— И чего мы стоим? — вновь подал голос Морли.

— Это… так ведь… не может быть… — донесся ошеломленный голос бандита, — Хаффер, гляди сюда.

Проклятие!

— Погоди, погоди… Не трогай там ничего. Вы видите, тоже что и я?

Вокруг меня воцарилось молчание. Я слышал возбужденное дыхание ошеломленных каннибалов и понимал, что случилось самое страшное из того, что только могло случится.

— Ну и дела! — выдохнул изумленный Блондин, — А, наш сладкий мальчик полон сюрпризов! Смотрите, они же растут! Потрясающе! Кажется, нас теперь ждет регулярный деликатес.

— И что будем делать? Он же оклемается и сбежит! — неуверенно произнес Бади.

— Придется оставлять возле сучонка круглосуточную охрану и следить, чтобы он не рисовал. Но, парень нам это с лихвой компенсирует! Никогда бы не подумал, что человека можно съесть несколько раз. Кай, ты лучшее что было в моей жизни! — с неприкрываемым восхищением произнес Морли и повернулся к охраннику, — Бади, ты дежуришь первым, после ужина тебя сменит Ферт.

Блондин с двумя подручными покинул пещеру, закрыв входную решетку на ключ, а оставшийся дежурить охранник подошел к бормочущему деду и пнул его ногой, отчего тот упал со стула.

— Извини, Грум. — Он расхохотался, забрал его табурет и уселся на него сам, прямо рядом с моей клеткой, после чего стал внимательно наблюдать, как отрастают мои руки.

Ситуация сложилась безвыходная. Я уже давно остановил кровь и сейчас беспомощно лежал на полу с двумя регенерирующими культями. Лаэлю удалось отсюда бежать, но за ним не было круглосуточного наблюдения. Теперь каннибалы поступили намного умнее, и готовы к моей попытке побега. О том, чтобы нарисовать руну телепорта, не может быть и речи. Во-первых, у меня не хватит ни крови, ни Силы, чтобы быстро зарядить ее на перенос моего тела. Во-вторых, даже если допустить, что я сделаю это за несколько попыток, кто сказал, что мне вообще дадут ее начертить? Я на виду у охранника, вон он, прямо сейчас смотрит и глаз не отводит. В-третьих, единственная руна, которую можно использовать в качестве выхода, находится в гроте общины, и мое появление там однозначно не встретят с аплодисментами. И в-четвертых, чтобы что-то нарисовать, нужно иметь нормальные пальцы, а я даже не знаю, насколько часто Морли будет повторять процедуру.

Я сконцентрировался на «муравьях», и мне удалось еще немного замедлить регенерацию. Не нужно им знать, насколько быстро я могу восстановить руки, да и Сила не вечная. Сомневаюсь, что меня будут поддерживать сколитами.

Поскольку идей о том, как организовать побег, пока в голову не приходило, а боль уже не беспокоила я переключился на анализ своих ошибок, сделанных за эти два года.

Самая главная — это Корита. Я легкомысленно отнесся к этой женщине, за что и поплатился. Спас ее от изнасилования, а она… Неужели в ней нет даже толики благодарности? Похоже, мне стоило больше доверять прочитанным историям, которые воспевали хитрость и жестокость некоторых особ. Настоящих отношений с девушками у меня никогда не было, если не считать мимолетного общения с Таей, но там был совершенно другой случай.

Следующее. Потеря авторитета. Я пошел на поводу у Крастера, который рекомендовал дать людям поблажки. Его опыт руководства был основан на общении с законопослушными гражданами на воле, мораль и нравственность которых были значительно выше, чем у любого обитателя Ямы. Мне же достались не просто отбросы человеческого общества, а самые худшие их представители, которых даже не брали в нормальные общины, за редким исключением, вроде кузнеца Хами Сантера. Но он всегда был сам по себе, на особом положении, как и предатель Рифер.

Ведь в первый год все шло как по маслу, люди боялись и не знали чего от меня ожидать, работали и были счастливы трудиться за еду. Каждый знал мою лояльность и доброту, и, постепенно, расслабился. Правила были просты: не лгать, не предавать, не насиловать. А остальное смертью не грозило.

Дальше. Не стоило настолько сближаться с общиной. Долан Кригер, Лэтчер Вайс, король Ленард. Все они держали дистанцию со своими подчиненными и не оправдывались за свои поступки. Кроме того, у них были тенкаты, которые решали проблемы с предательством приближенных людей. Я же, по своей неопытности, старался стать «своим», работая наравне со всеми и тесно общаясь с членами своей артели, что привело к потере уважения и меня стали воспринимать, как равного.

Если мне удастся выжить, я все изменю! У меня есть собственная цель, и теперь я пойду к ней не останавливаясь. Неважно, сколько трупов придется после себя оставить, плевать, кто и что обо мне подумает! Неповиновение — смерть! И никому, больше никому и никогда, я не поверю. Люди лжецы и лицемеры, у которых на первом месте всегда будут стоять свои собственные желания. Почему я должен быть другим? Ради чего?

В этот день во мне окончательно умер наивный мальчик, а на его место пришел другой Кай. Холодный, расчетливый и беспощадный.

Раздался грохот решетки, и в пещеру снова кто-то зашел. Я не стал поворачиваться, но через пару секунд узнал голос Морли.

— Ну что там, растет?

— Растет понемногу, думаю завтра утром будет, как новый, — весело ответил Бади, — Надо бы парню Силу восстановить, должно ускорить процесс.

— Обойдется, я никуда не тороплюсь. Будет совсем плох — можно и подсобить камнями. — Произнес Блондин.

Эйголь! Надо попросить сделать себе из него подстилку.

— Морли! — связки пересохли и голос получился с хрипотцой, — Как насчет постели, туалета и еды?

— О, заговорил сладкий! — расхохотался он, — Постель тебе не полагается, гадить можешь прямо в своей клетке на полу, мы не гордые — раз в неделю можем и убрать. А покушать я тебе принесу вечером. Человечинки, самой лучшей! Скажи, ты когда-нибудь ел себя?

— Морли, я обещаю тебе, ты будешь молить о своей смерти, и она будет очень долгой и болезненной! — прошипел я в ответ.

— Да, да. Я в курсе. Ты повторяешься, мой мальчик. Уже не раз слышал это от тебя и очень сильно боюсь! — он снова расхохотался и покинул пещеру.

Прошла неделя. Блондин установил четкий график дежурств и каждое утро повторял свою пытку, от которой я метался по клетке, щедро орошая все кровью. Он пару раз пробовал резать и другие части моего тела, но в итоге остановился на верхних конечностях, так как был уверен, что от этого я точно не умру. Единственным моим утешением стало, что ему наскучило со мной подолгу возиться, и начиная с четвертого дня, он просто отсекал мне руки по плечи. Главное, о чем я жалел в эти моменты, что моя способность не позволяет отключать боль, а привыкнуть к ней мне так и не удалось. Я боялся сойти с ума, но что-то внутри меня настойчиво сохраняло мой рассудок целостным.

Морли, как и обещал, носил мне только человечину, к которой я так и не притронулся, а еще пару раз в день миску воды. Очень скоро я начал терять в весе и голодать. Иногда, меня привязывали к решетке и восстанавливали Силу, когда я уж слишком плохо выглядел. Кандалы с моих рук сняли, так как большую часть времени их не на что было одевать, но ноги так и оставались прикованными на средней длины цепь, которая позволяла перемещаться по периметру клетки.