В своих литературных работах Маркус Вольф изложил личные мировоззренческие позиции по широкому кругу вопросов: идеологии, политики, истории, культуры, нравственности и морали и, естественно, разведки – службы, которой он посвятил свою жизнь.

Особого внимания, безусловно, заслуживают его объективные, по мнению автора, оценки многих событий, произошедших в мире после Второй мировой войны и до распада социалистического лагеря.

Он не только был участником многих судьбоносных событий современности, начиная с Нюрнбергского процесса над фашизмом, но и как руководитель внешнеполитической разведки ГДР в течение 32 лет обладал достоверной информацией по главным проблемам своего времени.

Более того, критики Вольфа в МГБ ГДР считали его «абстрактным мыслителем» и «патентованным интеллигентом», что, впрочем, подчёркивало особую значимость его суждений и поступков. Он не стал своего рода романтиком социальной революции и (или) фанатиком справедливости, хотя таким его могут воспринимать. Просто это несовместимо с его явно недемократической профессией разведчика, требующей строгого учёта реальности, прагматизма мысли и строгой дисциплины действий. Именно в разведке Маркус Вольф блестяще самореализовался как выдающаяся личность, ставшая теперь, как я считаю, исторической и легендарной. Он умер 9 ноября 2006 года и похоронен в Берлине.

Следует отметить то, что, считая себя «человеком, стоящим у руин социализма, никогда не бывшего реальным», Маркус Вольф не ограничивался анализом только ряда аспектов противостояния социализма и капитализма. Он выходил за рамки событий 1989–1990 годов в ГДР и давал свой прогноз возможных экономических, социальных, политических и военных вызовов времени. Кроме того, он не только не избегал упоминаний о своей партийности, как это делали некоторые авторы мемуаров, но и, наоборот, открыто излагал свои идейные взгляды, критику партийной жизни и линии СЕПГ, возглавляемой Вальтером Ульбрихтом и Эрихом Хонеккером, а также аспектов внутренней и внешней политики коммунистов России, приведшей к так называемому «застою» в жизни Советского Союза, а затем и развалу его.

Позиция Маркуса Вольфа в вопросе построения социализма – это позиция не только коммуниста, выступающего за перестройку, но и государственника, который в реформировании своей партии – СЕПГ – и изменении её внутренней политики видел возможность сохранения ГДР как социалистического государства, чего он желал.

Он также питал надежду на способность общества в СССР и ГДР на движение вперёд, на позитивные преобразования жизни в странах Варшавского Договора на демократических началах путём устранения всевластия партийной бюрократии и командно-административной системы.

Однако он согласился с пророческими, как теперь ясно, мыслями немецкой социал-демократки Розы Люксембург, высказанными ею всего через несколько недель после установления советской власти в России в споре с Лениным и Троцким об опасности «диктатуры горстки политиков»: «несколько десятков партийных руководителей дирижируют и управляют с неиссякаемой энергией и безграничным идеализмом… время от времени собирается элита из рабочих на собрание, чтобы выслушать речи вождей и аплодировать им, принять единогласно предложенные резолюции, т. е. хозяйство клики, диктатура, но чья – не диктатура пролетариата, а диктатура горстки политиков». На практике в России и Германии было так.

Более того, он в своей книге «Друзья не умирают» написал, что «реальный социализм» потерпел поражение в соревновании с капитализмом, потому что поставил интересы общества выше интересов личности тогда, когда требовался гуманизм для индивидуума. Вообще то, как известно, казарменный коммунизм исключает, по Карлу Марксу, инакомыслие личности, «братство в экономической жизни», «равенство в правовой жизни», «свободу в культурной, духовной, религиозной, художественной, творческой области». Так что требование гуманизма для марксизма мало подходит.

Как я считаю, мысли Маркуса Вольфа заслуживают нашего внимания, хотя он не отметил тех реальных тяжелейших условий, в которых началось строительство социализма после октября 1917 года. В этой связи стоит всё же вспомнить верную оценку Плехановым социальных условий в России того периода, высказанную нашим великим социал-демократом как предупреждение Ленину и его сторонником: Россия не была готова к социальной революции.

Вместе с тем вспомним, что с точки зрения диалектики личность – это преодоление общества для того, чтобы творить общество. Если данный постулат принять во внимание, то придётся признать, что без личности, без её самосозидания и самоутверждения, то есть без «субъектности», построить новое коммунистическое общество нельзя. Как раз эту мысль многократно отразил Маркус Вольф в своих мемуарах, подвергая критике ленинский принцип демократического централизма коммунистической партии.

Распад СССР и вместе с ним социалистического лагеря, включая ГДР, работа ради укрепления и безопасности которых составляла смысл жизни Маркуса Вольфа, он воспринял как личную трагедию. Его откровенные умозаключения касаются многих исторических событий и относятся к категории достоверных свидетельств, полное право на которые он как их участник, интеллектуал и аналитик, конечно, имел.

В сентябре 1990 года в своей книге «По собственному заданию» он признался, что пришёл «к новому видению и пониманию» исторических событий, к которым отнёс «крушение социализма в Центральной и Восточной Европе», квалифицируемое им «как крупнейшая катастрофа от времени русской Октябрьской революции 1917 г.», якобы «принёсшая историческое небытие социалистических идей». Однако, «цели, родившиеся из лучших достижений человечества – гуманизма, Французской революции, равенства и социальной справедливости – будут и дальше существовать и набирать силу. Они должны остаться, если человечество хочет избежать катастрофы и выжить».

Маркус Вольф хотел, чтобы было именно так, и никогда не «ставил под вопрос ни свою жизнь, ни свои представления о ценностях».

Я уже изложил выше осуждение Маркусом Вольфом недопустимо волюнтаристского отношения Сталина к сведениям разведки о подготовке Гитлера к нападению на Советский Союз. Полагаю, что целесообразно подробнее остановиться на оценке Маркусом Вольфом личности Сталина, поскольку в российских СМИ всё чаще появляются материалы о «вожде всех народов», практика которого была бы якобы полезна и сейчас, скажем, для искоренения коррупции.

Отношение Маркуса Вольфа к культу Сталина, скорее всего, наиболее точно выражено в его книге «По собственному заданию» (М.: Международные отношения, 1992):

«Разоблачения ХХ съезда партии, как я считал, покончили со Сталиным как личностью, система же, воплощением которой он был, ещё долго будет предметом наших забот, покуда мы не осознаем, что этой системой до неузнаваемости была искажена социалистическая идея в целом».

И в дальнейших публикациях он возвращался к культу личности Сталина. «Что же остаётся от наших идеалов, от наших усилий превратить социализм в действительность?» – задается он вопросом в своей книге «Друзья не умирают» (М.: Международные отношения, 2003).

«Мы верили, что честно следуем идеям, которые Маркс и Энгельс сформулировали в «Коммунистическом манифесте». Мы верили, что способствуем построению общества, в котором великие идеалы Французской революции будут обладать большей жизненной силой, чем в капиталистической системе. Мы потерпели крах, но не потому, что внедрили в практику много социализма, а потому, что слишком мало. Это моё твёрдое убеждение, так же как я убеждён в том, что преступления, имевшие место при Сталине, – это не преступления коммунизма, а преступления против коммунизма. Мой путь к социалистическому движению начался в то время, когда при Сталине понятие свободы отдельной личности уже было принесено в жертву безусловному подчинению партийной доктрине, безусловному послушанию, которое в конечном счёте ничем не отличалось от рабского повиновения властям всесильного государства, в то время когда циничные властители обратили идеалы во зло, дабы манипулировать дисциплинированным обществом».