«Вы боги древние мои», — пел пес Медведь, а хор оборотней вступал со своим «о-о-о» (дзинь, бряк), «о-о-о» (дзинь), «о-о-о» (бряк). «Девятый уровень прошли», — заливался пес Медведь. «О-о-о» (бряк-бряк), «о-о-о» (дзинь-дзинь).

О боги светлые земли,

Я преклоняюсь перед вами!

О как я восхищаюсь вами!

Никто здесь не сравнится с вами,

Ибо прекрасней нет богов…

О-о-о (дзинь), о-о-о (бряк),

Великолепней нет богов…

О-о-о (бряк), о-о-о (бряк).

Моих богов…

Медведя прервал грозный рев и яркая вспышка света. Солнцеликий Ра развеял музыкальные чары, взмыв к небу в яростном сиянии, и устремился к вершине Горы Знания. Вслед за ним туда же подались и остальные боги, устроив самый грандиозный фейерверк во всей мировой истории.

Пес Медведь был безутешен.

— Я утратил расположение публики, — печально повторял он.

Медведь Пес успокаивал его:

— Это не из-за тебя. Там что-то произошло. Может, свершилось доброе дело. Надеюсь, мы помогли юному Луке, задержав погоню.

Огромный белый конь о восьми ногах подскакал к ним, сердито фыркая.

— Поехали, что ли? Узнаем, удалось ли вам ему помочь, — проговорил он. — Вы оба арестованы. — Это был настоящий Слиппи, Слейпнир, Король Лошадей, и вид он имел не самый дружелюбный. — Что касается тебя и твоих сестер, — обратился он к Гьяре-Джинн и другим оборотням, — вы тоже задержаны. Позже мы решим, как с вами быть, но, смею заметить, измена — преступление весьма тяжкое.

Увидев перед собой Бездну Времени, Лука не остановился, потому что некое давление на левое плечо подсказало ему, что Измерение Левой Руки находится именно там, прямо рядом с ним. Так что он рванул вперед еще быстрее, а потом, на самом краю Бездны, круто свернул влево…

…и рухнул в бездонную пропасть. Падая туда вниз головой, он разлетелся на миллион блестящих осколков, а когда пришел в себя на краю пропасти, обнаружил, что на счетчике стало сотней жизней меньше. И он снова ринулся к Бездне, и снова прыгнул влево, откуда исходило давление, и снова провалился в небытие и распался на множество фрагментов.

В третий раз произошло то же самое. Теперь, заново воплотившись, он увидел, что на его счету осталось всего сто шестьдесят пять жизней. Тут он вышел из себя. Ну, ты и болван, Лука Халифа, обругал он сам себя. Если не сообразишь, что надо сделать, сейчас разлетишься вдребезги окончательно, и поделом тебе!

В это мгновение на дорожке перед ним по самому краю Бездны справа налево пробежала рыжая белка и словно растворилась в воздухе.

О господи, встрепенулся Лука. Я и не знал, что существуют леворукие, нет, леволапые белки. И это явно одна из них. Просто удивительно, как ей удалось вот так, без труда, попасть прямо на Левую Тропу с первой же попытки. Ну конечно… Если ты на самом деле веришь, что Тропа находится там, где ожидаешь ее найти, ты попадешь на нее без всяких усилий и в нужный момент.

И вот Лука Халифа по примеру белки просто повернул влево, шагнул и, даже не споткнувшись, попал в левое измерение Волшебного Мира…

…где Гора совершенно изменилась! Оказалось, что на самом деле никакая это и не гора, а невысокий зеленый холм, поросший дубами и вязами, чинарами и стройными тополями. Повсюду тут росли цветущие кустарники, над которыми так и вились, жужжа, трудолюбивые пчелы, трепетали колибри и пели жаворонки, а по траве важно, словно принцы, шествовали хохлатые оранжевые удоды. Среди всей этой красоты пологая тропинка уводила влево, и, похоже, по ней-то Лука запросто мог подняться на самую вершину холма.

Я всегда подозревал, что в Леворуком Мире мне будет жить гораздо легче, чем в Праворуком, если, конечно, отыскать дорогу туда, радовался Лука. Пари держу, что, отыщись где-нибудь здесь дверная ручка, она обязательно будет поворачиваться влево, а не вправо. Похоже, что и Знание вовсе не крутой, неприступный пик, если находится в мире, привечающем девшей.

Рыжая белка сидела на пне, поджидая его, и грызла желудь.

— Приветствую вас от имени царицы Сорайи, — сказала она, отвесив церемонный поклон. — Меня зовут Рататат. Видите ли, ее величество Хам-Султанша решила, что вам не повредит небольшая подсказка.

— Поистине, у нее друзья повсюду, — восхитился Лука.

— Мы, рыжие, стараемся держаться друг друга, — сказала Рататат, распустив хвост от удовольствия. — Некоторые из нас — не хотелось бы хвастаться, но так уж оно и есть — даже удостаиваются чести стать Почетными Выдрами, занимая довольно высокое положение, о да! Мы входим в число доверенных лиц короны, составляя тайную гвардию Хам-Султанши. В общем, нас можно считать глубоко законспирированными агентами, если угодно. Мы таимся в своих убежищах и всегда готовы перейти в личное распоряжение ее величества, когда ей это будет угодно. Но что я все болтаю о наших делах? По-моему, нам следует поторопиться. Так что, — быстро добавила она, заметив, что Лука раскрыл рот, готовясь что-то сказать, — давай-ка быстренько взберемся на вершину этой так называемой Горы.

Лука бежал наверх едва ли не вприпрыжку, настолько он был взволнован и воодушевлен. Ему удалось перенестись с неприступной горы на зеленый холм, и теперь Огонь Жизни, считай, уже у него в руках. Вскоре он со всех ног помчится домой, чтобы исцелить спящего отца. Рашид Халифа обязательно очнется, и будут новые рассказы, и мама снова будет петь.

— Ты ведь наверняка знаешь, что Огонь стерегут? — заметила Рататат.

— Стерегут? — Лука застыл на месте и почти выкрикнул это слово.

Он как-то не ожидал встретить новое препятствие — нет-нет, только не здесь, в Измерении Левой Руки! Радость утекала из него, словно кровь из раны.

— Ты же не думал, что Огонь Жизни никак не охраняется? — строго спросила Рататат, словно учитель умственно отсталого ученика.

— Что, и в этом измерении Волшебного Мира тоже существуют боги огня? — спросил Лука и внезапно почувствовал себя таким распоследним глупцом, что даже покраснел. — Ну да, конечно, они должны быть. Но неужели они где-то неподалеку, охраняют Огонь или разыскивают меня?

— Раз существуют боги Огня, — наставительно изрекла Рататат, — то, разумеется, есть и стражи Огня.

В наши дни, пояснила белка, охрана Огня Жизни поручена самым могущественным духам всех бывших религий мира, известных также под названием мифологий. И она принялась перечислять. Пятнистый Цербер, пес о пятидесяти головах из греческих мифов, стоявший на страже ворот в Преисподнюю. Анзу, шумерский демон с мордой и лапами льва и когтями и крыльями орла. Отрубленная, но все еще живая голова скандинавского великана Мимира, которая охраняет Огонь Жизни так давно, что вросла в Гору Знания и стала ее неотъемлемой частью. Гигантский дракон Фафнир, величиной со всех четырех сестер-оборотней и в сотни раз могущественнее их. Бдительный Аргус, пастух с сотней глаз, видящих все и не упускающих ничего. Вот пять избранных стражей, один свирепее другого.