Она была явно раздражена, и когда увидела меня, замерла, не зная, как выразить всю глубину «радости» встречи. Для меня мой статус был неясным, и как себя вести, я не знал вообще. Да даже, если бы я и знал свой статус, как в этом случае себя вести, я бы тоже не знал. Вот и Гуйнара не знала. Хотела мне всё высказать, но вместо этого проглотила злость.

— Тебя госпожа ждёт, и впредь без её позволения не смей отлучаться.

Вот оно в чём дело, я теперь всегда при ней должен быть? Да что ей от меня надо-то? — в очередной раз за день подумал я. Никогда не перестану повторять, что с женщинами и на женщин работать не люблю. Я намного проще, и всех их вывертов не понимаю. Вот и сейчас она лишь мельком взглянула на меня, убедилась, что я на месте, по дороге не потерялся, и отвернулась, теряя интерес. И чего, спрашивается, звала?! У меня свои дела, да и с первушниками мне сподручней. А тут служанки со второй мерой ко мне уважительно обращаются… стараются обращаться.

В дороге я единственный, кто отлучался и пытался осмотреться по сторонам. Вот ещё одна странность местных. Почему охранение каравана такое… беспечное? Тут все виденные мной города имеют высокие стены, и ведь это значит, что есть от кого защищаться, так почему в пути себя ведут так, будто у себя на заднем дворе погулять вышли?

Я просто осматривался, ведь чего искать и куда смотреть, ещё не понимал. Мы ехали в степи, и видимость тут была отличная, с моим биноклем ещё и чёткая. Его я давно повесил себе на шею для удобства. На «капюшон» рюкзака закрепил солнечные батареи, чтобы зарядить их. В планшете была карта и тот скудный словарный запас, что я заносил. Крутил головой на 360 градусов и изучал каждого в караване и любую встречную живность.

Если на секунду забыться, то могло показаться, что я дома в каком-нибудь походе. Забравшись на небольшой холм, я оглянулся и заметил вдали ещё один караван, который шёл примерно в нашем же направлении. Через пару часов я перестал его видеть. Моё беганье госпоже не нравилось, и она потребовала, чтобы я шёл рядом. Больше чем на десять минут меня не хватило, и я снова ускорился, чтобы немного отойти от каравана, его пыли и оглядеться, а когда вернулся, то почувствовал её недовольство.

— Чего ты всё высматриваешь? Я же велела тебе быть рядом!

И что мне ей ответить? Я ей в верности не клялся, выполнять обязанности тоже. Ради поддержания её статуса и дисциплины согласился на время называть госпожой. Была капля благодарности, что помогла освоить местный язык и помогла устранить возникшую проблему с моим здоровьем при этом. Да, ей это стоило немало, да только я ведь изначально ничего не просил для себя, и к тому же вроде как должен был физическим трудом отработать, а они сами перестали меня нагружать работой, при этом ничего не объяснили. Теперь вот снова ждёт от меня полного подчинения и откровения.

Рассказать ей, что стало с прошлым караваном? Так меня, возможно, ищут, и я подобную глупость не совершу… Ничего я не могу рассказать, она мне никто, так что разговор не заладился. Я отвечал односложно, и это её стало злить, но свою злость проявить здесь и сейчас в дороге она не могла, и тут мне вдруг стало интересно, а какую меру силы она имеет — Солнце. Вляпался на ровном месте. Это же нужно было попасть в поле интересов местного солнца, а главное, чем именно. И об этом узнать нужно как можно быстрее?

— Позже поговорим, — её взгляд обещал мне долгую и мучительную смерть. Она демонстративно отвернулась, а я ещё долго обдумывал её угрозу. Мне нужна Гуйнара, и я оглянулся по сторонам, ища её.

— Гуйнара, а почему меня работой не нагружают? — тактично спросил я. Даже если она и скрывает что-то, на этот вопрос-то ответит?

— Госпожа сказала относиться к тебе как к младшей ветви аристократа.

А почему, и что это значит, уже не расскажет. По глазам вижу! Меня поставили выше первушников.

— А вот на моей повязке появились новые отметины — это что значит?

— Что ты… относишься к дому Аммия.

Её заминку я заметил. Не отношусь, а принадлежу. Я попробовал узнать, какие насчёт меня были ещё указания или планы у госпожи, но большего мне добиться не удалось. Досадно.

Теа привыкла к роскоши. Большой шатёр, избыточное освещение, несколько слуг, которые таскали ей мебель. Караван готовился к отдыху, и к своей радости я увидел, что у каравана будут дозорные на ночь. Мне очень хотелось прогуляться вдоль каравана, найти себе соперника на поединок, размяться и поднять мышечный тонус, но Теа имела на меня планы. Нужно всё выяснить и закрыть этот момент.

Ужинали мы вместе в её шатре, а Гуйнара изредка заходила, чтобы выполнить распоряжение госпожи. После очередного её приказа стол очистили и принесли травяной напиток, я бы сказал, что это обычный чай, но сомневаюсь, что Теа пьёт просто чай.

— Ешь аккуратно, не как рабы, но и не как аристократ. При этом в еде совершенно не разбираешься и больше её изучаешь и пробуешь, ты явно из другого мира, и эта еда тебе не знакома. Слишком чистый для раба, но влиятельного рода за тобой нет. А ещё ты куда-то торопишься и чего-то опасаешься.

Она не требует, чтобы я ей всё рассказывал, а лишь с выжиданием смотрит.

— Всё так. Из другого мира и очень спешу попасть в одно место. Там меня ждут. Про слишком «чистый» ничего не понял. Есть вероятность, что по дороге я смогу найти…, — я задумался как назвать Изулу, но у меня плохо получалось. — Пусть будет Госпожу, она наняла меня быть её старшим защитником и сказала, что сама найдёт меня.

— Хорошая сказка, расскажешь мне ещё несколько на ночь?

Она мне не поверила, и я лишь пожал плечами.

— У тебя нет изменений в теле, никаких. Это и называться чистотой. Бывает и такое, но при этом изменения есть внутренние, но только я уверена, что и их у тебя нет. Тебя выдают глаза, и ты ведь понимаешь это? — с этими словами её белки глаз тоже засветились, и куда ярче, чем у меня, явно доспех духа включила. — За чистотой крови следят