я представил, как Кироний держит бога удачи за шары. В течение всего дня я уже десяток раз словил на себе укорительные взгляды с немым вопросом, что мой демон собирается делать с Пожирателем Жизни, ведь, по сути, именно он был источником всех бед. И чтобы в дальнейшем пресечь косые взгляды, я всем объяснил, чтобы больше не отвлекались и думали о защите столицы, а Пожиратель – это моя проблема, вот только, как к нему подобраться, я не имел ни малейшего понятия. После моего пламенного, но короткого выступления, всех смогла удивить вампирша. Она рассказала, что у неё был пророческий сон, в котором Кироний руководил обороной с высокой деревянной вышки, возведённой у стены города. Других подробностей кроме лавины стрел и конницы она не смогла сообщить, и тут я вспомнил про главного ушастого, который обещал свою помощь. Кироний сначала обрадовался моей идее, но потом, поразмыслив, сообщил, что, учитывая отдалённость леса, эльфы никак не успеют к началу атаки, но Намирлоуна, естественно, позвали и долго ему пытались объяснить про вторжение, и что будущее его народа так же под угрозой вымирания. Он ждал нечто подобного, но просто не мог поверить в численность армии тварей.

Ближе к вечеру я почувствовал себя лишним, так как начали обсуждать вопросы, в которых я разбирался, как курица в высшей математике, и решил забрать своих женщин и ретироваться. Заметив мою попытку улизнуть, Кироний приказал одному из гвардейцев открыть для меня оружейную, чтобы я подобрал себе мечи, да и вообще, разрешил взять, что моей душе угодно. И вот сейчас я ощущал приятную тяжесть двух клинков за спиной, но, чтобы их найти, пришлось попотеть, большинство предложенного я интуитивно отсеивал, даже не беря в руку, и парных мечей оказалось не так много. Виола тоже по мелочи набрала колюще режущих сувениров, а Тара тащила в наплечном мешке две перевязи под ножи, которые предполагалось носить скрытно под мышками, как кобуру. Их я прихватил для вампиров, а ведьма сама вызвалась их нести и попросила, чтобы это был подарок лично от неё. Я был не против, пусть вливается в коллектив, а за такой подарок они её в задницу расцелуют.

Подойдя к дому Таврона, со двора мы услышали подозрительный шум, и я, вместе с Виолой вынув клинки, осторожно приоткрыл калитку ногой, которая оказалась не запертой, но увидев происходящее, расслабился и шагнул внутрь. Убрав клинки, втроём мы уставились на бесплатный цирк. Пушок носился кругами и гонял по двору обоих волков, которые пытались его укусить за задние ноги. Хоть волколаки скалились и рычали, но было очевидно, что все участники просто дуркуют, но самое интересное было то, что на шее дарха сидела ящерица Виолы, и со стороны казалось, будто она руководит процессом ловли волков. А я невольно представил, как Молния, свесив задние лапы, в широкой шляпе подгоняет Пушка криками: – Дави блохастых!

– Тьфу… Ковбойша пучеглазая! – на удивление вампирши и ведьмы возмутился я и подумал, что слишком много сегодня фантазирую.

Пушок, заметив меня, радостно подпрыгнул, бросил забаву, подбежал и, издавая странный булькающий звук, попытался облизать моё лицо. Молния при виде меня, сразу свалила, а я, помня слова Аригата, что дарх сожрал кого-то вкусного, пока тот был ещё жив, решил не долбиться с ним в дёсна, увернулся и, почёсывая шерстяную бочину, рассказал, как по нему скучал, и вообще, что он – самый красивый дарх, хотя бы потому, что он единственный в этом мире, а волколаки уселись рядом и пялились на наши телячьи нежности. Виола не смогла сдержаться и фыркнула: – Встретились два одиночества! Теперь весь город точно сбежит, и никакие гноллы не нужны!

В этот момент, хлопнув дверью, вышли Везунчик и Умарт, последний был похож на обиженного выхухоля.

– Илвус, а это твоя корова? А то мы утром вышли, а она во дворе бегает. Хотели даже из арбалета пристрелить, чего мясу пропадать, – высказался Везунчик.

– Сам ты… олень! Я тебя самого пристрелю! – встал я на защиту Пушка и, глядя на Умарта, вернул им колкость: – А ты чего злой, как муха дрозофила?

Пушок толкал меня мордой, выпрашивая ещё внимания, а Умарт насупился, как обиженная первокурсница, но вместо него ответил Везунчик: – Так там между Гарпией и Горелой Бородой сейчас вода закипит! Умарт хотел их разнять, так они сначала оба его послали, а потом, вообще, чуть не прибили.

– Опять они за своё, как дети малые… Ну, млять, сейчас я им устрою вальпургиеву ночь! – разозлился я и быстрым шагом отправился в дом, но эти двое даже не заметили моего появления.

– Да кто ты такая, чтобы мне указывать? – распылялся гном, а его растопыренная борода и красное лицо говорили о том, что злится он уже не на шутку, – От меня перегаром пахнет, потому что всё доверие к тебе перегорело!

– Сказал, как в лужу бзднул! Это не перегар, а запах кошачьей мочи! – огрызнулась Гарпия, которая готова была броситься на гнома, чем сейчас полностью оправдывала своё прозвище.

– Я тебе сейчас всё лицо сломаю! – вполне серьёзно пообещал Донор.

– Что ты там пробулькал? – зарычала Гарпия.

– Ничо се, у вас тут драма! А что происходит? – скромно обозначил я своё присутствие.

– Обмен мнениями! – выплюнула ответ Гарпия, даже не взглянув в мою сторону.

Я начал заводиться по-взрослому, следовало раз и навсегда задавить конфликт между ними, и, скорее всего, без жёстких мер было не обойтись. Кивнув вампирше и указав взглядом на Гарпию, я, стараясь сдержаться, процедил сквозь зубы: – Я, конечно, не ясновидящий, но мне кажется, что вы окончательно охренели!

Наконец-то эта буйная парочка обратила на нас внимание и, видимо, по моему выражению лица поняли, что сейчас я их буду воспитывать, причём очень больно, и оба попятились назад. Я сделал три шага и, сблизившись с гномом, втащил ему под дых, выбив большую часть воздуха, как из надувного матраса. Донор, не ожидая от меня такой подлянки, согнулся пополам и с протяжным иииии… пытался втянуть воздух обратно, а я, заботливо поглаживая его по спине, посоветовал дышать жопой. Виола же, повалив Гарпию на пол, схватила со стола металлическую ложку и вдавила её чуть ли ни в сам глаз. Эти жёсткие меры должны были в будущем себя оправдать, тем более на пороге событий, в которых дрязги в команде могли стоить жизни многим из нас.

– С этого момента вы оба становитесь лучшими друзьями! Мне плевать – хотите вы этого или нет! – громко озвучил я свои требования, – Если я замечу хотя бы