Лида испугалась. А что, если это не пустые слова, продиктованные отчаянием и ревностью? Пожалуй, Богдан способен выполнить то, что задумал.

– Как ты собираешься это сделать?

– Пока не знаю. Я буду думать. Разве есть еще что-то, о чем мне стоит заботиться? Я должен спасти Алену. Она не ведает, что творит. Она губит, губит себя…Если я не встану на ее защиту, этот негодяй уничтожит ее! Посмотри, – он перешел на шепот, наклоняясь к Лиде, словно они были союзниками, товарищами по несчастью, – этот Сергей ненормальный. С тех пор, как он приехал из Москвы, я ни разу не видел его трезвым. Стоит ему чуть-чуть прийти в себя, как он смотрит на Алену с такой злобой, что мне страшно за нее. Как ты думаешь, зачем ему все это?

– Что? – спросила Лида дрожащим голосом. Нетерпение и любопытство Богдана невольно передалось и ей.

– Ну… – он неопределенно повел рукой в воздухе, – эта свадьба, Алена…Он не только не любит ее, – она ему противна. Я же вижу! Это дьявол! Он решил погубить девушку.

Лида была иного мнения. Она была далека от мысли, что сестра – невинная жертва рокового соблазнителя. Алена сама хороша. Вот и платье не зря такое сшила, хотела поразить Лиду в самое сердце. И на свадьбу не зря пригласила. Кто здесь жертва, а кто охотник, еще надо разобраться. Но почему Сергей оказался таким беспомощным? Что все это значит?

– Я убью его! – упрямо твердил Богдан, сжимая кулаки. – Убью! Только так можно остановить этого ублюдка!

Лида почувствовала, что ей хочется того же самого, но только в отношении Алены. Сестра не должна была так поступать с ней. Что она сделала с письмами? Наверняка, смеялась, а потом…порвала. Она всегда смеялась над Лидой, дразнила ее и обманывала. А теперь отняла у нее Сергея. Она должна заплатить за все, сполна. Заплатить…смертью? Неосознанно возникшая мысль становилась все определеннее и тверже. Умереть должна Алена. Именно она придумала эту отвратительную свадьбу, она что-то сделала с Сергеем, превратила его в животное. Она заслуживает смерти. Ничто иное ее не остановит.

Лида ужаснулась тому, что она думает. Неужели такое могло прийти ей в голову? Выходит, могло. Значит, она не такая уж хорошая! Убийство – это страшное зло. Разве она имеет право отнимать жизнь у другого человека, у собственной сестры, с которой они вместе выросли? И как это сделать, чтобы никто не смог обнаружить истину? Убийца всегда надеется на то, что он не будет разоблачен. Как убить человека и не оставить следов?..

– Господи, о чем я думаю! Как я могу? Неужели, это я?

– Как вас зовут? – Голос Богдана вывел ее из забытья. Похоже, она говорила что-то жуткое…

– Лида.

– А меня Богдан. Вы очень расстроены. Я тоже не в себе. Понимаете, Лида, я очень люблю Алену. Я всегда был убежден, что со мной такого произойти не может. И вдруг… Она для меня – все! – Горячо убеждал он то ли Лиду, то ли самого себя. – Разве я могу дать ее в обиду?

– А я люблю Сергея… – произнесла Лида безжизненным голосом. – Вернее, любила. Он обманул меня. Поэтому я…– она взглянула на свидетеля, – помогу тебе.

Богдан смотрел на нее с недоверием. Девочка сама не знает, что говорит. Этот подонок разрушил и ее сердце. Он не заслуживает того, чтобы жить среди людей и дышать с ними одним воздухом. Таких нужно давить. Безжалостно, как ядовитых тварей. Только тогда можно быть уверенным, что они больше никого не укусят.

– Ты серьезно? – Он решил тоже перейти на «ты»: не до церемоний.

– У меня по-другому не бывает.

– Понял. Что ты предлагаешь?

– Яд.

Несмотря на то, что у него на душе кошки скребли, Богдан чуть не рассмеялся.

– Ты что, Агаты Кристи начиталась? Где мы яд возьмем? И какой? Мышьяк? Цианистый калий? А может, крысиное что-нибудь? Или от тараканов? А? – Ему и вправду стало смешно.

– Ты напрасно смеешься. Я не шучу. Отравить можно по-разному. Мышьяк или дихлофос – это грубо. Яды – дело тонкое.

– А ты откуда знаешь?

– Знаю, – неопределенно качнула головой Лида. – Положись на меня. Я травы знаю. В них и жизнь, и смерть заложены. Что освободишь, то твоим и будет.

– Как это… «освободишь»?

– Долго рассказывать. Можно такой яд изготовить, что ни вкуса, ни цвета, ни запаха иметь не будет. И следов никаких не оставит. – Лида перешла на шепот. – Действовать он будет медленно и естественно.

– Естественно? – не понял Богдан.

– Ну да. Так, что смерть сама собой придет, тихо и незаметно, как сон. Никаких мучений. И никто никогда ни о чем не догадается.

– И ты что же… – он посмотрел на Лиду по-новому, и почувствовал, как по спине побежали мурашки, – сумеешь сотворить такое?

– Сумею. Меня прабабушка научила.

– Яды приготавливать? Оригинальная у тебя бабуля, однако! Познакомишь?

– Да не яды, а лекарства. Это одно и тоже. Все зависит от дозы и от условий. Каждое растение свою силу имеет. Это не физические вещества, а «сущность», душа трав, их жизненная сила. Ее освободить надо. Называется она бальзам. Получить его можно посредством огня. Великий Парацельс[35]называл бальзам «арканом», бестелесным и бессмертным. Сущность бальзама, его свет – затемнен материальной оболочкой, которую нужно разрушить…

Богдан вдруг ощутил могильный холод, предчувствие беды или чего-то страшного. Он не мог заставить себя посмотреть в потемневшие, горящие зеленым огнем глаза Лиды.

– Вокруг нас растут смертельно опасные цветы и травы. Аконит, например, заменяет яд кураре.

– Аконит? Не слышал о таком.

– Семейство лютиковых, – засмеялась Лида. – Что, испугался? Или передумал?

– Нет. Я упрямый. Если что задумал, обязательно исполню. Твоя идея мне нравится. Вот только по части изготовления ядов я профан. Так что распоряжайся мною, как считаешь нужным. На подсобных работах я могу пригодиться. – Он помолчал. – Ты уверена, что у нас все получится?

Лида усмехнулась. Если она и была в чем-то уверена, так это в том, что она хочет отравить Алену и спасти Сергея. У Богдана цель совершенно противоположная. Пока он об этом не знает, можно пользоваться его поддержкой и помощью. А потом… она что-нибудь придумает.

– Ну, собирайся, коль не шутишь!

– Куда это? – удивился Богдан.

– Как это куда? В лес, за травами. Из чего зелье готовить?

– Прямо сейчас, ночью?

– Известное дело. Ночь – она для злодеев наилучшее время. Ночь черна, и замыслы наши с тобой черны. Стало быть, одно к другому подходит. Когда же, по-твоему, травы ядовитые в самом соку? При полной луне, когда вся нечистая сила будет нам с тобой помогать!