Дей услышал «ох» и повернулся как раз вовремя, чтобы подхватить Айрис: у нее подкосились ноги, и она начала падать на пол. Он вытащил ее из кабинета, хлюпая туфлями по пропитанному влагой ковру. Дверь за ним автоматически закрылась, когда он уложил Айрис на диван в приемной, к внезапному испугу всех, кто там находился. Потом он отыскал место для себя и сел, опустив голову на трясущиеся руки.

– Что такое? – резко спросила одна из секретарей. – Что случилось?

Туман в голове мешал Дею говорить. Но для него было уже очевидно, что именно случилось.

– Да что там такое? – повторила она, пока он пытался прогнать туман из головы, чтобы ответить.

Вокруг них начали собираться люди, другие нерешительно подошли к двери внутреннего кабинета.

– Бога ради, скажите нам, что случилось!

Другие находившиеся в приемной бросились к двери внутреннего кабинета и попытались ее открыть, но дверь автоматически заперлась, когда закрылась.

– Месть, – выдавил из себя Дей. – Месть случилась, вот что.

У входа на верхний этаж, рядом с лифтом, криминалисты установили блок-стеллажи с защитными костюмами, масками, перчатками и бахилами. Лейтенант д’Агоста облачился по полной, как и Пендергаст. Д’Агоста не мог не отметить, что агент неважно выглядит в таком одеянии, очень неважно. В сочетании с его бледной кожей и тощей фигурой мешковатый халат походил, скорее, на саван.

Они зарегистрировали свое появление при входе, где их ждал сержант Карри, уже натянувший костюм. Весь этаж получил статус места преступления, и криминалисты вовсю занимались делом, многие на четвереньках, собирая находки пинцетами и укладывая их в пробирки и полиэтиленовые пакеты на молнии. Одевшись, д’Агоста остановился, чтобы посмотреть на их работу. Вид у них был профессиональный, в высшей степени профессиональный. Конечно, при появлении начальства и ФБР на месте преступления все устраивали для них представление, но эти криминалисты были лучшими в нью-йоркской полиции, и их профессионализм все могли увидеть в деле. Как ему хотелось, чтобы они нашли что-нибудь, что он мог бы предъявить мэру. И предъявить побыстрее. Новое двойное убийство, скорее всего, означало, что дело у него заберут, если его команда не продемонстрирует серьезного прогресса. Если повезет, они узнают что-нибудь от этой парочки, которая обнаружила тела.

Д’Агоста огляделся и заметил:

– Не самое удобное место для совершения убийства.

Пендергаст наклонил голову:

– Может быть, это и не убийство, строго говоря.

Д’Агоста пропустил его слова мимо ушей, как пропускал многие другие загадочные замечания агента.

– Вы хотите обойти весь этаж или осмотреть только место убийства? – спросил Карри.

Д’Агоста взглянул на Пендергаста, который почти безразлично пожал плечами:

– Как вам угодно, Винсент.

– Давай тогда посмотрим место, – сказал д’Агоста сержанту.

– Хорошо, сэр.

Карри повел их по приемной. Здесь стояла такая тишина, как в комнате больного или в палате для умирающих, и сильно пахло криминалистическими химикалиями.

– Тут камеры повсюду, – заметил д’Агоста. – Они что, были отключены?

– Нет, – ответил Карри. – Мы сейчас перекачиваем видео с жестких дисков. Но похоже, на них зафиксировано все.

– На них записан приходящий и уходящий убийца?

– Мы будем знать, как только посмотрим. Позже мы спустимся в службу безопасности, если хотите.

– Хочу, – сказал д’Агоста. И добавил: – Интересно, как преступник ушел отсюда с двумя головами под мышкой.

В дальнем конце наружных кабинетов д’Агоста увидел человека, тоже в криминалистическом облачении, с сотовым телефоном в полиэтиленовом пакете. Он явно не был копом из команды криминалистов и выглядел слегка позеленевшим.

– Кто это? – спросил д’Агоста.

– Он из Комиссии по ценным бумагам и биржам, – сказал Карри.

– Из Комиссии? Зачем? Как он получил разрешение?

Карри пожал плечами.

– Приведи-ка его сюда.

Карри привел человека. Тот был крупный, лысый, в очках в роговой оправе, в сером костюме под халатом. Человек сильно потел.

– Я лейтенант д’Агоста, начальник следственного отдела. А это специальный агент Пендергаст, ФБР.

– Надзирающий агент Мелдрум, полицейское подразделение Комиссии по ценным бумагам и биржам. Рад знакомству. – Он протянул руку.

– Извините, на месте преступления никаких рукопожатий, – сказал д’Агоста. – Может произойти обмен ДНК.

– Да, мне говорили, простите. – Человек смущенно убрал руку.

– Позвольте спросить, – начал д’Агоста, – какой интерес у комиссии в этом деле и кто вас допустил на место преступления?

– У меня разрешение из офиса прокурора по Южному округу. Мы за ними давно наблюдаем.

– Правда? – спросил д’Агоста. – И что они натворили?

– Много чего.

– Я бы хотел, чтобы вы рассказали нам, когда мы закончим осмотр и избавимся от этих чертовых костюмов.

– С удовольствием.

Они прошли по открытому пространству к двойным деревянным дверям, которые были открыты и заклинены. Изнутри лился свет, и первый цвет, бросившийся в глаза д’Агосте, был алым. Внутри работали криминалисты, они осторожно передвигались по коврикам, разложенным на пропитанном кровью ковре.

– Господи боже. Это преступник оставил их в таком виде?

– Тела не перемещались, сэр.

Тела лежали бок о бок, вытянувшись на полу, с руками на груди, аккуратно сложенными преступником или преступниками. В ярком свете, установленном криминалистами, все это казалось ненастоящим, словно сцена, подготовленная для киносъемок. Но запах крови был реальным, смесь влажного железа и плоти, уже начавшей разлагаться. Зрелище было достаточно ужасающим, к тому же д’Агоста никак не мог привыкнуть к запаху. Никак. Он почувствовал, как тошнота подступает к горлу, и постарался подавить спазматическую реакцию, скрутившую его желудок. Кровь была повсюду. Чистое безумие. Где парень, который занимается анализом разлета капель крови? Вот он.

– Эй, Мартинелли, на одно слово!

Мартинелли поднялся и подошел.

– Что тут за история с кровью? Это что, специально намалевано?

– Мне еще предстоит проделать серьезный анализ.

– А предварительные соображения?

– Похоже, обе жертвы были обезглавлены в стоячем положении.

– Почему?

– Кровь на потолке. А это шестнадцать футов. Струя прямо вверх, артериальный фонтан. Чтобы кровь хлынула на такую высоту, частота сердцебиения и кровяное давление должны быть на пределе.