Девушка нехотя слезла со стула и, покрутив затекшей шеей, вдруг поняла, что проголодалась. Лениво шаркая тапочками, она прошла на кухню и заглянула в холодильник.

– Ну да, – угрюмо проговорила она, взирая на сморщенный помидор и начатую упаковку масла. Больше ничего не было. – Не вижу только мыши, которая должна тут висеть…

Да, с тех пор как от них ушла мама, готовить стало некому и холодильник быстро опустел. В последнее время отец часто заказывал еду прямо на дом, но Вике почему-то кусок не лез в горло от китайской лапши и остывшей пиццы…

Интересно, а что, завтракал папа утром?! Ведь вчера вечером она специально проверяла и отлично помнила, что в холодильнике должны были остаться три яйца!

Вика раздраженно хлопнула дверцей и бросила взор в раковину. Так и есть – там лежала сковородка, на которой сохранились следы папиной яичницы.

Вздохнув, она вернулась в комнату. Вытрясла все карманы джинсов, перевернула сумочку, в результате чего смогла набрать чуть более ста рублей. Вика стиснула зубы.

Раньше такого не было, папа всегда подкидывал ей на карманные расходы, и Вика никогда не чувствовала недостатка в деньгах. А сейчас… Деньги, конечно, не бывают лишними, но в сложившейся ситуации ей просто не позволяла гордость клянчить у отца.

Хватит и ста рублей. На две булочки точно.

«А что завтра?» – мрачно спросила она про себя.

– А ничего, – сказала она вслух, выходя в прихожую. – Завтра и буду ломать голову.

В магазине возле кассы на ее плечо неожиданно легла чья-то рука. Вика развернулась, с недоумением глядя на стоявшую пожилую женщину.

– Здравствуй, Вика, – произнесла она.

– Здрастье, – буркнула девушка.

– Ты не узнаешь меня? Мы в одном дворе жили. Я Ирина Михайловна.

Вика моргнула.

– А… ну да.

– Девушка! – окликнула ее кассирша. – Шестьдесят четыре рубля с вас.

Вика мгновенно переключилась на кассу, торопливо доставая из кармана деньги.

– Не уходи, пожалуйста, – внезапно услышала она за спиной.

– Что случилось? – спросила девушка, расплачиваясь.

Она взяла булочки и, отойдя от кассы, насупленно смотрела на бывшую соседку. Ей не терпелось вернуться домой и поскорее сесть за ноутбук. Наверняка Дельфин уже в группе…

Ирина Михайловна быстро расплатилась за кочан капусты с хлебом и, подойдя вплотную к Вике, тихо спросила:

– Ты слышала, что с Ромой произошло?

– С каким Ромой? Ах да, – пробормотала Вика. Перед глазами мелькнули обрывки кадров, как из старого, заезженного фильма – они едут в автобусе, и Рома с увлечением рассказывает ей о подводном мире… Киты…

– Что с ним?

– Я думала, ты знаешь. Весь двор об этом только и говорит.

– Да что произошло-то? – с раздражением спросила Вика, переступив ногами.

– Он отчима своего убил. Можешь себе представить? Из пистолета. А потом себя застрелил.

Девушка молча смотрела, как пожилая женщина отвернулась, вытирая слезу.

«Отчима своего убил…»

Эта фраза эхом резонировала в мозгу, однако сознание было слишком ошарашено этой дикой и неожиданной новостью, чтобы вот так сразу впитать ее в себя.

– Вы ведь играли в детстве, – так же тихо продолжала Ирина Михайловна. – Я помню.

– Почему… почему он это сделал? – медленно спросила Вика, едва узнавая собственный голос, который напомнил ей скрежет вилки по стеклу.

Бывшая соседка с грустью покачала головой.

– Я даже предположить не могу. Теперь это будут выяснять следователи.

– Хм… ладно, – кашлянув, сказала Вика. У нее снова начало покалывать в висках, и единственное, чего она хотела, – оказаться дома. – До свидания.

– Храни тебя Господь, детка, – произнесла женщина. А про себя она подумала, что еще никогда эта девочка не выглядела так плохо, как сейчас.

Вздохнув, она поплелась к выходу.

Вика зашла в квартиру и, не разуваясь, прошла в комнату. Обессиленно опустилась на стул, словно была изможденной старухой, а не четырнадцатилетней девчонкой, которая всего-то и сделала, что сходила в магазин.

Скользнув отсутствующим взглядом по булочкам, она разорвала полиэтиленовую обертку одной из них.

– …А потом застрелился, – хрипло повторила она слова соседки и, еще раз посмотрев на булочку, с отвращением отодвинула ее в сторону. Аппетит был безнадежно испорчен.

Ноутбук к тому времени перешел в «спящий» режим, и девушка поелозила мышью, чтобы «разбудить» его. Ее сердце замерло, когда она увидела, что Дельфин наконец-то в группе.

«Привет!» – торопливо написала она.

«Салют, моя Луна».

«Луна? Почему луна?» – удивилась Вика.

«Потому что меня бесит, когда близких людей называют солнышками» – пояснил парень. «Врубаешься? Чем тебе хуже луна?»

«Ничем», – растерялась Вика.

«То же касается и животных. И птиц. Почему говорят – «мой котик»? Почему не говорят – «мой крысенок»? Или «моя медузочка»? Мой «тараканчик»? Бог создал всех равными. На каком основании эти создания, которые я тебе перечислил, так несправедливо обделены вниманием?»

Вика кусала губы, читая сообщения своего нового приятеля, и наконец решилась. С трудом попадая пальцами по клавишам, она отпечатала:

«Дельфин, у меня друг умер. Застрелился»

Ответ не заставил себя ждать.

«Рома?»

Вика опешила.

«Откуда ты знаешь?»

«Ты ведь про него говорила».

«Ну… у меня много друзей. А ты сразу – Рома…»

«Нет, моя Луна. У тебя нет друзей. Кроме меня».

Вика шумно вздохнула, еще раз перечитав эти строчки, будто пытаясь найти в этих простых предложениях некий тайный смысл. В глазах что-то защипало, и она не сразу осознала, что плачет. Между тем от Дельфина «капнуло» очередное сообщение:

«Если бы ты была не одна, ты не пришла бы сюда. Здесь обретают покой те, от кого отказываются в реале. Понимаешь, моя прохладная Луна?»

Вика вытерла мокрое от слез лицо.

«Понимаю. Только и ты не бросай меня, – написала она. – Дельфин?»

«?»

«Почему Рома это сделал? И как это произошло?»

«Он просто устал. Киты плывут наверх, моя Луна. Помнишь, что он тебе говорил?»

Вика вжала голову в плечи, словно опасаясь неожиданного удара.

«Говорил. Он что, тебе тоже рассказывал об этом? О подводном мире?»

«Да. Просто Рома оказался круче всех нас. Теперь он в космическом море. Но ничего. Время каждого из нас придет».