел на рейд Гибралтара и хотел стать в северной его части на якорь, по. так как стоянка стеснена угольными блокшивами, решил отдать якорь у мола.

15 августа с подъемом флага отсалютовал нации и командору Starris, командующему отрядом из четырех учебных судов, встреченных крейсером в Портланде. отряд этот на обратном пути отсюда в Англию должен зайти на Азорские острова. За переход крейсер сделал 1250.5 мили в 5,05 суток со средней скоростью 10,29 миль. Соображения, заставившие решиться на погрузку угля в Файяле, по приходе в Гибралтар вполне оправдались, так как уголь оказался здесь по 32 шиллинга за тонну. Приемкой угля на Азорских островах сохранено казне с лишком 278 фунтов стерлингов. Здоровье офицеров и команды в очень хорошем состоянии.

От 29 января 1894 г.

14 января сего года получил предписание командующего эскадрой Средиземного моря за N 66, при котором была препровождена копия с телеграммы Начальника Главного Морского Штаба за N 42. Предписанием этим предлагалось мне 15 января в 8 часов утра сняться с якоря и идти в Са-ламинскую бухту, где ожидать в тот же день посещения Ее Величества Королевы Эллинов, после чего следовать Суэцким каналом на присоединение к эскадре Тихого океана.

15 января я был приглашен телеграммой на завтрак к Их Величествам, а потому, чтобы не опоздать к назначенному времени, развел пары в 6 котлах. В 8 часов прибыл на крейсер начальник эскадры, по съезде которого тотчас же снялся с якоря для следования по назначению. На переходе имел ход 11,5 узлов. Желая сократить путь Ее Величества для посещения крейсера, в Саламинскую бухту не зашел, а в 11 часов стал на якорь у входа в бухту Пирей.

К назначенному часу прибыл во дворец на завтрак, на котором Ее Величество объявила, что вследствие болезни не может приехать проститься с офицерами и командой, при чем поручила мне передать на крейсер ее милостливые пожелания здоровья и счастливого плавания. При этом было объявлено, что после моего отъезда, через 30 мин. прибудет на крейсер Его Величество, и приказано быть в обыкновенной форме. Вернулся на крейсер в 3 часа, а в 3 часа 30 мин имел счастье принять прибывших: Его Величество Короля Эллинов, Их Высочеств Наследного Принца Константина, Принца Георга и Принцессу Марию, которые изволили посетить кают-компанию и милостиво принять предложенный чай.

Пробыв на крейсере более часа. Его Величество с Их Высочествами изволили отбыть на крейсер “Рында”. Мной произведен салют по уставу и посланы люди по реям. По съезде Его Величества крейсер, имея пары в 5 котлах, в 5 час. 30 мин. снялся с якоря для следования в Порт-Саид.

Пользуюсь случаем высказать свое мнение о неудобствах стоянки в Пирейской бухте и преимуществах бухты Порос. Пирейская гавань, хотя и имеет удобный вход, но, благодаря ее узкости, как вход, так и стоянка, составляют для больших судов известный риск. Во время стоянки в гавани, ошвартовавшись кормами к стенке, крейсеров “Адмирал Нахимов” и “Память Азова”, расстояние между форштевнями их не превышало 90 сажень, а потому, при частых проходах коммерческих судов, приходилось беспокоиться за целость бушпритов. Для крепления швартовов, хоть и сделаны рымы на стоянках, но они настолько не прочны, что во время свежего ветра один из швартовов “Нахимова” вырвал рым с основанием, и крейсер удержался только на остальных трех швартовах.

Долгая стоянка, ошвартовавшись в гавани, вблизи столицы Греции, разрушает судовую жизнь. Офицеры, получая частые приглашения, переутомляются, а у команды падает дух бравого матроса и нравственное поведение на берегу. У образцовой же по поведению команды вверенного мне крейсера за последние гулянья начали появляться случаи сильного пьянства и опоздания на судно, чего не было даже в Тулоне. Совершенно противоположной представляется стоянка в Поросе. Как только крейсер пришел туда, у всех появилась энергия к делу. Бухта, прекрасная во всех отношениях, дает новую возможность делать всякого рода учения.

Согласно распоряжению начальника эскадры, были произведены следующие учения: стрельба с минных и паровых катеров минами; поставлено минное заграждение; свозился десант на берег и. кроме того, один день провели на первой подготовительной стрельбе. При всех маневрах крейсера приборы и аппараты действовали исправно и правильно. Переход из Пирея в Порт-Саид сделан при хороших обстоятельствах. Курс проложен Архипелагом, с расчетом, чтобы пройти по восточной стороне острова Кандия.

16-го числа, по случаю воскресного дня, отслужили обедню; после полдня просушили чемоданы, а вечером, перед спуском флага, спустили брам-стеньги.

17 января в 8 часов утра, по счислению, до Порт-Саида оставалось 260 миль, ветер сделался противным и начал свежеть, а потому, желая прийти раньше в Порт-Саид, чтобы до вечера успеть сделать все необходимые приготовления для перехода каналом и взять потребные деньги, я приказал развести пары в 6-ом котле, который в 11 часов утра введен в действие, при чем ход получился вместо 9 узлов 10,75. Утром произведено артиллерийское учение; после полдня команда занималась грамотностью, а гг. мичмана и юнкера присутствовали на сообщении минного офицера лейтенанта Похвиснева о метательных минах.

18 января в 8 часов утра, подходя ко входу в Порт-Саид, на наружном рейде принял лоцмана, отсалютовал нации, на что получил немедленно равный ответ с береговой батареи. В 8 час. 35 мин. ошвартовался на указанные бочки. В Порт-Саиде застал только одно военное судно — английский шлюп, который стоит здесь на станции уже 6 месяцев. Командир шлюпа Alfred Pool очень недоволен своей стоянкой, потому что она приходится против угольных пароходов, с которых пыль постоянно несется на шлюп. Ввиду скорого ухода визит губернатору не сделал, о чем просил русского консула сообщить губернатору. Во время стоянки крейсера в Порт-Саиде правление канала и вся французская колония были к нам очень внимательны. Приезжали на крейсер президент и вице-президент французского клуба, чтобы пригласить меня и офицеров на вечер, устраиваемый в честь нас. Я лично отказался по недостатку времени, а офицерам разрешил принять приглашение.