Белобородов вернулся в родные края и занялся торговлей мёдом и воском. Потом казённые бумаги изобразят его жалким нищебродом: «отставной солдат, скитавшийся и во всём претерпевающий бедность, имея последнее средство разжиться грабительством и нарушением общаго покоя». Но в селе Богородском изба у Белобородова была самой большой и богатой. Изба и решила судьбу бывшего канонира.

В конце декабря 1773 года башкирский полковник Канзафар вёл свой отряд на Кунгур и остановился на ночлег в Богородском. Себе Канзафар выбрал лучший дом. Долгая беседа при лучине переменила жизнь Белобородова. Утром он вышел на крыльцо атаманом. Взяв 25 односельчан, Белобородов отправился в поход, который завершится через 8 месяцев на плахе Болотной площади в Москве.

Заводы чернозёмных лесостепей к тому времени уже забунтовали сами, взбудораженные отрядами башкирских атаманов. Но русские крестьяне опасались идти под командование к башкирам. Таких бунтовщиков и верстал Белобородов. Его отряд распахал десяток заводов кунгурской округи. Самый жестокий бой разгорелся на заводе Тис. Не дрогнув, Белобородов ошпарил завод картечью, уложив сотню жителей, среди которых были и бабы с детишками. Защитник Тиса старый сержант Курлов отступил, чтобы потом схватиться с Белобородовым насмерть на другом заводе. Но отставной канонир понимал: надо бить по штабу, то есть, по Екатеринбургу. И он повёл отряды к демидовскому заводу Ревда.

Троицкая церковь Ревдинского завода

В Троицкой церкви Ревдинского завода Иван Белобородов увидел необычную икону – написанную на холсте. С одной стороны был изображён Христос, с другой стороны – архангел Михаил, архистратиг святого войска, что стоит на страже Божьего закона. Белобородов приказал снять икону с рамы иконостаса и приколотить на древко: это будет знамя повстанцев.

Из Ревды мятежники перешли на Шайтанские заводы, где три года назад рабочие наняли лиходея, чтобы убил заводчика Ширяева. В Шайтанке тот, кто не присягнул Петру Фёдорычу, полетел вверх ногами в шахту. Властный Белобородов установил безжалостный порядок: за пьянство, насилие и грабёж – петля. Шайтанка стала военной базой: здесь отставной канонир муштровал своё войско для штурма Екатеринбурга, столицы горных заводов.

У Белобородова было 500 бойцов и 5 пушек. Пушки он уложил на сани, и получились танки-снегоходы. Крестьян поделил на роты и батальоны и наскоро начал обучать «экзерциции» – боевым перестроениям. Ревда принялась ковать для Шайтанки штыки, палаши и сабли. В итоге у Ивана Белобородова оказались самые боеспособные части – а против него был самый беспомощный город из всех больших городов Урала.

Дела Екатеринбурга складывались плачевно. Горная столица уже забыла, что горы её немирные. Валы старого «транжемента» оплыли, бастионы разъехались квашнёй. Горным командиром в Екатеринбурге был полковник Василий Бибиков, дальняя родня генерала Бибикова, который в Казани собирал войско против Пугачёва. Генерал хотел взять Оренбург, а полковник решил сдать Екатеринбург.

На военном совете Бибиков стучал кулаком по столу, обвиняя всех в измене. Он приказал сжечь документы, смять в ком монеты на Монетном дворе, а «знатному сословию» бежать из Екатеринбурга к Демидовым в Тагил. Эвакуация означала, что сложнейший механизм горнозаводского управления рассыплется, а ведь его самоотверженно создавали три поколения горных инженеров. Защищать надо было не чин и казну, а дело.

Горный инженер Якоб Рооде застегнул камзол на все пуговицы и напомнил чиновникам, что их дворянские мундиры – военного покроя. Чиновники надели треуголки и начистили шпаги. Екатеринбург сформировал отряд ландмилиции. Командование отрядом принял капитан Ерапольский – крещёный турок, взятый в плен в минувшую войну.

Базой для ландмилиции Ерапольский определил деревню Решёты неподалёку от Шайтанских заводов, базы мятежников. Вскоре в Решёты к капитану-турку явились два перебежчика. Они горячо уверяли, что войско в Шайтанке ненадёжное: разбежится от пистолетного выстрела. Ерапольский спешно выслал на Шайтанку отряд. Но это была ловушка.

В зимнем лесу сошлись отряд чиновников и войско крестьян. «В кого веруете?» – кричали они друг другу, словно в тайге не нашлось вопроса поважнее. «В государя Петра!» – отвечали одни. «В государыню Екатерину!» – отвечали другие. Меж сосен взлетели снежные фонтаны гранатных разрывов. Лыжники помчались в штыковую атаку. Ландмилиция дралась храбро, но Белобородов умело маневрировал санями с артиллерией, и картечь разметала чиновников по тайге.

Уцелевшие чиновники еле добрели до Екатеринбурга. Но офицер Рооде что-то нашептал на ухо Бибикову, и побледневший полковник объявил горожанам о блестящей победе. Израненным и обмороженным беглецам в награду насыпали денег. А на Шайтанку ушёл отряд поручика Костина.

В этом отряде было 400 бойцов и 7 пушек. Мятежники встретили врага у Талицкой елани. Из снегов встала пехота Белобородова. Из леса вылетела конница. Белобородов сам командовал пушками. Закат окрасил снега елани в красно-синие цвета побежалости. Отряд поручика Костина тоже был разбит.

Белобородов направил своё войско на вражескую базу в Решётах, где ещё сидел Ерапольский. Отстреливаясь, Ерапольский «сделал ретираду к городу». Лишь в пяти верстах от Екатеринбурга ландмилиция заняла оборону за изгородями городских выпасов и ружейной пальбой отбила натиск мятежников. Белобородов не попёр на рожон, развивая победу, и отвёл войско на передышку. Он решил, что можно не спешить: Екатеринбург обречён. И отвлёкся от него на штурм завода Старая Утка.

Пока мятежники штурмовали непокорную Старую Утку, в Екатеринбург вошёл секунд-майор Фишер, которого генерал Деколонг прислал из осаждённой Челябы. Генерал пожертвовал Челябой ради Екатеринбурга. А чиновники, бесполезное «крапивное семя», погибая в сугробах, удержали город до прихода настоящих солдат.

14 февраля сибиряки Фишера в отсутствии Белобородова разгромили базу мятежников в Шайтанке: взяли в плен поголовно всех, кого нашли, взяли казну – 20 тысяч рублей, и отступили, запалив селение с шести сторон.

Из Утки Белобородов увидел за Чусовой дым горящей Шайтанки, бросился назад, но было поздно. Тогда он рванулся к Екатеринбургу – и его встретил огонь сибирских батарей с новых ледяных редутов.

Пока атаман мчался от Шайтанки к Екатеринбургу, из Кунгура пришёл отряд секунд-майора Гагрина и взял только что оставленную мятежниками Старую Утку. Ни с того, ни с сего Иван Белобородов оказался без базы и без надежды на успех. Он потерпел поражение, хотя одерживал только победы.

На завод Старая Утка Белобородова сманил шихтмейстер Павел Жубринский. За 1500 рублей он обещал провести войско мятежников по чусовским заводам купца Саввы Яковлева.