— Да, тетя говорила, — сказал Томми.

— Когда приедешь в гости?

— Пока не могу. Работаем круглые сутки. Так что отлучиться пока трудновато.

— Смотри поосторожней там, — сказал дядя Эрик. — Я, пока работал, много чего повидал… Жизнь иной раз ломает людей. Причем куда быстрее, чем думаешь.

— Я буду осторожен.

— Обещаешь?

— Обещаю, — ответил Томми и тяжело вздохнул, — честью клянусь.

* * *

Уже смеркалось, когда Микаель вошел в кабинет Томми.

Томми поднял от компьютера воспаленные глаза. Галстук он снял, волосы взъерошены.

Микаель сел, положил ногу на ногу и, широко улыбаясь, потер руки.

— Ну что, разобрались? — спросил Томми.

— Да-да, без проблем.

— Бюджет всегда можно подправить, — сказал Томми, — но вот с прочей бухгалтерией сложнее.

— Все будет отлично! — воскликнул Микаель. — Инвесторы полюбят нас всей душой.

— Как «Finance Credit»?

— Да брось ты! — усмехнулся Микаель. — Мы же часть серьезного международного холдинга. «Глобал кэпитал» — солидная фирма. Сейчас у нас просто небольшие сложности первоначального этапа. Небольшой затык. Все образуется.

— Я думал, ты чертовски недоволен.

— Да нет же. — Микаель мотнул головой. — Работа даст результат. Это лишь вопрос времени.

Томми недоверчиво посмотрел на коллегу:

— Я чего-то не знаю?

— Может, того, что ты у нас на роли пессимиста, по крайней мере, я так думал до недавнего времени. — Микаель ухмыльнулся, развалился в кресле, положил руки на подлокотники. — Трина мне намекнула…

— На что?

Микаель пожал плечами.

— Тебя видели на показе.

— На каком показе?

— На показе квартиры. Шикарной мансардной квартиры во Фрогнере, на Гюлленлёвес-гате. И был ты, между прочим, не один. А, Томми? Может, это я чего-то не знаю?

— Черт. — Томми тряхнул головой. — Шагу нельзя ступить, чтобы…

— Выбор квартиры означает, что ты веришь в наше предприятие. Вот что я понял. И сколько же миллионов ты готов выложить на бочку?

— Да черт возьми…

Микаель с любопытством взглянул на него:

— У тебя с ней серьезно?

— Кто хоть меня там видел-то?

— Парочка друзей Трины. Они были на том же показе. — Микаель сиял вовсю. — Ну что? Симпатичная?

Томми не видел ее с четверга, когда они встречались в «Эликсии». Тогда она куда-то спешила и, едва закончив тренировку, сразу уехала домой. В пятницу и субботу она с ним встретиться не смогла, сказала: «Работа, ребенок и другие обязанности». — «Может, пообедаем в воскресенье?» Тут она улыбнулась: «А что? Пожалуй».

Короче, договорились на воскресенье, в «Брокере», заведении на Бугстадсвейен, где обычно собирался молодняк с западной окраины. Место предложил Томми.

Накануне вечером он ходил на концерт в Зал Рокфеллера с однокашниками по Высшей коммерческой школе. Потом они прогулялись по барам района Грюнерлёкка. Концерт был ничего, а вот все остальное — скучища. Просто мотались по городу, с кем-то встречались. Но ему никто не понравился, а может, и он никому не понравился. С девчонками тоже не повезло — те немногие, с кем он заговаривал, оказались занудами или уже были с кем-то.

И он, конечно, понимал, в чем тут дело. Его мысли вертелись только вокруг Ширы и предстоящего назавтра свидания. Вообще-то надо было послать к черту эти посиделки в барах.

Первый из них троих сдался в полвторого ночи, Томми продержался еще часок и вернулся домой в три-четыре утра, после чего проспал до двенадцати.

Даже после долгого душа чувствовал он себя паршиво, но хотя бы в голове прояснилось. Надел новые шмотки. В пятницу купил в «As You Аrе», во Фрогнере, брюки цвета хаки и светло-серый пуловер. Почти четыре тысячи отдал.

* * *

Без четверти три он остановился у «Брокера» на Бугстадсвейен, секунду помедлил и вошел внутрь.

В это время «Брокер» был полон его сверстников, которые страдали после вчерашнего над чашкой кофе и стаканом минералки. Кое-кто брал себе пиво и гамбургер. Томми огляделся. Шира еще не пришла. Найдя свободный столик у стены, он сел так, чтобы видеть вход.

Официантка положила на стол меню. Он заказал кофе с молоком и скользнул взглядом по залу. Прислушался к себе и обнаружил, что вчерашние восемь-десять пол-литровых кружек пива до сих пор при нем. В висках стучало.

Она появилась ровно в четыре. Остановилась у входа и огляделась, сощурившись после яркого солнца. Томми сразу ее заметил. На ней были джинсы, длинная кожаная куртка и черная шаль на плечах. В одной руке коричневая сумка.

Томми привстал и окликнул:

— Шира!

Девушка увидела его, на губах заиграла улыбка. Она подошла к столу, они как бы поцеловались в щеку, чмокнув воздух, и сели друг против друга.

— Рад тебя видеть, — сказал Томми.

Шира поставила сумку на пол, глядя по сторонам, спокойными, сдержанными движениями сняла куртку и повесила на спинку стула.

Томми изо всех сил старался не смотреть на нее в упор. Положил ногу на ногу.

— Давно сидишь? — спросила она с улыбкой.

— Нет, минут пять-десять, — соврал он.

Шира перебирала тонкие серебряные браслеты на правом запястье.

— А тут скоро не протолкнешься, верно?

Он коротко кивнул.

— Как зовут твою дочку?

— Зачем тебе?

— Ну, надо же о чем-то говорить.

— Тахмина, — тихо сказала она и отвела глаза. Ее лицо внезапно изменилось. Между бровями залегли две вертикальные складки.

Он посмотрел на нее.

— А ее отец… он…

Так же быстро, как посерьезнело, ее лицо снова изменилось. Теперь она улыбалась.

— Хочешь узнать историю моей жизни? Не рановато ли?

Он пожал плечами.

— Не знаю. Рано или поздно я должен узнать о тебе побольше… — Томми оглянулся. За соседний столик усаживалась парочка. Он снова повернулся к Шире. — Но ты хотя бы можешь сказать мне свое полное имя?

— Аззам, — сказала она. — Моя фамилия Аззам.

— Ну вот. Теперь я знаю чуть больше. — Томми протянул ей меню и добавил: — У них тут хорошие бургеры.

Некоторое время она изучала меню. Томми смотрел на нее. Глаз не мог отвести. Ему хотелось погладить ее по голове, по густым волосам, вдохнуть сладкий запах, почувствовать ее, вобрать в себя целиком. Какая она? Мягкая и покорная? Или сильная и требовательная? Какая она на самом деле, под толстым панцирем, с которым до сих пор не желала расстаться?