то отучиться, но потом передумала. Машины у меня нет и на общественном транспорте более спокойно.

— А я когда был помоложе, учувствовал в гонках, но ты не волнуйся, тебе я свои способности демонстрировать не буду, пока не буду.

Ну хоть на этом спасибо, подумала я, внимательно следя за дорогой. Из ниоткуда перед нами появился старинный дом, освещенный по периметру и окруженный металлическим забором. Перед воротами стояла охрана, мы остановились и Марк вышел из машины. А я следила за происходящим на улице. Ворота открылись, пропуская нас, а меня распирало любопытство, куда же он меня привез. Машина двигалась медленно, на территории также была охрана, обходя ее со сторожевыми псами. Марк заглушил двигатель, вышел и помог мне. Мы подходили к массивной двери, камеры наблюдения были направлены на наши персоны. Я еще сильней прижалась к Вольнову. Он позвонил в звонок и дверь тут же открылась. На пороге стоял седовласый мужчина, лет шестидесяти, в строгом костюме. Он поднял на нас свои голубые глаза, скрывающиеся за прозрачными стеклами очков, в тонкой оправе и улыбнулся белоснежной улыбкой.

— Марк, как я рад тебя видеть, проходите пожалуйста.

Мы зашли и он протянул руку и поздоровался с Марком, немного приобнимая его. Потом перевез внимание на меня.

— Лев Константинович, это Полина.

Я улыбнулась и протянула руку, он пожал ее. Не знаю, кто этот человек и чем занимается, но от него, не чувствовалось негатива в мой адрес.

— Марк, ты давно не приезжал, работа?

— Да, все верно, но я думал вы в отъезде.

— Все верно, был один интересный предмет, летал смотреть.

— И как? Стоящий?

— Еще бы, ты же меня знаешь, я так понимаю, ты хочешь показать барышне мою коллекцию.

Я не понимала о чем они говорят, но Марк уже тянул меня вниз по лестнице, вслед за хозяином дома. Лев Константинович, как в лучших фильмах о шпионах, нажал кодовую комбинацию на металлической двери и она открылась, пропуская нас в просторное помещение.

— Марк, я тогда вам не мешаю, ты и сам можешь все рассказать.

— Спасибо

Отозвался Вольнов, а я смотрела на стены и не верила своим глазам.

— Да, Полин, это все подлинные картины.

— Но как?

Я подошла к одной из них, толстое стекло отделяло меня от картины Эпохи Возрождения. У меня перехватило дух, а улыбка не сходила с лица.

— Лев Константинович собрал самую большую частную коллекцию.

— Марк, это невероятно.

Я стояла рядом с шедевром и не могла пошевелиться, рассматривая каждый мазок мастера. Марк стоял также как и я. Мы переходили от одного великого художественно творения к другому. Каждый из них был мне знаком, еще со времен моей учебы в художественном училище, в них я черпала свое вдохновение, не мечтая, что увижу вживую. Голос Марка прорезал тишину.

— Когда у меня был сложный период в жизни, я приезжал сюда и просто сидел часами, глядя на полотна. Лев Константинович, ничего не спрашивал, да и спрашивать ничего не нужно было. Картины были моими лекарями, я впитывал из них всю энергию и отдавал всю боль.

Вольнов говорил это, не глядя на меня, словно пребывая в трансе, а смотрел только в одну точку.

— Ты мне расскажешь?

Он посмотрел на меня.

— Ты и сама все увидишь со временем.

Я тут же вспомнила слова Вольнова старшего. А в голове крутилась только одна мысль, что же с тобой произошло? Про какую боль ты говоришь?

Он взял меня за руку и повел дальше. Переполненная эмоциями и чувствами, я выходила из частного музея, под руку с Марком. Мне не верилось, что он устроил для меня такой сюрприз.

Лев Константинович встретил нас уже в гостиной и пригласил выпить с ним по чашке чая. Обстановка дома напоминала средневековый замок, с портретом над камином и раритетной мебелью. Потолок украшала фреска в стиле итальянских мастеров, чувствовалась история в каждом предмете. Даже стоящий канделябр был пропитан свой историей. Нас провели в столовую, по размерам, не уступающей гостиной, массивный дубовый стол стоял посредине комнаты, резные стулья, оббитые золотой тканью. Буфет со старинной посудой, привлек мое внимание и я подошла чуть ближе.

Хозяин дома увидел мою реакцию.

— А это восемнадцатый век, Франция.

Сказал он, указывая на предмет.

— Очень красиво. Я еще хотела вас поблагодарить, за то, что дали насладиться вашей коллекцией.

Он расплылся в улыбке, усаживаясь за стол и приглашая нас.

— Полиночка, я собирал ее всю жизнь, потратив столько сил и средств, теперь это моя отдушина. А вы чем занимаетесь?

— Полина, художница.

Марк ответил за меня и глаза хозяина дома вспыхнули интересом. Мы обсуждали разные темы, связанные с искусством, он делился своими впечатлениями, рассказывал интересные факты, а мы сидели с Марком, открывши рты и впитывали в себя как губка. И мне настолько было хорошо и комфортно, что я успела расслабиться и забыть, о родителях Марка и Элине, о том с каким презрением они смотрели на меня, и как оценивали мое платье и туфли. Все это забылось сразу, как только я переступила порог этого дома.

— Лев Константинович, спасибо вам огромное, но нам пора.

Марк поднялся из-за стола, и я вместе с ним. Радушный хозяин провожал к самой машине и даже обнял нас на прощание. Я помахала Льву Константиновичу рукой, и мы тронулись. Едва слышно игра легкая музыка, а улыбка не сходила с моего лица.

— Марк, спасибо тебе огромное. Я и мечтать не могла о таком.

— Я знал, что тебе понравится.

— Очень, я до сих пор в состоянии шока. Прости, а как вы познакомились со Львом Константиновичем?

— Это необычная история, я тебе говорил, что немного умею рисовать, так вот я делал зарисовку его дома, меня привлекла архитектура здания, а я привлек его охрану. Так и познакомились.

Мы рассмеялись.

— Вот, как бывает.

Звук сообщения, прервал наш диалог, писала Юля, что завтра заедет в гости. Марк перевел взгляд на мой телефон, а я не знаю почему, отчиталась, что это пишет Юля. Он лишь кивнул головой, со стороны это казалось, что дал свое одобрение, продолжая всматриваться в дорогу. Мы въехали в город, но проехали мимо поворота в мой район.

— Марк, а сейчас куда мы едем?

Он промолчал, лишь улыбнулся, оставляя мой вопрос без ответа.

Марк.

Я не был до конца уверен в правильности своих действий. Решив сегодня, что не хочу больше отпускать Полину. Какая будет реакция на мой поступок, я не знаю, и это волновало меня все сильнее, а