На ее звонок дверь тут же открылась. Она попросила лакея передать о ее приходе синьору ди Равенелли, добавив, что дело очень срочное. Почтительно попросив ее подождать, он пошел наверх, она же, испуганная, дрожащая, осталась ждать. То, что Доминик оказался дома, уже было хорошо. Немного успокоившись, она медленно подошла к лестнице и тут же начала подниматься, когда лакей помахал ей сверху.

Проведя ее по коридору, он открыл узорчатую, с золотым орнаментом дверь кремового цвета. Конечно, он помнил ее имя.

– Синьорина Флойд хотела бы видеть вас, signore, – произнес он, пропуская ее вперед.

Доминик пошел ей навстречу, пересекая комнату большими шагами. Его обаятельная улыбка тронула ее. На нем был черный вельветовый свободного покроя пиджак. Приглушенных золотых тонов галстук шел к его загару. Темные волосы, как всегда, были аккуратно причесаны. Выражение его лица тут же изменилось, когда он посмотрел на нее;

Нахмурившись, он спросил:

– Что-то случилось, мисс Флойд?

Мартина кивнула. Сознание, что она может с кем-то разделить свои переживания, с кем-то, кому она доверяет, придало ей силы. Схватив его руку и пристально посмотрев на него, она произнесла:

– Марко! Он.., он убежал, он исчез! Доминик прищурился, глядя на нее, видя ее отчаяние. Затем приказал, подведя ее к креслу:

– Сядьте, пожалуйста, и расскажите подробно обо всем, что произошло.

Мартина описала весь день, включая пожар в гостинице, когда Марко исчез. Доминик стоял, прислонившись к столу и поглаживая его края. Когда она замолчала, он изучающе посмотрел на нее, все еще хмурясь.

– А теперь расслабьтесь! – сказал он, глядя на ее маленькие руки, сжимающие сумочку на коленях. – Совершенно не надо так расстраиваться. Венеция не страшный город, особенно для детей. Мы все сейчас узнаем. – Он улыбнулся, когда она отпустила свою сумочку и села поудобнее в кресле. – Вы говорите, что делали снимки в музее? Где ваш фотоаппарат? – поинтересовался он.

Она покраснела.

– Вы, наверное, думаете, что я круглая дурочка. Я потеряла его тоже.

– Где?

Мартина пыталась избежать его испытующего взгляда.

– Я.., даже не представляю. Это случилось, когда исчез Марко. – Она подняла дрожащие пальцы к вискам, волнуясь и пытаясь сосредоточиться. – Аппарат был у Марко, когда мы вошли в музей. Я показала ему, как пользоваться им, и ему очень понравилось, когда я попросила его сфотографировать меня. Могла оставить его где-нибудь позже, не помню.

– Пожалуйста, не мучайте себя больше. Вам не могло прийти в голову, что Марко оставил его в музее, а потом, вспомнив об этом, вернулся за ним, думая, что вы не обнаружите его отсутствие?

Мартина вздрогнула.

– То есть вы думаете, что он убежал не из-за пожара?

– Вряд ли. Марко смело вернулся в горящий дом за своей игрушкой. Не похоже, чтобы он убежал из-за огня.

– Но его ночные кошмары… – начала Мартина.

– Это все из-за потери любимого отца. – Он выпрямился, приняв какое-то решение. – Я налью вам немного вина, вы слишком бледны. Мне хотелось бы, чтобы вы выпили, пока я наведу некоторые справки. Уго ждет вас?

Мартина кивнула.

– Не волнуйтесь слишком из-за Марко. Дети любят теряться, но при этом выживают. Он вне опасности.

Доминик пересек комнату, налил вина. Дрожащими руками Мартина приняла стакан, стараясь найти утешение в его словах. Доминик вышел. Ей совсем не хотелось пить. Горло перехватила спазма. Но она пришла просить о помощи и потому должна делать, что ей велят.

Доминик отсутствовал минут десять. В это время она осмотрела комнату, которая была одновременно и кабинетом и библиотекой. Здесь было много стеллажей с книгами, стол, прекрасный стеклянный шкаф, переполненный серебряными призами за спортивные победы, письменный стол, коллекция произведений искусства. Ее внимание привлекла картина, висящая над камином. Не иначе как это был его отчим, граф ди Равенелли.

Сходство действительно было поразительным. Оба темноволосые, темноглазые, с тонкими аристократическими чертами лица, правда, у графа была маленькая бородка а-ля Van Dyck. Гордая осанка и длинные одежды, в которых он был изображен, свидетельствовали о его высоком происхождении.

В этой комнате они бывали вместе, и мысль об этом волновала ее. Странно, но даже сейчас, когда произошло это ужасное событие, она продолжала думать о Доминике. Как только он вернулся, она с беспокойством посмотрела на него.

– Не надо смотреть так ужасно, – отрывисто произнес он. Его взгляд упал на нетронутое вино, которое она поставила при его появлении.

– Я ничего не скажу вам, пока не выпьете.

Мартина взяла стакан и немного отпила. Он ходил взад и вперед, смотрел в окно. Видя, что она отставила пустой стакан, он повернулся.

– С Марко все в порядке, – произнес он. – Он не потерялся.

Она удивленно взглянула на него.

– Не понимаю, – сказала она быстро.

– По всей вероятности, Марко носил ваш фотоаппарат, – пояснил он, строго глядя на нее, – и оставил его в музее, а вспомнил об этом, когда вы шли к Уго. С детской сообразительностью он немедленно бросился за ним, когда вы остановились у горевшей гостиницы.

Мартина недоверчиво, широко открытыми глазами смотрела на него.

– Но как он нашел дорогу в музей? По пути мы останавливались в разных местах. Больше чем уверена, что он не смог бы найти дорогу.

Голос Доминика прозвучал сухо:

– Он нашел, нашел музей и место, где оставил фотоаппарат. Аппарат взял один из служителей и отдал тому, кто запомнил Марко. К счастью, сторож музея хорошо знает Бруно, он и отвез Марко домой.

Щеки Мартины порозовели. Она откровенно радовалась. Глаза блестели, рот приоткрылся в улыбке. Ее улыбка, одновременно и радостная и печальная, была очаровательна. Она встала, сложив с облегчением руки.

– Если так, – произнесла она, все еще не веря в случившееся, – я должна идти. Большое вам спасибо за помощь. Я так признательна вам.

– Зачем же спешить? – У него был тот же взгляд, с которым он появился в комнате. – Я проверил. Марко вернулся домой, Стефано подтвердил мне это, и даже с фотоаппаратом.

– О, фотоаппарат! Я и забыла о нем. Это не важно, лишь бы с Марко все было в порядке. Не стоит обращать на аппарат внимание. Хотя он мне дорог как память.

Он грустно посмотрел на нее.

– Тот, кто подарил вам его, многое значит для вас?

– Оба, – ответила она. – Мои родители. – Она наклонилась, чтобы взять сумку, которую поставила на пол, когда пила вино. – Извините, что отняла у вас столько времени. Больше чем признательна вам за помощь. Взяв сумку, избегая его пристального взгляда, она призналась: