– Ты его знаешь? – уже с явным раздражением спросил он.

– Нет, – она тряхнула головой и резко отвернулась, не забыв придержать длинные блестящие волосы. Она очень внимательно следила за своей внешностью, и в этом деле для нее не было мелочей.

– Просто днем спускались в одном лифте, и я попросила с ним сфоткаться.

– А больше ты ничего не попросила? Или он у тебя?

Она слегка улыбнулась, глянула чистыми, невинными глазами.

– Все получилось само собой… Я пошла в туалет, а он – следом, зашел в мою кабинку, опустил крышку, поставил меня коленками…

– Хочешь по морде?!

Она погладила его ладонь.

– Ну, перестань! Я просто пошутила. И вовсе не хотела портить тебе настроение…

– Знаю я твои шутки! А настроение ты мне всегда только поднимаешь…

– Ну правда, не злись, – промурлыкала она, доверительно сжимая его пальцы. – Все это не имеет значения. Скоро мы поднимемся в номер и останемся наедине до утра.

Покаяние и смирение безотказно действуют на мужчин. Раздражение исчезло.

– Ладно, проехали…

Успешные бизнесмены закончили переговоры и через весь бар подошли к парням в красных костюмах. Сквозь броню обязательной деловой сдержанности пробивалось почти детское восхищение.

– Выигрыш у голландцев – это нечто! Он объединил нацию! – широко улыбаясь, один тряс руку загорелому. – Я впервые видел, как водитель ржавой «копейки» обнимался и целовался с водителем «Q-7»!

– А я видел, как мужик целовал бродячую собаку! – добавил второй. – В морду, почти взасос!

Они бы тоже перецеловали всех сидящих за столом, но встречной волны не поймали и были вынуждены ограничиться получением рукопожатий, впрочем, достаточно искренних.

Когда благодарные болельщики ушли, Хиддинк, очевидно спросил, почему все смеялись. Ему перевели. Но, судя по реакции, голландец не понял русского юмора.

Мэтр заказал еще коктейль. На этот раз «Куба-Либра». Продолжение кубинской линии выдавало консерватизм, последовательность и нелюбовь к переменам. Что, в общем, соответствовало действительности. Хотя и не полностью. Она в очередной раз повторила «Мохито». Это должно было свидетельствовать о постоянстве и верности, но не свидетельствовало. Впечатление было ошибочным, как и все, что с ней связано.

Он потянул из красной трубочки и удовлетворенно кивнул.

Прерванный спор за соседним столиком продолжился, быстро достигнув прежней нервозности.

– У этих ребят разногласия с тренером?

– Да, похоже, что так.

Подданный Нидерландов сидел к ним спиной, демонстрируя надпись латиницей – «Россия» на обтягивающей широкую спину белой майке. И большого противоречия тут не было, ибо Гус Хиддинк строил российский футбол, как его предки когда-то строили флот для Петра I.

Она гипнотизировала взглядом его спинной мозг. «Можно улучить момент, подойти и заговорить. Надо только выбрать тему…»

– А о чем спорят? – сделав еще глоток, спросил он.

– Как всегда, о деньгах. Мол, они изнашивают тело, играют изо всех сил, рвут мышцы, стирают суставы, забивают по пять голов, а не знают заранее, сколько получат за игру…

– Бедняги! – саркастически вздохнул он. – Подойди и предложи им бросить эту неблагодарную работу и поступить в какое-нибудь КБ. Нет, лучше в летчики-испытатели. Там за напряжение тела, сожженные нервы и постоянный риск для жизни они будут гарантированно получать двадцать пять тысяч полноценных рублей каждый месяц. Ну, плюс премии за аварийные ситуации… Или я могу взять любого к себе, учеником. И лет через двадцать….

Она засмеялась:

– Не прикалывайся.

– Что ты так рассматриваешь этих ребят? Думаешь, они увезут тебя в Нидерланды или Францию и положат на счет пару миллионов евро?

– Ха-ха! Нет, я не настолько наивна. Но положительные эмоции тоже нужны! Полировать кровь очень полезно! Уверена, роман будет быстротечный, но бурный… Так сказать, для здоровья!

– Не веди себя, как сука!

– Это я умею – одному я взорвала мозги! Он ко мне ездил каждый день почти целый месяц!

Мэтр усмехнулся.

– Если бы он развелся, бросил друзей, работу и увез тебя в другую страну, – тогда да, «взорвала мозги». А так ты ему всего-навсего взорвала простату!

Если она и обиделась, то виду не подала и снова засмеялась.

– Я просто прикалываюсь, не обижайся…

И поцеловала его в губы, что привлекло всеобщее внимание. Сейчас даже Хиддинк повернул крупную, с сединой на висках голову. Его щеки раскраснелись от курения сигары.

Она, сморщив носик, уткнулась в немного колючую шею своего спутника. «Я знаю, о чем можно заговорить с Хиддинком. О сигарах! Витолы, подлист, покровный лист, наполнитель…»

Он отстранился.

– Что ты там бормочешь?

Чтобы скрыть блудливую улыбку, она поцеловала горьковато пахнущий «Хермесом» подбородок.

– Ты не хочешь закурить сигару? Тебе пойдет. Только надо выбрать хорошую.

– Что значит «хорошую»?

– Например, «Коиба Беике» за тысячу баксов…

– Штука?!

– Конечно. Их всего выпустили 4 тысячи. И так просто не купишь. Надо специально заказывать в фирме Габанос. Кстати, у меня там есть знакомый…

– Ты с ним трахалась?

– Ну, вот еще! Так заказать тебе «Коибу»?

Он вздохнул.

– Нет, милая. Я столько фальшака не нарисую. Да и в тюрьму не хочется. Ты же знаешь, я вообще не ворую и взяток не беру. Но никому не рассказывай. Скажут – полный мудак!

– Не заводись. У них такой ароматный дым. И вид солидный. Длина девятнадцать сантиметров, диаметр кольца – два…

– С хороший член.

– Пожалуй. Хотя для члена слишком тонкая. Ха-ха-ха! Но если сделать три-четыре сантиметра, то и в рот не возьмешь…

Он помрачнел и залпом выпил коктейль.

– Не клевещи на себя. Думаю, тут для тебя нет невозможного.

– Вообще-то да. Хотя несколько раз бывало, что действительно не помещался. Приходилось выходить из положения…

Она многозначительно улыбнулась и облизала трубочку.

– Я ведь могу классно устрицу зажевать. Ты это прекрасно знаешь…

– А что тут хитрого?

– Поясняю для особо одаренных: сглатываю хорошо! Я ведь имею в виду мужских устриц…

– Интересная терминология… Откуда?

– Из головы. Я когда первый раз увидела устрицу, появилась ассоциация – я это обычно сплевываю, а тут нужно глотать, да еще деньги за это платить…