Точнее, у нас нет нужных знаний. Подобным людские маги промышляли, а нам такое было без надобности. Хотя ладно, у кого-то эти знания, может, и были, но сейчас их нет. Слишком многие ушли. Даже простым целительством людей оставшиеся занялись не сразу, сначала пришлось заново накапливать знания. Добывать старые, создавать новые.

– Зачем вам, вы же не контактируете с людьми? – спросил я.

– Ну мы же не в полной самоизоляции, – пожала она плечами. – Всегда есть знающие о нас. Плюс деньги. Замаскироваться под целителя или практика народных методов несложно. Все равно никто не поймет, что используется магия.

– Понял. Принял, – произнес я, думая о своем. – Ладно. Хорошо. Главное, хоть немного, но оздоровить организм Атарашики можно. Я ведь правильно понял?

– Да, так и есть, – ответила она.

И почему я раньше об этом не подумал? Начал шевелиться только после того, как гром грянул.

– Про ваших волшебных целителей могла бы и обмолвиться, – заметил я.

– Не подумала, – пожала она плечами. – Просто никому из твоих это не нужно было, да и, если подумать, ваши бахирные целители тоже не зря деньги берут. Я вот, например, уверена, что у Атарашики минимум болячек. Серьезно, Синдзи, ваши целители тысячелетиями копят знания, они вряд ли в чем-то уступают нашим. Попробовать, конечно, стоит, все-таки у нас, скорее всего, разные подходы к делу, но… Волшебство, как бы странно это ни звучало, не такое уж и волшебное.

– Вот и посмотрим, – вздохнул я, останавливаясь возле двери в ванную. – Тогда с вопросами пока все. После обеда съездим в больницу.

– Хорошо, – ответила она. – Пойду тогда тоже перекушу.

Во время обеда рассказал Норико и Эрне, как прошла моя поездка. И вроде рассказ-то был не особо впечатляющий, но эти две актрисы вели себя так, будто я боевик пересказываю.

– О-о-о… – впечатлились они тому, что Чакри ждал нас в ближайшей кафешке.

– У-у-у… – смотрели они на меня широко раскрытыми глазищами, когда я поведал о появлении якшини.

– Ого! – удивились они, когда я рассказал, как кицунэ вела себя с главой рода Чакри.

Женщины. Вряд ли они всерьез восхитились хоть чем-то, но всем своим видом показывали, какой я крутой.

Ну а после обеда, забрав из подвала Хирано, я отправился в одну из лучших больниц Токио. К сожалению, в число таковых больницы Аматэру не входили. Доход приносили неплохой, но лучшими вполне объективно не были.

Подъезжая к больнице, заметил кучу охраны и машины с гербом императорского рода. Не сказать, что напрягся, но поморщился. Уж не знаю, кто именно сюда приехал, но к кому – понятно без лишних пояснений. Надеюсь, хоть не сам император – лишний раз видеть его не хочу, а по делу он мне в больничных коридорах ничего не скажет.

Выйдя из машины, чуть постоял, дожидаясь, пока Хирано вылезет вслед за мной, и только после этого закрыл дверцу. Тащить с собой и жену, и Хирано не хотелось – лишние слухи мне не нужны. Брать одну лишь Хирано тоже не вариант – слухов будет еще больше. Одно дело – в командировку с ней уехать, мало ли кем она у меня работает, а другое – брать с собой навещать больную родственницу. В общем сошлись на том, что Хирано будет в невидимости. Не такой, как Байхо, когда напал на меня, а в более простой. Правда, простой для меня, так как я все же видел ее полупрозрачную тушку, в то время как посторонние и, что самое главное, камеры ее уже не увидят.

Дежурная медсестра, точнее, целый пост с дежурными находился недалеко от входа, так что, войдя в здание, сразу направился туда. Слегка пришибленная и одновременно офигевшая женщина, услышав мою фамилию, залебезила с еще большей силой, заодно сообщила, что сейчас на этаж, где располагалась палата Атарашики, посторонних не пускают, но буквально через… Эта дуреха даже не поняла, что именно сказала, пришлось приводить в чувство живительной порцией «яки». Правда, после этого она совсем поплыла, так что, немного постояв и не услышав от нее ничего вразумительного, я развернулся и направился к лифту. На полпути слегка поменял направление, так как там собралась целая толпа народа. И ладно я с охраной, но каково будет в переполненном лифте невидимой Хирано – уже вопрос.

На лестничной клетке третьего этажа стояло двое охранников. Увидев меня и двух моих сопровождающих, они чуть напряглись, а когда мы остановились напротив них, правый от меня поднял руку.

– Этаж закрыт, попрошу вас удалиться и не создавать проблем, – произнес он.

– Меня зовут Аматэру Синдзи, и я пришел сюда навестить родственницу.

– Прошу прощения, Аматэру-сама, но я не могу вас пустить, – сказал он, заметно при этом напрягшись.

И мужика можно понять, ситуация весьма неоднозначная.

– То есть позволь уточнить, – начал я раздражаться. – Твои хозяева пришли к Атарашики-сан, из-за чего я, ее родственник и глава ее рода, не могу к ней попасть?

– Прошу прощения, Аматэру-сама, – произнес охранник напряженно. – Я просто выполняю приказ.

Я почти сорвался. И дело даже не в том, что мое раздражение дошло до предела, нет. Я не настолько неуравновешенный, чтобы срываться из-за работяги, выполняющего свою работу. Предельно вежливого работяги. Я чуть не сорвался из-за вседозволенности. Да и «сорвался» не совсем то слово. Я был раздражен и точно знал, что, если сейчас тупо вынесу охрану этажа, мне за это ничего не будет. Я в своем праве. Так еще и статус братского рода будет действовать. Именно последнее меня и остановило. Просто мне вдруг пришло в голову, что это как-то слишком двулично. Двойные стандарты в действии. Я использую привилегии, чтобы сделать гадость тому, кто дает мне эти привилегии. Мерзковато как-то.

Прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Открыл.

– Хорошо. Я понял, – сказал я, после чего развернулся и пошел обратно.

Моя охрана тоже была напряжена и готова к драке, так что, уступая мне дорогу, они по-прежнему не сводили взгляд с имперцев. Уже на выходе с лестничной площадки в холл больницы мне в голову пришла умная мысль – если все правильно обставить, то я и из этой ситуации смогу вынести прибыль. Небольшую, скорее моральную, но все же. А всего-то и надо пройти через весь холл, собирая взгляды окружающих, подойти к свободной стеночке, облокотиться на нее, скрестить на груди руки и всем своим видом изображать ожидание. Думаю, уже завтра, да что там, уже сегодня вечером большинство аристократов будут знать, что кто-то из императорского рода не пустил главу Аматэру к Атарашики. Это не ударит по их репутации, просто покажет императорский род с не очень красивой стороны. Ну и утвердит общество в том, что у нас определенно какой-то конфликт. И что именно я – обиженная сторона. Последнее утверждение не совсем логично, так как фактов у народа