сливочное масло, полпачки черного чая. Жутко хотелось кофе, но достать нормальный мне никак не удавалось. Попробовал индийский растворимый кофе недавно, но он оказался жуткой гадостью. Похоже, придется устроить забег по гастрономам Новокиневска, может мне повезет, и получится найти зерновой, как в прошлый раз. Или на рынок съездить, там больше шансов.

Я порезал батон, взбил в тарелке пару яиц, и включил свою термоядерную спиральную плитку. Сливочное масло зашкворчало и растеклось по сковородке желто-белой лужицей. Я обмакнул первый кусок батона в яичной массе… Потом второй… Приготовление завтрака – это была моя медитация. Выбор продуктов, из которых его можно готовить, был невелик, но что уж есть. В конце концов, французские гренки – это в любом случае здорово вкусно. Тем более, что советские батоны даже в своем подсохшем виде были ну никак не похожи на поролон. Когда-то давно, в своем родном двадцать первом веке, я довольно довольно иронично относился к утверждению всяких ностальгирующих пенсионеров о том, что в СССР еда была вкуснее. Но вот сейчас…

Я подхватил лопаточкой подрумянившуюся гренку и перевернул. Вторую. Третью… Черт его знает. Может это такие игры подсознания. Человек же – скотина такая. Ему хочется быть счастливым в любое время. И вот сейчас, втягивая носом аппетитный запах поджаренного батона с яйцами, я ощущал, как возмущенно бурлит мой желудок, требуя, чтобы я немедленно, прямо со сковороды, схватил эту божественную пищу и сунул себе в рот. Обжигаясь, но при этом разве что не похрюкивая от удовольствия…

Чуть не опоздал на работу. Как-то расслабился, открыл вчерашнюю «Комсомолку», подумал, что времени у меня еще много. А когда спохватился, было уже без пятнадцати девять, так что до завода пришлось бегом бежать. Бросив немытую тарелку и кружку в раковину.

– Мельников, девять-ноль-ноль, – насмешливо сказала Даша, делая пометку в журнале учета. Ах да, точно… Она же на этой неделе дежурная по редакции! Однако самого главного редактора на месте не было. И Эдика не было. Зато был Семен.

– О, здорово, Сеня! – я обрадовался ему, как родному. Не снимая пальто подошел и крепко пожал ему руку. – А не боишься, что ЭсЭс тебя тут застанет и устроит сцену?

– Не застанет! – Семер помотал головой. – Я его только что видел, он в служебной машине директора куда-то уехал.

– Без директора? – хмыкнул я.

– Да нет, с ним… – насупился Семен. – И с Эдиком… Слушайте, что он с ним сделал? Я его тут на днях встретил, хотел посочувствовать, что он, ну… это… ходит теперь стриженный. А он мне нотацию прочитал. Мол, в моем возрасте уже пора понимать, когда надо взрослеть и переставть быть обалдуем. Это я что ли обалдуй, да? Я, между прочим, сегодня по делу зашел. В субботу наша команда по баскетболу с командой моторного играет. Мишку я уже позвал, надо еще чтобы кто-то из вас тоже пришел.

– Так вроде ты же спортивные статьи пишешь, зачем кому-то из нас твои строчки отбирать? – Даша усмехнулась и подмигнула.

– Так поболеть же! – обиделся Семен. – Это вообще-то городское первенство!

Снова болезненно захотелось, чтобы все стало «как раньше». Когда редактором была Антонина Иосифовна. Кстати, надо не забыть ей позвонить в четверг…

Я сел на свой стул и записал эту фразу на листе бумаги. Помедитировал на нее немножко и понял, что мне нужен ежедневник. А то я обязательно начну пропускать какие-то свои важные дела, в голове всего не удержишь.

– Иван, ты меня вообще слышишь? – громко сказала Даша.

– Прости, задумался, – встрепенулся я. – Что такое?

– Я в субботу не могу, – повторила она. – У меня семейное торжество. Сходишь?

– Да, разумеется… – рассеянно ответил я. Потом задумчиво посмотрел на Дашу. Одета она была в то же самое, во что и вчера – бордовое трикотажное платье. Пора подозревать ее в неверности или пока еще нет?

Я мысленно представил себя черномазым мавром и фыркнул. Ну да. Дома не ночевала, в субботу у нее какое-то семейное торжество, на которое она меня не приглашает…

В этот момент дверь распахнулась и в редакцию влетела запыхавшаяся Галя. Прямо образц энтузиазма, глаза горят, щеки ракраснелись…

– Сергей Семенович, я собрала подписи по списку, и теперь у нас с вами… – тут она заметила, что редакторский стол пуст. И сразу как-то сникла. – Ой… Простите. Я думала, что… Я потом зайду…

– Нет-нет, почему же потом! – я бодро вскочил со своего места, бросился ей наперерез и перекрыл выход. – Мы же тоже комсомольцы! И я даже в каком-то месте активист. Можешь нам все рассказать, а когда Сергей Семенович придет, мы ему все дословно передадим. Правда же, ребята?

Я посмотрел на Дашу и Семеном. Те согласно кивнули. Семен с всегдашним простоватым выражением лица. Даша – с иронией.

– Галя, ну что ты так испугалась? – я с некоторым удивлением разглядывал ее побледневшее лицо. – Как будто шпионка какая в злобном фашистском плену. Давай, выкладывай уже! Или мы тут от любопытства умрем!

Глава семнадцатая. Искусство ходить в гости

– Напугал ты девушку… – недоуменно проговорил Семен, глядя на распахнутую дверь.

– Да вроде даже не пытался, – я пожал плечами. – Как-то она странно себя повела, да?

– Не обращай внимания, – безмятежно проговорила Даша. – Она всегда такая. С тех самых пор, как ее назначили. Ты же, наверное, не слышал эту историю?

– Какую? – я еще раз глянул на распахнутую дверь. Да уж. Рванула дверь так, что у меня на плече теперь, наверное, синяк останется. «Ты не имеешь права!», нда… Я выглянул в коридор на всякий случай и закрыл дверь редакции.

– Это год назад где-то было, – начала рассказывать Даша. Параллельно этому достала из ящика стола маленькое зеркальце и пудреницу. – Витька Комов еще не уволился, ты помнишь, Семен?

– Это ты про тот раз, когда на комсомольском собрании драка была? – спросил Семен.

– Да-да-да! – покивала Даша. – Председателем комитета комсомола был Прицепко. Он отчитывался о проделанной работе, а тут Витька Комов к нему пристал с вопросами. Они подрались.

– А из-за чего драка-то была? – я вернулся за свой стол и открыл тетрадку.

– Из-за хищения денег, – ответила Даша, разглядывая в зеркальце свой припудренный синяк. Ну, то есть, бывший синяк. Видно его уже не было. – Прицепко что-то там нахимичил, Комов его уличил. Но Комову никто не поверил, милицию вызвали, потому что Витька драку начал. А арестовали Прицепко только через месяц, когда Комова уже уволили. А на пост председателя хотели сразу два человека – Иванова и Магер. А Галя наша устроила на собрании истерику,