– Это тебе, – заявляет на полном серьезе. – Цветы тоже. Потом перенесем в твою комнату.

– У меня аллергия, – замечаю на автомате. – Мне ничего не нужно.

Но Ростислава переубедить трудно. Он отказов не принимает.

Наверняка думает, я ему на шею кинусь. Да и не время сейчас выяснять отношения. В доме полиция. А меня обвиняют в убийстве.

Меня! Обвиняют…

Даже в голове не укладывается!

Подарок в глянцевой бумаге жжет руки.

– Что это? – смотрю в ужасе.

– Не бойся. Не бомба. Таак… Ерунда всякая. Открой.

Умом понимаю простую истину. Мне не стоит принимать презенты от Градова. И выяснять с ним отношения тоже. Как можно выяснить то, чего не существует!

Но непослушные пальцы инстинктивно разрывают обертку. И стоит только показаться уголку книги, я понимаю что внутри.

Аж дух захватывает от возбуждения.

Ноты! Глинка! Тот самый сборник!

Господи, да я то и дело на них пялилась! Купить, конечно, могла. Стоило только заикнуться Черкасовым. Но честно говоря, никогда их вниманием не злоупотребляла.

– Это тебе. Небольшой подарочек, – порывисто объясняет Ростислав. – Мне еще многое предстоит исправить. Вымолить прощения. Ты же не в чем не виновата.

Ростислав усмехается горько. Видно, что каждое слово ему дается с трудом.

– А это так… Спонтанно получилось, – роняет он поспешно.

Нервничает. Странная ситуация!

– Такие подарки всегда ценные, – брякаю не подумав. И тут же вскинув подбородок, упираюсь взглядом в синие внимательные глаза, пожирающие меня до костей. Отвыкнув от мужского внимания, робко ежусь. Чувствую как по телу бегут мурашки. Мелкие волоски на руках поднимаются дыбом.

– Не виновата? – охаю словно раненая. Отступаю в сторону. И тут же снова оказываюсь в кольце крепких рук.

– Я был в клинике и все узнал, – заявляет Ростислав. В голосе сквозят холодные стальные нотки. А в глазах полыхает ярость.

Обалдело качаю головой. Поступки Градова не всегда объяснимы.

– А чем речь, Слава?

– А ты не знаешь? – лишь на мгновение давит тяжелым взглядом. Будто пытается в который раз убедиться. Вот только в чем?

– Нет, – отрезаю коротко. Резко возвращаю книгу и бегом устремляюсь к выходу.

И застаю Ростислава врасплох. Ноты падают на пол. Но Градов не обращает на них внимания.

– Погоди, – в пол шага догоняет меня. Снова нависает тенью. – Не выходи сама.

В груди давит, как от удара об землю.

– Мне нужно к Саше, – выдаю на автомате главный аргумент.

Задыхаюсь рядом с этим мужчиной. Даже дышать перестаю. А он стоит почти вплотную. И давит. Взглядом. Телом. И запахом.

Тонкие древесные нотки, смешанные с табачным и цитрусовым ароматами, словно на машине времени отправляют меня в Сестрорецк.

Тогда мне казалось, что у нас великая любовь. И семья получится идеальной.

Пальцы Градова медленно скользят по моей щеке. Убирают прочь непослушную прядку за ухо.

– Погоди, – шепчет он. – Наш сын спит.

Усмехнувшись, Ростислав кивает на радио-няню у меня в кармане и добавляет серьезно.

– Я поставил охрану около детской. Проснется, нас позовут.

Меня снова передергивает от казалось бы невинных слов. Но в устах Градова они кажутся кощунством.

Снова рука Ростислава ложится на мою. Снова как маленькую он возвращает меня к дивану.

– Нужно поговорить, – заявляет сурово. И подняв с пола ноты, усаживается рядом. Вертит в руках старую потрепанную книгу. Словно не знает, что предпринять дальше.

– Давай на время отложим старую историю. Толку в ней разбираться. Сейчас важнее найти Лешиного убийцу, – предлагаю я, стараясь свести разговор к минимуму.

– Там без нас обойдутся. Адвоката я тебе вызвал. Сам Морозов приедет. Ему тут недалеко. Пока моих из Москвы дождешься… Поэтому у нас есть время поговорить, – требовательно заявляет Ростислав. Мое мнение ему не требуется.

Он так решил. Точка.

– Я не хочу! – шиплю, стараясь отсесть подальше.

– Придется.

Откинув в сторону творение великого Михаила Ивановича, берет мою ладонь в свои. Медленно и нежно целует пальцы.

– Я сильно накосячил, зайчона, – признается порывисто.

Дрожь пробирает по всему телу. Сердце трепыхается словно лоскут на ветру.

Какие признания, елки-палки! Запоздалые и совершенно бессмысленные.

– Простишь ли ты меня? – спрашивает Ростислав, гладя мою руку.

– Мне уже все равно, – выдавливаю из себя. Каждое слово дается с трудом.

– Врешь, – ухмыляется Градов.

Стремительно прижимает к спинке дивана и выдыхает порывисто.

– Ты действительно ходила к врачу. Я проверил. Дикое совпадение, Влада. В том же здании находится офис Саблина… Мне сообщили о промышленном шпионаже: якобы ты работала на этого козла.

– И ты поверил? – роняю горько. Глаза тут же заполняются слезами.

– Не реви, – шепчет Градов, осторожно убирая мокрые дорожки с моих щек. – Я найду эту крысу. Урою на фиг. Только, пожалуйста, дай мне шанс все исправить…

В голове не укладывается ужас происходящего. Даже расплакаться сил нет.

– Выходит, я не только убийца, но еще и воровка, – улыбаюсь горько.

– Ты как жена Цезаря вне подозрений, – обжигает Градов хриплым дыханием.

Тянется ко мне с поцелуем, пресекая любое сопротивление. Вжимаюсь в спинку дивана. Борюсь с собой из последних сил. Градову нельзя верить. Предавший один раз, предаст снова.

Но так хочется снова почувствовать себя желанной и единственной.

Ростислав осторожно прижимает меня к себе. Вдавливаюсь всем телом в мускулистое тело. Несмело обвиваю руками мощную шею. Губы Градова безошибочно находят мои. И сминают их в требовательном поцелуе.

«Будь, что будет», – прикрываю глаза и тут же вздрагиваю от резкого стука. Дверь распахивается.

На пороге застывает тот самый одышливый майор.

– Стучаться надо, командир! – раздраженно замечает Ростислав и добавляет с холодным равнодушием. – Горим, что ли?

39. Неужели, флешка?

– Да хотелось бы с Владой Николаевной побеседовать… Детали уточнить, – мнется у порога полицейский.

– Дождемся наших адвокатов. Моя супруга только в их присутствии сможет дать показания, – абсолютно спокойно заявляет Градов.

В каждом его слове и движении чувствуется превосходство над внезапно сникшим майором. Это со мной он держался высокомерно. Но против Ростислава Владимировича не попрешь. Будь я сама, я бы точно не справилась.

«Будь ты сама, телохранителя Градова ранили в другом бы месте», – вовремя включается здравый смысл.

– Моя супруга… – как ни в чем не бывало продолжает вещать Ростислав. А меня внутренне передергивает.

Ну какая жена, Слава! Я за тебя замуж точно не собираюсь! Один поцелуй не в счет!

К клокочущей в душе злости примешивается восхищение. Впрочем, я всегда восхищалась этим упертым типом.

О-бо-жа-ла!

Ростислав – личность неординарная. Кто еще может о своих хотелках сообщать как о непреложной истине? Только он. Великий и ужасный.

– Моя семья подверглась опасности, – словно школьнику выговаривает Градов полицейскому. – Необходимо в кратчайшие сроки найти убийцу…