Вот тогда стало частично понятно плохое настроение командира.

На построении перед тестовыми тоннелями он сделал некое подобие проповеди для всех, где смешал в одну кучу похвалу, укоры, удовлетворение, недовольство:

– Вы вообще-то молодцы! Имею право гордиться как воспитатель и наставник. Но это не значит, что вы уже готовы ко всему и можете зазнаваться. И самое важное, что к моменту вхождения в собственное «я» следует готовиться особенно и ни в коем случае не совершать его наобум, в спешке или необдуманно. Порой психологические стрессы получаются слишком глубокими и сложными в излечении. В том числе и для близких, родных людей человека, ставшего бессмертным. Статистика у нас в десятке великолепная: двое имеют по одному удачному возвращению, шесть – по два, а два счастливчика – так вообще… – Он глянул на улыбающегося Шестого и хмыкнул: – Сегодня ночью окажутся в объятиях супруг… По всем историческим аналогам, лучших чем вас – не было. Но! Учитывайте суммарные совпадения и невероятные… особо подчеркну, счастливые случайности. Если бы не они – сегодняшний результат был бы гораздо скромнее… Поэтому… – Он неожиданно перешёл на грозный рёв: – Не расслабляться! Действовать так, словно у вас ни у кого до сих пор нет удачного возвращения! Бегом в тоннели, неповоротливые ленивцы! Бегом, я сказал, а не трусцой! Последние двое получают единички! И не удивляйтесь, что сложностей теперь станет у вас на пути больше!.. Получите!..

Шестой и Десятый, последние коснувшиеся своих дверных створок, дёрнулись телами после болевого наказания, которое напоминало удар бича по спине. Так что без всякого на то личного желания заметно ускорились.

«Вот урод! – внутренне вопил Фредерик, обозлённый невероятно за такое отношение и к себе, и к товарищам. – Весь праздник испортил! Ну что за варвар такой?!. Только мне показалось, что отношения стали налаживаться, нечто человеческое в этом русском проклюнулось, а он взял и всё разрушил! И такое впечатление, что специально! Может, он приболел?.. Или живот у него пучит?..»

Упоминания про увеличившиеся сложности оказались вполне обоснованны. Там, где обычно принца встречали пауки, змеи или небольшие зверушки, теперь злобствовали агрессивные рекали, кальвадры или шоом.

А там, где эти монстры паслись всегда парами, в худшем случае тройками, теперь они бродили целыми стаями и устраивали на человека настоящую охоту. Вот тут уже принц взвыл от боли, злобы и страха не на шутку. Несколько раз он выкрутился чудом, спасаясь от преследователей, а потом козлобородые и рогатые рекали всё-таки загнали человека в угол огромной пещеры, лишив малейшей возможности вырваться. Впервые в своей ипостаси копированной сущности Астаахарский замер на месте. За спиной у него оказалась сплошная, высокая стена, уходящая к самому своду, а перед лицом – короткий спуск, за которым теснилось, отталкивая друг друга и взбивая копытами пыль, более десятка быкоподобных монстров.

Конечно, будь в руках хотя бы нормальный нож, кинжал или сабля – шансы спастись несоразмерно выросли. При наличии штурмовой винтовки в победе человека вообще сомневаться не приходилось бы. А так, не слишком тяжелая доска, да сорокасантиметровый кусок арматуры в руках. С таким арсеналом против многочисленного противника не повоюешь. И не затоптали до сих пор лишь благодаря удобной для обороны в меньшинстве позиции. Быки не могли напасть скопом, и у них в передних конечностях вообще не было никакого, даже импровизированного оружия. Но сомнений почему-то не возникало: продержаться долго не удастся.

Только Фредди собрался подороже разменять свою жизнь, как неожиданно получил болевое наказание в место ниже спины. Ужалила невидимая оса? Однозначно! А за что?! С какой такой стати?! И кто это такой умный, заставляющий солдата либо лбом пробивать стенку, либо кидаться с голыми руками на врага в самоубийственную атаку?

– Мать собаки и мать ваша гулящая! – сорвался загнанный солдат на ругательства своего родного языка. – Совсем ополоумели?! Или из-за маразма новые издевательства в головы лезут?! – на его крики, естественно, никто не отзывался, а вот очередной бычара пошёл с разгона в атаку.

Доска выручила. Удар ею монстру в район виска, и налитые бешенством глазки стали моментально закатываться. После чего оставалось сильно оттолкнуть ногой обмякшую тушу. Враг покатился вниз, сбивая при этом с ног ещё парочку своих соплеменников. Правда, от доски откололась большая часть, оставляя в руке длинную щепку, чуть ли не меньшую по длине, чем арматура.

Не успел Фредерик озадаченно хмыкнуть, как его опять наказали за простой болезненным ударом осиного жала. Бесполезная ругань вновь вознеслась к сводам искусственной пещеры, но в то же время сознание заработало с большей интенсивностью:

«Раз меня подгоняют – значит, некий выход имеется! Знать бы ещё какой?.. Вниз? Полный абсурд!.. Стену ломать? Хм!.. Только и осталось…»

И он, развернувшись, попытался потыкать преграду перед собой. Как это было ни странно, но кажущаяся твердь ракушника оказалась не настолько уж и твёрдой. Скорей вязкой. Пробить в такой поверхности дыру, даже в тонкой стене – дело муторное и долговременное. А вот вонзённая с полной силой арматура, хорошо держалась и при некоторой удачливости могла выдержать вес человека. Это заставило принца задрать голову и присмотреться к своду, туда, где стена заканчивалась. Иначе какой смысл взбираться наверх?

А там и в самом деле полускрытая сумраком просматривалась некая щель. Шанс? Несомненный! И солдат со всей возможной для своего тренированного тела ловкостью начал подъём, используя при этом обломок доски и пруток арматуры, словно два кинжала, и подтягивался на них с неимоверным проворством. Отыскались также некие выемки для ног, что позволило ускориться.

И когда быки хрипло задышали внизу, мешая друг другу подпрыгивать, ноги человека находились уже на высоте трёх метров. Затем ещё метр слишком поспешного продвижения, после которого Фредди стал двигаться с удвоенной осторожностью. Ибо сорвись он вниз – его уже ничто не спасёт. А умирать от зубов монстров, пусть даже и не в счёт имеющегося лимита – совсем не хотелось.

До свода оказалось прилично, метров двенадцать. Зато вверху отыскалась не просто ниша, в которой можно было полежать, отдохнуть или спрятаться, а некий узкий проход в иную пещеру, освещённую одним тусклым фонарём. Пришлось, спотыкаясь о многочисленные камни, чуть ли не руками ощупать все стены. По логике, должен быть выход… (иначе зачем сюда так интенсивно подталкивали человека болевыми наказаниями?), но выхода не было.

«Что делать? – задумался принц, устало заваливаясь набок у самой щели. – Хочу я или нет, но придётся выждать, пока бычары не разбегутся по своим делам… ох! – в этот момент опять его ткнули ядом в многострадальное мягкое место. – Неужели рекали уже разошлись? – подполз к краю, выглянул и с возмущением забормотал вслух: – Да этих бугаёв копытных вдвое больше собралось! Митинговать вздумали? Уроды! Нет на вас полиции с дубинками и слезоточивым газом!.. Ой! – уже в который раз от невидимого наблюдателя прилетело тоже невидимое, но болезненно ощущаемое наказание. – Да сколько можно?! Или это я должен действовать вместо полиции? В одиночку?.. Ладно! Понял! Действую!»