– …мой друг из милиции сказал, что ночью… – тут я прервался, поняв, что сболтнул лишнего.

– Вы про это дикое убийство Мирославских?

– Откуда вы… Ну ясно, уже доложили.

– Да, доложили. Этот город мой – и я должен знать, что в нем происходит. Ваш друг Олег Васильевич зря шарахается при одном только упоминании моего имени.

– Не думаю, что он переменит мнение.

– Я тоже не думаю, – улыбнулся Коломийский.

– Продолжим… Плюс еще ваши слова, что возвращаются девяностые, а скоро можно ожидать госпереворот с митингами и геройствующими студентами. Я хочу защитить семью, – твердо закончил я.

– Хорошо, – просто ответил олигарх. – Пойдемте.

Он плавно встал из кресла и, не оглядываясь, направился к лестнице на третий этаж. Я, немного недоумевая, двинулся следом и ошарашенно остановился на последней ступени. Вот уж не ожидал, что всего лишь несколькими метрами выше чайной комнатки расположился целый арсенал.

– Это вы из магазинов повывезли? – попробовал пошутить я. Пошутить – потому что ни в одном отечественном магазине я никогда не видел такой коллекции. И даже не предполагал увидеть.

– Уже знаете? Нет, тот ширпотреб в подвале сложили. А это мое.

Все стены – от пола и до потолка – увешены разнообразным оружием. Прерывалось это смертоносное великолепие только несколькими высокими закрытыми шкафчиками. Больше на третьем этаже башни ничего не было. Голый деревянный пол, каменные стены, шкафчики…. И десятки экземпляров оружия – автоматические винтовки, пистолеты, пистолеты-пулеметы, парочка дробовиков, снайперские комплексы с массивными тубами прицелов и тонкими сошками, убранными к стволу.

– Вы просто любите оружие или для пользы держите?

– И то, и другое. – Коломийский неотрывно смотрел на меня, видимо, забавляясь моей реакцией. – Как можно не любить, если используешь?

– Хм… Честно? Я потерялся. Не специалист по огнестрельному. Немного разбираюсь в ножах. Но ваша коллекция… просто подавляет.

Тут я вспомнил:

– Кстати! А почему ваши люди не забрали мой нож на входе? Что же они так непрофессионально?

Коломийский хмыкнул:

– Считайте это маленьким знаком доверия. Да и я никогда пустым не хожу.

– Ну спасибо, – пробормотал я, разглядывая стены, точнее, оружие на них. – Посоветуете?

– Легко, – в его голосе проскользнуло ехидство. – Вот, например, FN FAL Para, отличная штурмовая винтовка, проверенная временем и несколькими войнами. Емкость магазина – двадцать патронов, можно установить коллиматорный прицел. Или эта…

Ехидство в голосе Коломийского сменилось нежностью:

– …FN HAMR. Почти что ручной пулемет, а удобство как у штурмовой винтовки. Даже не приходится беспокоиться о перегреве – эта малышка сама за собой следит. Или Steyr-Mannlicher HS.50. Хоть она и однозарядная, но поверьте, вашему противнику больше и не понадобится. И бронежилет не спасет. Правда, тяжелая – килограммов двенадцать.

Он погладил стройный силуэт снайперской винтовки.

– Издеваетесь? – мрачно поинтересовался я. – Я город захватывать не собираюсь.

– Ну почему так сразу издеваюсь? Немного пошутил. И похвастался любимыми экземплярами. Все равно бы я их вам не отдал – привык, знаете ли.

Коломийский подошел к участку стены, увешанному пистолетами.

– Но буду серьезным. Если вы не разбираетесь в теме, то возьму тяжесть решения на себя. Вот эта штучка для вашей жены.

Я взял небольшой револьвер. Деревянные накладки на рукоять казались теплыми, как будто пистолет живой. Серебристый силуэт выглядел даже немного женственным. И еще меня удивила странная легкость оружия. В армии я привык, что короткоствол тянет руку.

– Он… очень легкий, – я прицелился в стену.

– Да. Всего девять с половиной унций. Пять зарядов.

– Хм… милая штуковина, но мне неудобно его держать.

– Он не для мужчин, – улыбнулся хозяин арсенала, забирая револьвер и укладывая его в небольшой полотняный мешочек, который успел достать из внутренностей одного из шкафчиков. Следом нырнула увесистая коробка с патронами. – Сделан специально для женщин. Легкий, простой, удобный, маленький. Именуется это изящное произведение искусства Smith Wesson Ladysmith.

– Спасибо. Теперь очередь за мной.

Коломийский задумчиво прошелся вдоль стены, высматривая только ему одному понятные особенности оружия.

– Ну, например… Как вам этот? – Он протянул руку к высоко расположенному массивному револьверу. Длинный ствол мне подсказал, что точность и убойная сила у этого экземпляра довольно внушительные.

– М-м-м, не мое. Извините.

– Принято, – согласился хозяин. – Если оружие с первого взгляда не цепляет, то лучше не продолжать. А вот…

Я его прервал:

– Можно подержать в руках этот?

Я указал на матово-серебристый пистолет с массивной рукоятью, которую прикрывали деревянные узорчатые накладки с небольшим рельефом. Спусковой крючок облегчали три круглых отверстия. Скос на нижней части рукояти придавал оружию особо хищный, стремительный вид.

– Прошу. – Олигарх с некоторым удивлением и, как мне показалось, уважением наблюдал за мной.

Как только я взял пистолет, отщелкнул и вставил обратно магазин, то понял – это он.

– Я бы хотел эту модель.

– А говорили, что не разбираетесь, – проворчал Коломийский. – Выбрали-то просто конфетку. Кольт 1911, кастом от Эда Брауна. Непросты вы, Иван Игоревич.

– Я возжелал слишком дорогую игрушку? – в лоб спросил я. – Сколько стоит? Я заплачу.

– Не в деньгах счастье, – отмахнулся хозяин оружейной. – Оба пистолета в подарок. Просто не ожидал, что вы выцепите сразу такой… м-м-м… уникальный инструмент. Но уважаю выбор. Сам люблю тысяча девятьсот одиннадцатые. А модели Брауна еще и одни из самых точных. – Он забрал у меня пистолет, положил его в мешок, добавил туда еще две коробки с патронами и порывисто протянул мне. – Владейте. Надеюсь, что мой подарок спасет жизнь вам и вашей жене.

– Предпочел бы, чтобы он не пригодился.

Долго я у Коломийского задерживаться не стал. Мы спустились к неведомо кем наполненному и подогретому стеклянному чайничку, выпили еще по полчашки. Тут хозяину башни один за другим посыпались звонки, словно ждали конца нашего разговора, и я понял, что аудиенция заканчивается. У местного барона куча дел – пора феод в норму приводить да слишком буйных вассалов угоманивать. Прощаясь, Коломийский стребовал с меня обещание, что я обязательно к нему приду с женой в гости, мол, надо дружить семьями. Я так и не понял – пошутил он или сказал вполне серьезно.

Я успел еще заглянуть в больницу и пару часов поразбираться с документами, как подошло время ехать за Машей. Удивительно, всего-то полдня на работе не был, а бумажек скопилась целая гора с пригорком. И без моей подписи большая часть дальше не пойдет. Чертова бюрократия. Эх, устроить бы ей эктомию[17], а лучше экстирпацию[18]– я бы старательно подобрал самый острый скальпель.