хоть, последняя была запланирована на пять часов вечера. А разнос нам устроили с самого утра. Остался небольшой люфт…

Который я под непрекращающееся львиное бурчание использовала по полной.

Массаж в клинике. Не только воротниковой зоны и поясницы, но еще и лица. Несколько последовательных масок для волос, после которых пережженные лохмы еще больше стали похожи на львиную гриву. И наконец быстрый забег в одно интересное место.

— Ну и куда ты меня тащишь? — ныл блондин, когда мы выбрались из подземки и бодро потопали в глубину узких улочек на одной из окраин города. — Это вообще район для иностранцев. — Лео опасливо оглянулся. — Тут эти живут… северные варвары.

— Можно подумать, тебя здесь кто-то из них покусает, — отмахнулась я. — Что за предрассудки, котик? И почему варвары?

— Да если б только покусали. Ты только взгляни на их лица, они никогда не улыбаются! А еще, говорят, могут побить просто за то, что ты слишком близко прошел, — опасливым шепотом сказал парень, пытаясь утащить обратно. — И пахнет от них, говорят, ужасно. Ты ж даже меня постоянно полоскаешь после тренировок! А тут!

— На свое лицо посмотри. Будешь ксенофобствовать, за жопу укушу.

— Чего?! Ай… чего он от нас хочет?! Наши телефоны?!

— Не болтай глупости, — снова отмахнулась я и объяснила какому-то молодому парню вполне приличного вида, как пройти к станции подземки, из которой мы совсем недавно выбрались.

На русском языке объяснила. Да. После этого Лео впал в окончательный шок и временно заткнулся. Только сопел и испуганно косился по сторонам. Кажется, его первым делом пугали габариты местного населения. Потому как мужики в этом районе были нормального, «мужикового» размера. И женщины тоже того… не походили на хрупких азиатских фей. Отчего Лео пару раз впадал в ступор, пытаясь уложить в… голове размеры верхних достоинств некоторых особо колоритных обитательниц квартала.

Тут же еще дело-то в чем… по нынешним азиатским понятиям о скромности, ноги можно оголить хоть по самое «не хочу». Ну, типа ноги и ноги. Чем прямее, тоньше и белее — тем красивее. Никакого загара, никаких, упаси боже, отчетливо прорисованных мышц. Никакой тебе «перевернутой бутылочки». Прямые, ровные макаронины.

А вот глубокое декольте — это признак если не развратности, то определенной свободы. Особенно если в этом декольте отлично просматривается то, чем так щедро одарила северных женщин природа.

— Пришли. — Скромная вывеска над крылечком радовала нежными ромашками и маками, сплетенными в венок вокруг названия «Олеся».

— Куда пришли?

— В одно хорошее место. Заходи, снимай куртку. Олеся! — Я снова перешла на русский язык. — Привет! Мы по записи, не опоздали?

— Проходите, зайчики мои, проходите. Вы как раз вовремя! Чай, кофе, со... О боже, это что за прелесть?

Лео замер, впав в окончательный ступор. А милая Олеся, фигуристая и очень ухоженная девушка под сорок, обладательница уверенного четвертого размера и натуральной блондинистой косы до пояса, всплеснула руками, любуясь им, как некоей диковинной статуэткой.

Я нашла ее в сети сразу после того, как впервые побывала в маникюрном салоне того бизнес-центра, возле которого чаще всего переодевалась, оценила результат и пришла в ужас. Ну да, пали-пали, конечно, я все понимаю. Далеко не каждая местная дама станет тратить на эту процедуру по два-три часа своего драгоценного времени каждые три недели. Поэтому большинство вполне довольствуется тем, во что руки и ноги превращают с помощью «высоких технологий».

Но я-то привыкла к другому уровню. И Лео собираюсь приучить. Не зря же в моем прошлом мире те кореянки, кто хоть раз побывал в салоне у нашего мастера, больше смотреть не могли на обычный корейский маникюр.

— Нам самый натуральный нюд из возможных. Но неубиваемый, ему на сцене прыгать. И брови! Умоляю, сделай ему приятную мужскую форму и цвет. Но только не зайчика.

— Да, зайчик тут не подойдет, — согласилась Олеся, усаживая Лео в кресло и под ласковое, вполне себе на хорошем уровне языка воркование накрывая его специальной пеленкой. — Тут нужен кто-то более хищный. Его бы подстричь еще немного по-другому, — предложила она, со всех сторон осмотрев «пациента». — И цвет волос… Кто тот изверг, что сжег мальчишке волосы? Руки ему оторвать и нужным концом обратно вставить…

— Не, это наша львиная грива. Он по контракту должен выглядеть как слегка рухнувший с сеновала, — поспешила предупредить я.

— Ах, вон чего. Понятно. Но все равно, в следующий раз постарайтесь либо увести цвет в медовый, либо использовать более холодный оттенок блонда. А то совсем пергидрольно-желтый, пусть и видно, что не так давно делали уход.

— Там посмотрим, — отмахнулась я и отдалась в руки второго мастера, Марины. Эта молчаливая молодая девушка работала с Олесей не первый день, умела потрясающе мило улыбаться и делать лучший маникюр отсюда и до второй столицы Объединенной Азии.

Когда мы через два часа выбрались обратно в город, Лео все еще ошарашенно молчал. Только время от времени рассматривал свои руки. Ноги в обуви рассмотреть не мог, а то и на них бы таращился, конечно.

— Как раз успеваем занести отчет мистеру Чену — и в зоопарк! — Я глянула на часы и прибавила ходу. — Побежали! Маску поправь!

— Угу. Но… откуда ты знаешь их язык? И зачем на ногах…

— Выучила. Педикюр — признак высокой культуры быта.

— Чего признак?!

— Ну представь, вас же будут снимать в общаге. В самых разных ситуациях. И прятать грязные ноги от камеры, стыдясь орлиных когтей, — не самое большое удовольствие, согласись. А так, даже если твои пятки случайно попадут в кадр, это только прибавит тебе очков.

— Извращенка! — бухтел он без прежнего энтузиазма, но все равно бухтел. Кажется, эту прошивку не соскрести с парня даже тяжелой дрессурой мистера Чена и его летающего степлера.

— И это мне говорит тот, кто половину времени в салоне пялился на ножки Марины. Понравились?

— Что?! Нет! То есть она красивая, конечно, но просто лучше было смотреть на ноги, чем на… этот вырез! А еще я не мог понять, почему она делает маникюр в босоножках! Неудобно же… Хотя, наверное, когда у тебя на ногах стразы, другое носить неудобно… но все равно каблук можно было поменьше.

— Зато красиво. Красиво