Девушка тоже огляделась. Небольшая площадка вытоптанной травы обнаружилась именно в том месте, где над оврагом нависало, переплетаясь корнями, дерево. Со всех точек зрения это было самым удобным и в то же время слишком очевидным местом. Габриэль даже подумала, что их специально заманивают. Соединила это в уме с так удобно подвернувшейся под ноги тропкой, о которой раньше не тревожилась, и поняла, что не «даже», а именно заманивают.

И, увы, успешно — поворачивать обратно княгиня не собиралась.

— Нас там ждут, — предупредила она рыцаря с вампиром и залюбовалась, как парни замерли по стойке «смирно». Но нападения за этими словами не последовало, и Радин, не сговариваясь с Дамином, отошел на пару шагов прикрывать тылы, а рыцарь мужественно загородил собой княгиню.

Габриэль, испортив момент, хихикнула.

— Кажется, я говорила: то, от чего вы в силах меня защитить, не сможет мне повредить. От прочего придется защищать уже вас.

— Мы понимаем, ваша светлость, — тихо, но уверенно произнес рыцарь. — Но прошу, не гневайтесь, наше воспитание не позволит нам в любом случае прятаться за спиной хрупкой леди, пусть вы и великая Светлая княгиня.

Радин согласно кивнул: подобной солидарности светлого и темного можно было только позавидовать. Девушка решила свалить такой успех на удивительную толерантность Дамина: он сразу показался ей самым адекватным из рыцарской компании. Даже милашка Алир, быстро проникнувшийся симпатией к Габриэлю (тогда подрабатывающему простым проводником), и тот проигрывал молоденькому рыцарю. Всего через пару часов, прошедших с их знакомства, Дамин и Радин общались так, будто дружили с самого детства. Даже имена, на немузыкальный слух Габриэль, у них были похожи.

Девушка улыбнулась своим мыслям и потянулась тонким щупом силы к склону, стараясь отыскать механизм, открывающий проход. И тут же отпрянула в сторону.

— Хаос, — с трудом выдавила она, почувствовав на губах ледяное дыхание Бездны. Казалось, что перед ней была лишь иллюзия дуба, которая на самом деле выполняла функцию экрана — смотришь со стороны: обычный овражек, только фон чуть искривляется, а проникаешь за него и понимаешь, что что-то опять не так.

В тихом, мирном лесу зрел гнойный нарыв.

— Нужно звать подмогу? — осторожно спросил Радин, тоже отступая на шаг.

— Быть может, ваш брат… — неуверенно начал Дамин.

Габриэль от досады прикусила губу до крови. В памяти хранились воспоминания о том, как ее с братом и Анабель чуть не принесли в жертву. Тогда их спасло лишь чудо, именуемое Элли (которое и заварило всю кашу). А что делать теперь? Она далеко не так могущественна, как Темный князь…

И страшно немного.

Конечно, она могла щелкнуть пальцами и переместиться в Цитадель: связаться с Габриэлем. Она была абсолютно уверена, что как только тот услышит слово «Хаос», бросит все и примчится домой спасать свой мир. Брат раскатает всех (даже творцов!) тонким слоем, если те только посмеют ему помешать. Однако тогда ему не удастся отдать долг, а княгиня понимала, что это означало для Габриэля.

Был и другой вариант: объяснить людям и вампирам, в чем дело, сложность проблемы, переместить их подальше от этого леса, а территорию на несколько лиг вокруг закрыть прочным щитом. Самим же затаиться в Цитадели, дожидаясь, когда князь вернется. Пара дней погоды не сделает: будь дела хуже, холод ощущался бы куда сильнее.

Габриэль уже отступила на шаг. Да, ее жизнь была, бесспорно, ценнее всех пропавших. С этим бы не поспорил никто и, узнав, что имеют дело с Хаосом, не обвинил бы княгиню в трусости. Но, как бывает часто в такие моменты, чувства взяли верх над разумом. Девушка подумала о том, что кто-то из людей или вампиров может быть еще жив. И сейчас они неистово молятся о спасении, а она развернется и уйдет, обрекая несчастных не только на мучительную смерть и невозможность более возвратиться во множественную вселенную в следующей жизни, но и на жуткие часы ожидания жертвоприношения: ощущение холода, пустоты и безнадежности, когда понимаешь, что ты никому не нужен.

Княгиня наклонила голову, глубоко вздохнула, борясь с подступающей к сердцу паникой. А потом, резко выдохнув, все решила.

— Дамин, тебе надо будет вернуться в селение: сначала к вампирам, а потом к людям. Пусть бросают все и уходят, как можно дальше. Предупреди власти, что если они не позаботятся о них, я устрою для каждого персональный конец света. Понял? Радин, ты пока со мной, но если что — перемещу тебя в Цитадель, чтобы они тоже были в курсе происходящего…

— А… — попробовал возмутиться рыцарь, но Габриэль, не слушая, уже отправила Дамина к вампирам. Конечно, силы стоило поберечь, но ей нужна была уверенность, что по дороге на него никто не нападет.

Радин спорить не стал, подтвердив, что сделает все, что скажет ему княгиня. В следующую секунду проход открылся: часть склона просто растворилась, будто поверх травы кто-то постелил искусное полотно, изображающее длинный, выложенный ровными серыми плитами коридор.

— Я думала, что Габриэль уничтожил все храмы северных орков, — задумчиво пробормотала девушка, быстро узнав характерный орнамент, украшающий камни. С другой стороны, обычно их возводили в горах, поближе к стенке мира, за которой начинались владения Хаоса. Возможно, брат просто не знал, что стоит поискать и в других местах. Но все было слишком чистеньким и новеньким, возведенным не за годы упорного труда, а словно по одному волшебному слову. И дыхание Бездны походило на легкий ветер. Габриэль точно знала, что такой освежающий, почти приятный холод бывает только рядом с недавними проколами, которые не успели напитаться болью и смертью.

Радин пришел к таким же выводам.

— Неужели остались сумасшедшие, готовые поклоняться этой твари? — потрясенно прошептал он, будто бы на свете не водилась куча извращенцев, предпочитающих обыденной жизни боль, садизм, убийства и кучу других малоприятных для нормальных людей вещей.

Поклонение Хаосу можно было отнести к особо оригинальному фетишу. Словно бы в один прекрасный момент мышь начала радостно прыгать вокруг голодного кота в ожидании, когда тот наконец пообедает ею. Как один раз сказал брат: «Глуп тот, кто верит, что сможет получить от Хаоса что-то полезное. Но в миллиард раз глупее несчастный, который думает, что сможет его подчинить…» — Габриэль не знала, были ли попытки, но зря Темный князь не стал бы болтать.

Хотя во множественной вселенной на каждое правило найдется свое исключение. Иногда и несколько штук сразу.

— Меня больше волнует то, каким способом было создано это место… — призналась она вампиру. — Не припомню кого-либо, кроме меня и брата, кто мог бы такое устроить. Габриэль, конечно, расслабился в последнее время, но не настолько же?

— И что вы предполагаете?

— Худшее.

А что? Габриэль подумала, что это мог быть блестящий маневр: Алив напоминает про долг, забирает князя в свою реальность, а сюда проникает кто-то из творцов, чтобы, пока хранитель отсутствует, уничтожить их мир.