за лучшее устранить опасного свидетеля. Польза очевидна. Во-первых, Бойцов уже никогда и ничего не расскажет, а во-вторых, сам он теперь успешно может рассказывать что угодно, сваливая все на напарника».

Схема выстраивалась вполне правдоподобная, но и здесь, как и на протяжении всего этого расследования, возникала проблема с доказательствами.

Истинную роль Вадима Голубкова в деле с хищениями бюджетных средств могла выявить только доказанная причастность его к убийству Бойцова. А доказать его причастность, как заказчика, мог только исполнитель. Или посредник. Скорее даже именно посредник. Вполне возможно, что Голубков, как обычно, решил максимально обезопасить себя и личных контактов с Ряшенцевым не имел. На него могут показать только «файлы», а чтобы они сделали это, нужны показания Ряшенцева.

– Да, не так-то все просто, – вслух проговорил Лев, паркуясь возле Управления.

Он уже собирался выйти из машины, когда зазвонил телефон.

– Пляши, Лева! – бодрым голосом сообщил Орлов. – Взяли бас-гитариста твоего.

– Да ну?! Вот уж новость так новость. Кто же это расстарался?

– Постовые. Я на прилегающие трассы разослал ориентировки, там и тормознули его. Автостопом путешествовал. Похоже, действительно к столице пробирался, ты угадал. Машину я выслал уже, скоро привезут. Так что жди свой «подарочек».

– Да уж, «подарочек» дорогого стоит. Что ж, раз Басового взяли, думаю, нужно и дружков его переводить поближе. Теперь уж прикрывать им некого.

– Согласен. К тому же, если Басовый говорить не захочет, через дружков на него повлиять можно будет.

– Пожалуй. Послушай, Петр Николаевич, а давай-ка мы с тобой слегка подстрахуемся с этой стороны.

– Каким образом?

– Если я правильно представляю себе схему этого преступления, Басовый действовал по «наводке» «файлов», значит, должен был контактировать с кем-то из них перед тем, как выполнить этот заказ. Из Самары же, по моим сведениям, он уезжал только однажды, накануне убийства Бойцова.

– Телефонные разговоры? – с полуслова догадался Орлов.

– Именно. Не думаю, что они планировали все это за год до осуществления. Максимум – месяц, может, и того не будет. Просмотреть контакты за неделю-другую перед убийством, наверняка у кого-то из ребят найдется зафиксированный звонок в Самару. Это, конечно, не прямая улика, но вполне солидное косвенное доказательство. И к делу приобщить можно, да и на допросах оперировать.

– Добро, сделаю. Ты с Климовым разговаривал?

– Только что от него. Допросы бухгалтера, в общем-то, только подтвердили выводы, к которым я уже пришел раньше. В наиболее активную фазу воровство в «Панораме» вошло именно с прибытием туда Голубкова, и, похоже, сам он играл в этих аферах далеко не последнюю роль.

– Так же, как и Бойцов. Боюсь, не ожидает ли нас еще одно внезапное нападение с ножом из кустов.

– Не думаю. Если главным «нападающим» в этой игре был Басовый, бояться больше нечего.

– Мало ли этих отмороженных. Был бы заказ, а уж исполнить всегда найдется кому. У тебя сейчас какие планы?

– Хотел в Управление зайти, да теперь, после твоей сенсационной новости, раздумал. Думаю, нужно ехать в СИЗО, «гостя» поджидать. Он сейчас как раз в нужном «градусе». С бодуна да после бессонной ночи. Самое подходящее состояние для продуктивного общения.

– Ладно, езжай, изверг, – усмехнулся Орлов. – Успехов тебе!

– Спасибо.

Закончив разговор, Гуров вспомнил, что обещал копировать для Климова документы, привезенные из Самары, и набрал номер Стаса.

После обязательных пререканий и неизбежных сетований на то, как все на нем, бедном и безотказном, ездят, Крячко наконец согласился отксерить документы, и с чувством выполненного долга Лев поехал в СИЗО.

Ждать ему пришлось недолго. Уже минут через двадцать после прибытия подъехала спецмашина, и под присмотром двух крепких парней в камуфляже и масках из нее вышел невысокого роста гражданин с одутловатой, заросшей щетиной физиономией.

– Его ждете? – обратился к Гурову дежурный.

– Его, красавца, – подтвердил тот.

После того как прибытие Анатолия Ряшенцева в московский следственный изолятор было подобающим образом задокументировано, охрана отвела его в комнату для допросов, где его уже поджидал Гуров.

– Здорово, Толя! – бодро приветствовал он. – Снова решил посетить столицу? Что, в прошлый раз понравилось?

Басовый окинул его мутным взором и ничего не ответил.

– По-дружески, значит, не хочешь поговорить? Ладно, перейдем к официальной части. – Лев положил перед собой лист бумаги и взял ручку: – Назовите полностью ваши имя, фамилию и отчество.

Стандартные и привычные, по-видимому, уже вопросы вывели Басового из летаргии, и он начал отвечать. Но когда от статистических сведений Гуров перешел к ночи убийства, вновь впал в ступор.

– Где вы находились в ночь с 21-го на 22 августа сего года?

– Не помню, кажется, с кем-то бухал, – глядя в пространство, безразличным голосом отвечал Басовый.

– С кем именно?

– Сказал же, не помню.

– Кто-то может подтвердить ваши слова о том, что в этот период времени вы выпивали в компании?

– Не знаю.

– Какие отношения связывают вас с Николаем Тарасовым по кличке Коля Черный, Сергеем Зипуновым по кличке Зип, Максимом Чирковым и Андреем Каштановым по кличке Каштан?

– Никаких.

– Вы никогда не были знакомы с перечисленными гражданами?

– Не знаю, может, когда-то и был. Забылось, наверное.

– В течение последнего месяца вы не встречались ни с кем из них, не разговаривали по телефону?

– Не помню, кажется, нет.

– А с Дмитрием Маляевым и Георгием Юдиным вас тоже ничего не связывает? Эти имена ни о чем вам не говорят?

– Не знаю, может, когда-то встречался с ними. Всех не упомнишь.

– Ай, как нехорошо, Толя! – покачал головой Гуров. – Дружбаны за тебя, можно сказать, костьми ложатся, даже с «кичи» весточку шлют, чтобы атамана любимого предупредить, а ты к ним так неуважительно. «Может, когда-то…» Нет, чтобы добрым словом помянуть корешей, благодарность выразить.

– Не понимаю, о чем вы говорите, гражданин начальник.

Чем дальше продвигался разговор с Басовым, тем яснее Гуров видел, что большого толка от этого разговора не будет.

Похоже, «нужный градус», на который он понадеялся, в действительности не слишком повлиял на опытного рецидивиста, уже имевшего за плечами две «ходки». Басовый