— Первый раз вижу, как на небо улетел свиной окорок. Посмотрим, как он придется по вкусу богам, — довольным голосом произнес Рутья. — Мне кажется, это понравится гораздо больше, чем прежние дары — протухшая рыба, проросший картофель и заплесневелая мука.

Налоговый инспектор Суваскорпи переоделась и вышла в зал в стильном костюме — серой юбке и красивом белом пиджаке.

Рутья снял шубу и повесил ее на крючок рядом с прозрачной рубашкой Суваскорпи.

У психиатра Онни Осмола голова шла кругом. Он торжественно заявил Рутье, что готов предоставить в его распоряжение весь свой медицинский опыт и знания и трудиться на его благо. Доктор попросил, чтобы его приняли в ученики, и обещал помогать во всех планах сына Бога грома. Он также сообщил, что считает идею основания в Пентеле лечебницы для истериков и ипохондриков здравой мыслью и обещал всячески помогать в ее осуществлении.

— Завтра едем в Пентеле! — подвел итог Рутья.

— А я могу взять с собой несколько сумасшедших? — нетерпеливо спросил Онни.

Доктору было интересно посмотреть, как больные отнесутся к деревне и новой схеме лечения. У него в картотеке имелось полно подходящих кандидатов. Уж полоумных в Финляндии всегда достаточно.

Но Рутья попросил его пока не беспокоить истериков и ипохондриков. Прежде чем приглашать пациентов, усадьбу следует привести в порядок.

— Надеюсь, ты не собираешься везти туда полных дураков? — осторожно поинтересовался нотариус Мялкюнен. — Просто мне кажется, что с ними будет очень тяжело, особенно вначале, — добавил он.

— Мы начнем с истериков и невротиков, — решил Рутья. — Возьмите на работе отпуск и будьте готовы отправиться вместе с нами завтра утром.

Рутья отпустил гномов, эльфов, домовых и троллей, попросив, чтобы они всегда были готовы явиться по первому зову.

— Пока не знаю, когда мы решим проводить следующий ритуал, — пояснил он им на прощание.

В заключение вечера компания отправилась покупать Онни Осмола новые штаны взамен сгоревших.

В магазине владелец рекламного агентства Келтайуури договорился о скидке на брюки, нотариус Мялкюнен примерил их, а Рутья расплатился.

Сын Бога грома на бешеной скорости ехал с учениками по дороге в Сунтио. Ученики до смерти боялись ехать в машине с богом за рулем и постоянно молили его сбавить скорость. Пока они ехали по трассе, им было страшно, но, когда Рутья повернул на сельскую дорогу, их охватил ужас.

Сын Бога грома уговаривал их не волноваться:

— Вы такие же, как ученики Иисуса. Они тоже нервничали, когда Учитель управлял лодкой в бурю на Геннисаретском озере. Но, как вы знаете, все обошлось. И вам не стоит бояться. Уж если Иисус смог управиться с лодкой, я тоже как-нибудь справлюсь с автомобилем. К тому же у меня есть права Сампсы!

Несмотря на его слова, ученики всю дорогу про себя молили Бога грома смилостивиться над ними и оставить их в живых.

Так и случилось: незадолго до полудня машина благополучно въехала в Пентеле. Рутья завернул в березовую аллею и, объехав главное здание, остановился у крыльца новой половины дома.

На веранде сидела Анелма, одетая по обыкновению в халат, и пила чай. Внутри так называемая гражданская жена Сампсы Сиркка варила кофе.

Когда Рутья начал представлять Анелме учеников, она страшно смутилась за свой внешний вид и принялась оправдываться, что не ждала гостей. Затем крикнула Сиркке, чтобы та сварила еще кофе.

Когда церемония знакомства закончилась, Анелма отвела Рутью в сторону и приступила к рассказу о жутких новостях. После отъезда Сампсы в доме стало происходить что-то невообразимое. Завелось привидение. Анелма с уверенностью утверждала, что на старой половине поселилось чудовище, настоящий оборотень. Кроме нее с Сирккой и «брата» туда пытался попасть сосед Нюберг, но едва остался в живых. Затем они вызвали полицию, но и полицейские ушли, не наведя порядка, только позвали пастора Салонена. И после этого он приходит сюда чуть ли не каждый день и ведет долгие беседы с чудищем в библиотеке на втором этаже.

— Это просто ужасно! — кудахтала Анелма. — Сампса, ты же здесь хозяин! Прошу тебя, выгони поскорее привидение! — просила она.

Но Рутья слушал причитания Анелмы вполуха. Лишь услышав, что она называет его Сампсой, заметил, что теперь его зовут Рутья, в доказательство чего нотариус Мялкюнен показал бумаги с необходимыми печатями и подписями.

Анелма перестала что-либо понимать. Почему Сампса так сильно изменился за последнее время и стал жестким и уверенным в себе? И зачем он поменял свое хорошее имя на какого-то непонятного Рутью? Разве мало здесь произошло непонятных вещей и без изменения имени?

— О, боже мой, — беспрестанно вздыхала она.

Рутья объяснил, что раз в доме часто бывает пастор Салонен, ей нечего опасаться привидений.

— Да он в последнее время вообще перестал читать проповеди! Только поет псалмы, а про проповеди забыл… Это привидение и пастора заколдовало, — продолжила всхлипывания Анелма, но Рутья уже повернулся к ней спиной и пригласил учеников в дом.

Там, задрав босые ноги на спинку, валялся на диване «брат» Сиркки, лицо его было безучастно к происходящему. Он даже не повернул головы к гостям.

Рутья велел ему подняться.

— Чем ты тут занимаешься? Ты что, не понял до сих пор, что тебе пора выметаться?

Рами заявил, что давно собирался уехать в Хельсинки, но женщины забрали его ботинки и кошелек. А его самого держат, чтобы скормить привидению.

— Может, ты полагаешь, что такой, как я, отправится в столицу босиком?

— Подонок!

Рутья озверел. Он позвал каменщика Сивакку и сантехника Ханнула и сделал жест, из которого они поняли, что Рами следует выгнать. Так они и поступили. Подняли парня с дивана и хором дали ему пинка, от которого он полетел вдоль березовой аллеи, сверкая голыми пятками.

— Да ему и обувь-то не нужна, он и так хорошо бегает, — заметил Сивакка, возвращаясь в дом.

Сивакка и Ханнула внимательно изучили новый дом — печи, трубы, систему канализации — и пришли к выводу, что все находится в хорошем состоянии. Психиатр Онни Осмола обошел помещение и сказал, что здесь вполне хватит места для десяти пациентов, а если немного расширить пространство, убрав стенку, то поместится пятнадцать.

Налоговый инспектор Хелина Суваскорпи исподтишка внимательно рассматривала Сиркку, пока та наливала гостям кофе. Она знала, что та считается подругой Сампсы Ронкайнена, практически гражданской женой. Сиркка ей совершенно не понравилась, и она решила, что ни за что не уступит такой блеклой женщине дружбу с Рутьей Ронкайненом, сыном Бога грома.

— Спасибо, я не пью кофе со сливками, — жестко сказала она Сиркке.

После кофе Рутья пригласил учеников на старую половину дома в библиотеку, чтобы показать свой настоящий облик, который в данный момент принадлежал хозяину усадьбы Сампсе Ронкайнену.