Карл Иванович с минуту поразмышлял, не отправиться ли и ему в храм Спаса на Сенной, чтобы наконец встретиться с владелицей частного детективного бюро «Господин Икс», но чувствовал себя слишком изнуренным. Он был уверен, что Мура непременно явится поблагодарить его за спасение из канализационного плена. Что за наглая банда похитителей орудует в городе? Карл Иванович считал, что следует организовать масштабную облаву в вонючих лабиринтах. Да где ж напасешься столько людей, чтобы поставить их у каждого люка? Как выкурить оттуда злодеев? Наверняка у них есть тайные убежища и на поверхности.

Размышления следователя прервал вежливый стук в дверь. На пороге появился смущенный доктор Коровкин.

– А, Клим Кириллович! – радушно приветствовал старого знакомца Вирхов. – Чем обязан? Какими судьбами?

– Добрый день, Карл Иваныч. Решил заглянуть. Поблагодарить вас за спасение Марии Николаевны. Она уверена, что вы поймали напавших на нее бандитов. Они же при вас говорили о своих делишках на Варшавском вокзале, на Псковско-Рижской дороге.

– Разглагольствовали, не спорю. Однако поймать я их не успел. – Вирхов хотел оставить неприятную тему.

– Главное, наша «дикая кошка петербургской полиции» спасена. – Клим Кириллович отвел глаза, он испытывал чувство неловкости, хотя минувшей ночью согласился с Мурой и Бричкиным, что, щадя самолюбие следователя, историю с переодеванием лучше утаить.

– Да, это было непросто, – сказал Вирхов, ведя гостя к кожаному дивану. – Хоть бы намекнули, каким делом занята наша юная сыщица. А то по неопытности попадет в пренеприятную ситуацию.

– Увы, Карл Иваныч, я и сам толком ничего не знаю. Мария Николаевна и ее конторщик темнят. Знаю лишь, что она вела какие-то розыскные мероприятия на Петербургской стороне, у Николо-Труниловской церкви.

– Что она там искала? – потер лоб Вирхов. – В последнее время там тихо. Я думал, милейший Клим Кириллович, что вы сопровождаете ее в храм. Вы же вместе присутствовали при гибели отца Онуфрия и Студенцова.

– Она меня не приглашала, – возразил доктор. – Возможно, у нее есть более достойный сопровождающий.

– Вы думаете, имеется романтическая подкладка?

– Не знаю. – Доктор опустил голову. – Мне это кажется ерундой по сравнению с допущенной мною ошибкой.

Вирхов насторожился.

– Как друг профессора Муромцева я чувствую моральную ответственность за безопасность и благополучие членов его семьи, признался доктор.

– То есть Марии Николаевны, – уточнил Вирхов.

– Она одна в городе и окружена опасностями, – пояснил доктор. – Я намеревался дождаться, когда она завершит свое расследование и вместе с ней отбыть на «Виллу Сирень». Но... Она все время ускользает из-под моего контроля. Вот и вчера... Не пришла на велодром, хотя и обещала. В конторе ее не застал. Лишь заполночь убедился, что она дома, жива и здорова.

– Вы так поздно наносили визит молодой девушке?

– Выглядит неприлично, – вздохнул доктор. – Но, во-первых, я беспокоился. Во-вторых, белые ночи совсем сбили меня с толку, я перестал ощущать время...

– А в-третьих?

– А в-третьих, я вчера случайно набрался лишнего в «Аквариуме». Напрасно ждал вашего Тернова. Дашка была, пела. А он исчез. Зато там вовсю веселились господа Родосский, Оттон, Фрахтенберг и Ханопулос.

– Как? И грек успел затесаться в эту компанию? – Вирхов поднял плоские белесые брови.

– Я-то в основном беседовал с инженером. Занятный человек.

– А как вам показался грек? – неожиданно спросил Вирхов.

– Выразительный, – пожал плечами доктор. – Знаком, судя по всему, с калокагатией. Интеллектом не блещет. А что?

– Этот самый грек, кажется, до безумия влюбился в нашу сыщицу.

– Не может быть! – Доктор вскочил и забегал по кабинету. – Она мне ничего не говорила! Невероятно! Он слишком глуп!

– Не говорит ли в вас ревность, милый доктор?

– Какая ревность! Скорее Мария Николаевна испытывает странную ревность ко мне.

– У вас есть подтверждения? – Вирхов иронически улыбнулся.

– Она проговорилась ночью, что следила за мной на Петербургской стороне...

– И что же вы делали в районе Посадских?

– Навещал несчастную девушку, несколько дней назад она случайно оказалась на моем пути, была на сносях.

Доктор плюхнулся на диван.

– Ясно, – ответил Вирхов. – Конфиденциальное дело Марии Николаевны Муромцевой – расследование вашей тайной жизни, дорогой Клим Кириллович.

– Почему тайной? – возмутился доктор. – Я ничего не скрывал. Не афишировал, конечно. Но, право, руководствовался самыми невинными и благородными побуждениями.

– А нельзя ли узнать имя вашей посадской мадонны? – осторожно спросил Вирхов.

– Можно. Ульяна Фроловна Сохаткина.

Вирхов побагровел.

– А отца ее младенца зовут Василием?

– Откуда вы знаете? – опешил доктор.

– Оттуда, – отрезал Вирхов. – Советую вам, милый доктор, оставить попечение вашей клиентки. По нашим сведениям она связана с преступником.

– Я догадывался, – растерянно ответил доктор.

– Но вы не догадывались, что у полиции руки коротки, чтобы предать злодея суду.

– Не понял, Карл Иваныч, о чем вы?!

– Главное, чтоб вы поняли – этот преступник готов на все. И дурочка Ульяна ему не нужна. Она в курсе его подвигов?

–Кажется, что-то знает, – осторожно, боясь выдать девушку, ответил доктор.

– Считайте ее покойницей, – объявил Вирхов. – Довольно об этом. Вы, Клим Кириллович, хотели рассказать мне о совершенной вами ужасной ошибке.

– Да, – приходя в себя, подтвердил доктор. – Ночью, вернее ближе к утру, я, под воздействием винных паров, потребовал от Марии Николаевны не появляться в конторе «Господин Икс». Я считал, она там в опасности.

– Ход вашей мысли мне ясен, – поддержал друга Вирхов. – И что?

– Она согласилась! – Доктор понурился. – Но, Карл Иваныч, сегодня утром я понял, что не прав! Мы хотя бы знали, где она, рядом был Бричкин. Теперь она будет ходить неизвестно где. А вдруг с ней что-нибудь случится?

Вирхов откинулся на спинку дивана и потер ладонью брюшко – он чувствовал, что его организму требуется еще одна порция кофеина. Он кивнул письмоводителю, тот, вскочив, помчался заваривать кофе.

– Карл Иваныч! Умоляю вас! Пошлите агента в храм – пусть ходит по пятам за дочерью профессора Муромцева. Вдруг что-нибудь случится? Ведь профессор скоро приедет!

– От него пришла телеграмма?