ахейцы» усвоили чуждую им негреческую культуру, но для эпигонов она не могла стать столь же органичной. Крито-микенское общество этого периода было смешанным. Даже этнически оно состояло из греков и пелазгов.

Но в XIII в. до н. э. государство захлестнула волна дорийского нашествия. Дорийцы тоже были греками, но к ним на север не доходило культурное влияние Крита, и они не могли перенять новые порядки, неприемлемые для их первобытнообщинного строя. Дворцы-акрополи были разрушены, традиции ремесла утрачены, микенские поселения покинуты. Культура побежденных была настолько чуждой, что новые поселения располагались в отдалении от крито-микенских руин. Это, кстати, обеспечило хорошую сохранность их для археологов.

На развалинах крито-микенской культуры стала рождаться цивилизация нового типа. Разрушение деспотического государства, в котором элитарная дворцовая культура существовала за счет эксплуатации массы населения, способствовало укреплению демократических общинных отношений. Материальной основой новой цивилизации стала «железная революция». Металл стал общедоступным, что дополнительно способствовало демократизации общества.

Итак, что же из себя представлял социально-экономический строй крито-микенской цивилизации? Прежде всего, мы должны отбросить представление, что она была подобна сменившему ее античному рабовладельческому обществу, что история здесь просто повторилась дважды. Греческий полис базировался на демократических принципах. Его акрополь состоял из публичных зданий, а не был резиденцией правителя («царя») и его приближенных.

Как и в странах Древнего Востока, мы обнаруживаем на Крите централизованное государственное хозяйство. Кносский дворец объединял жилище царя, кладовые и производственные помещения. Здесь работали ремесленники, которые готовили изящные керамические, бронзовые и серебряные изделия и расписывали стены. Исследователи утверждают, что эти ремесленники не могли быть рабами: сложность и высокое художественное достоинство их изделий невозможны при рабском труде. Из сохранившихся материалов кносского архива (на глиняных табличках) мы узнаем, что явка на работу этих ремесленников строго регламентировалась. Значит, жили они вне дворца и своим трудом отрабатывали государственную повинность.

При обширных кладовых дворца, где велся строгий учет поступления и расхода припасов, также были производственные помещения, где, например, готовили оливковое масло.

Запасы, хранившиеся в кладовых, поступали сюда в виде натуральной повинности с населения. Из тех же глиняных табличек мы узнаем, например, что единицей обложения с овцеводства было стадо в 100 голов, с которого надо было сдать определенное количество шерсти.

Запасы кладовых, как считается, намного превышали потребности жителей кносского дворца, следовательно, они не только собирались с населения, но в какой-то форме предназначались и для снабжения этого населения. Мы знаем, что именно так было в странах Древнего Востока.

А кто строил сам кносский дворец и массивные стены Микен? Рабы? Как выясняется, тогда были в основном рабыни, которые обслуживали хозяйство дворца, выполняя черные работы. Очевидно, строительством занималось основное население острова, выполняя государственную повинность, как было вообще в странах Древнего Востока.

Одна из особенностей стран Древнего Востока – государственная собственность на землю. Известно, что на Крите было две категории людей, использующих землю, «полученную от народа». Во-первых, чиновники, владевшие большими участками земли. Эту землю, как выясняется, они частично сдавали «в аренду». Конечно, слово «аренда» здесь можно применять только условно. Правильней сказать, что эти чиновники получали доход с земледельцев, которые вели хозяйство на их земле. Во-вторых, небольшие участки земли от государства получали рядовые земледельцы, которые были обязаны за эту землю нести государственные повинности [3, с. 152].

Земля, «полученная от народа», – это не земля в частной собственности. Государство распоряжалось этой «народной» землей по своему усмотрению, что характерно для стран Древнего Востока.

Были здесь и рабы, которые поставлялись из завоеванных территорий. Об этом свидетельствует, например, миф о Тесее. Эти рабы, а в основном рабыни обслуживали дворцовое хозяйство.

Таким образом, в крито-микенском обществе господствовали социально-экономические отношения, характерные для стран Древнего Востока – с централизованным государственным хозяйством, государственно-общинной собственностью на землю, отношения, при которых материальным производством занимались не рабы, а свободные люди, эксплуатируемые элитарной правящей верхушкой.

Это были не эллины. Это Азия случайно забрела в Европу. Здесь и писали то на глиняных табличках, как на Востоке, и их письмо, которое уже было известно грекам-ахейцам, Эллада не приняла. Она изобрела свое письмо. Остались мифы. И первое столкновение Запада и Востока, как будет и впредь, кончилось победой Запада.

Литература

1. Античная Греция. Т. 1. М., 1983.

2. Древняя Греция. М., 1956.

3. Златковская Т. Д. У истоков европейской культуры. М., 1961

4. История Европы. Т. 1. М., 1988.

5. Историки Античности. Тексты. Т. 1. Древняя Греция. М., 1989.

6. Керам К. Боги, гробницы, ученые. М., 1960.

7. Ленцман Я. А. Рабство в микенской и гомеровской Греции. М., 1963.

8. Лурье С. Я. История Греции. Ч. 1. Л., 1940.

9. Струве В. В. Общественный строй Древнего Крита // Вестник древней истории. 1950. № 4.

10. Томсон Дж. Исследования по истории древнегреческого общества. Доисторический эгейский мир. М., 1958.

4. Экономическое развитие Древней Греции

4.1. Гомеробский период

Период истории Греции с XIII–XII вв. по VIII в. до н. э. принято называть гомеровским, потому что именно к этому периоду относятся поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея». Следует оговориться, что в поэмах Гомера описываются события крито-микенского периода (Троянская война происходила до дорийского завоевания), но эти события «осовремениваются», приобретают подробности, которые были понятны и близки современникам.

Но в гомеровский период еще не было государства. Это был переходный период от первобытно-общинного к классовому обществу, который принято называть периодом строя военной демократии. Он так называется потому, что, с одной стороны, верховным органом племени (а единого народа пока нет, есть племена) было народное собрание, а с другой – для руководства военными действиями это народное собрание выбирало вождя. В условиях усиливавшихся в это время военных столкновений все большую роль в жизни племени начинает играть военная верхушка во главе с вождем. Столкновения же усилились, потому что появление прибавочного продукта вело к появлению богатства, которое можно было захватить у соседа, да и захват военнопленных с обращением их в рабов становился выгодным. Такой строй военной демократии на переходе к классовому обществу был у всех европейских народов.

Басилевсы, которые действуют в поэмах Гомера, были не царями, как иногда переводят это слово, а военными вождями племен, которые со своими дружинами явились осаждать Трою. В отличие от североамериканских индейцев или восточных славян периода военной демократии в племени гомеровских греков был обычно не один басилевс. На острове Итаке, где жил Одиссей, была целая группа басилевсов (женихи Пенелопы), причем они даже не участвовали в войне. Да и сами басилевсы представляли лишь верхний слой выделившейся военной верхушки – эвпатридов.

Народное собрание у гомеровских греков уже отошло на второй план. При