Мы вроде не кричали, вряд ли старшая дочь придет.

Набрасываюсь на рот любительницы гватемальского. Нечего было губки кусать!

А потом…

Потом вдруг приходит мысль, которая меня совсем не радует. И странно, что раньше ее не было.

- Почему ты на него запала?

- Что? Ты… пусти меня, придурок, я закричу.

- У тебя ребенок спит. Хочешь разбудить? Скажи, почему ты закрутила с ним, а?

- С кем?

- С моим братом. Или у тебя их много было? Ты ведь замужняя дама, с ребенком! А он мажор пустоголовый! Почему ты запала на Феликса?

Глазами хлопает, не зная что сказать.

Ладно, не важно. Мне пора. Сейчас уйду! Сейчас вот только…

Еще раз прижимаюсь к ее губам, с привкусом гватемальского и…

И темнота. Потому что кто-то проломил мне череп.

Глава 25.

АСЯ.

- Маруся, ты с ума сошла?

- Да уж! И вы… чёрт, - он смешно моргал, тряс головой. Как в кино, когда бандита или героя чем-то тяжелым шандарахнут, и он понять не может что с ним. Ну, собственно, так ведь и произошло, увы…

- Извините, давайте я вам помогу! Маруська, аптечку давай неси, и тихо, а то Алёнку разбудишь!

- Я? Это вы ее чуть не разбудили своими разборками! Я пришла посмотреть, а тут…Еще раз вы к маме полезете, я вас еще не так долбану.

- Спасибо… за… предупреждение.

- Больно? Ой… шишка такая! – трогаю его затылок, хорошо, вроде крови нет. Понимаю, что мне его жалко, ох, Ася, Ася… – Как вы, Роман? Встать сможете?

- Смогу… наверное. – вижу, как он пытается сфокусировать на мне взгляд.

- Вы… простите Марусю. Она… - лепечу, потому что реально сама в шоке! - она на самом деле просто испугалась. Наверное, после того как Гена меня...

- Испугалась? – смотрит удивленно, и выдает совсем неожиданное, - Да она бандитка малолетняя! И вы после этого будете меня уверять, что вам можно детей доверять?

- Что?

Я отодвигаюсь от него, сижу на корточках, открыв рот.

- Одну малолетнюю бандитку воспитали, собираетесь из моей племянницы вторую вырастить?

- Ну, знаете! – просто руками развожу, совсем уже обалдел!

- Что? Скажете я не прав? – морщится, трогая голову. А мне теперь жаль, что Маруська его мало долбанула!

Придурок жизни!

Будет мне рассказывать, как детей воспитывать! Робот! Банкомат ходячий!

После этих слов совсем не хочется ему помогать.

Встаю, обхватываю себя руками, глядя, как он поднимается с пола куда рухнул, сбитый точным ударом моей девочки.

Нет! Так ему и надо! Правильно она его!

Будет думать, как… целовать!

И вообще…

Прикидываю, сто миллионов долларов. Так, за сто миллионов я смогу нанять людей, который выкрадут у него Алёнку и вернут нам, а мы уедем далеко-далеко! И охрану найму, вечную, чтобы он никогда до нас не добрался.

- О чем вы думаете, Ася? У вас такое выражение лица…

- Какое?

- Словно вы план захвата власти просчитываете.

- А если просчитываю, что? Сдадите в психушку? – смотрю на него, руки сложив, губу кусаю, как же мне его выпроводить побыстрее? Сказать, что согласна на сто миллионов и пусть валит?

- Не делай так.

- Как? – он еще в моем доме мне указывать будет?

- Губы не кусай!

Ого! Предъявы какие!

- А то что?

- А то «то»! Возьму и… сам покусаю!

- Не много ли вы на себя берете, господин Вишневский? И почему это вы все еще тут? Я, кажется, вам сказала выметаться?

- Выгоните на мороз больного, искалеченного мужчину? Сердца у вас нет!

- Что? – ну ничего себе, просто верх наглости! – вас внизу машина ждет! Поедете в свою загородную берлогу! Медведь!

- Это я медведь? Класс! Я, между прочим, могу пойти побои снять, вот тогда и поговорим!

- И пожалуйста! И снимайте! Только ничего нам за это не будет! Я… я вообще скажу, что вы меня… вы меня пытались…

- Что? Ну, что?

- Вы сказали «ну»!

- Сказал! И что? Нельзя? Слушайте, я с вами совсем уже… голову потерял.

- Неужели? А она у вас была? У вас же там вроде, калькулятор? Или выше брать? Планшет? Моноблок?

- Очень смешно! Да уж… Нормальная семейка у моей племянницы. Одна по голове настучала, вторая оскорбляет.

- Не нравится? Так вас никто не держит! Проваливайте! Ищите других! Может ваш Феликс еще кого-то обрюхатил, откуда мне знать?

- Мой Феликс? Мой? Или ваш тоже?

Чувствую, как краснею от стыда.

Я должна ему признаться. Так будет, наверное, проще.

Но… я ведь понимаю, что он завтра же может прислать сюда теток из органов опеки, и… Или полицию. Как мне себя обезопасить в такой ситуации? Я пока не знаю.

С одной стороны понимаю – ну, беспредел же! Ребенок находится в семье матери. Девочка сыта, одета, обута, мы ее воспитываем, ухаживаем.

Мы ее любим! По-настоящему любим! Кто может ее отнять?

- И все-таки вы не ответили на мой вопрос.

- Какой?

- Вы… простите, вы не девчонка смазливая, у которой ветер в голове, вы… вы серьезная женщина…

- Да неужели?

- Не глупая.

- О, Боже, господин назвал меня любимой женой, практически!

- Именно! Вы взрослая умная женщина! Как вы повелись на Феликса? Он ведь совсем мальчишка, мажор?

- А вам что, завидно?

- А если да?

Он смотрит на меня наклонив голову. Поднялся, к стене прислонился и смотрит. И что мне ему сказать?

Что я даже толком не помню, как этот Феликс выглядит, или что?

Думай, Аська, думай!

«Знаешь, мам Ась, я рядом с ним чувствую себя королевой! Он так на меня смотрит!»

Да уж, вот на что повелась моя дурочка Стася! На королеву! Вот и правильный ответ!

- Так что же? Что вы в нем нашли?

- Я рядом с ним чувствовала себя королевой!

Вот так! Съел?

РОМАН.

Королевой, значит? Прекрасно! Интересно, за чей счет?

Яростно тычу пальцем в кнопку лифта. Зараза. Еще и лифт не работает!

Голова гудит.

И вообще, все тело гудит. У меня ощущение, что я весь этот день не в себе.

Да уж, денек выдался! Тот еще.

Все-таки лифт приезжает. Захожу. Смотрю на себя в зеркало – и что это за мода вещать зеркала в лифте? Хотя, наверное, девушкам удобно.

Интересно, Ася