На всякий случай переждав еще минуту, Леня окликнул официантку.

— Еще что-нибудь? — Готическая девушка остановилась перед ним в ожидании.

— Вы меня простите, — Маркиз изобразил голосом несвойственное ему смущение, — у меня часы, что ли, отстали? На них двенадцать часов, а башенные часы пробили три!

— Все правильно, они всегда так бьют, — равнодушно ответила официантка.

— Что значит — всегда?

— Ну, каждые пятнадцать минут они бьют один раз, каждые полчаса — два раза, а каждый час — три раза, как сейчас.

— И что — они никогда не бьют больше трех раз? — недоверчиво переспросил Маркиз. — И в четыре, и в пять часов — все равно три раза? Хоть днем, хоть ночью?

— Ну да, — спокойно подтвердила девушка. — Может быть, еще кофе?

— Нет, спасибо… — разочарованно протянул Маркиз и переглянулся со своей спутницей.

Лола мрачно молчала.

Леня положил на стол деньги, и они вышли из кафе.

— И что теперь делать? — Лола огляделась по сторонам и тяжело вздохнула. — Зря только проделали такую дорогу! Это все ты — четвертый удар, четвертый удар! Мог бы заранее узнать, что эти часы бьют только три раза!

Леня молчал, решив не связываться со своей скандальной компаньонкой.

— Зря мы сюда приехали! Только намерзлись на этом ветру! — Она зябко передернула плечами. — Еще, не дай Бог, Пу И простудится… этого я тебе никогда не прощу!

— Но ты же сама за мной увязалась! — напомнил Маркиз своей боевой подруге.

Она в ответ только фыркнула. Никто не любит, когда ему напоминают о собственных ошибках.

— Все равно мы ничего здесь не найдем, только зря потратим время! И вообще, какой-то город негостеприимный… — ворчала она, — холодный, каменный…

Вдруг прямо у нее над головой раздался хриплый голос:

— «О скалы грозные дробятся с ревом волны и с белой пеною, крутясь, бегут назад…»

— Что это? — Лола попятилась, прижалась к Лене.

Тот же голос продолжил:

— «Но тверды серые утесы, выносят волн напор, над морем стоя…»

Леня запрокинул голову. Прямо над ними в стене была высечена каменная маска — суровое лицо с насупленными бровями, в остроконечном шлеме. Маркизу показалось, что именно этот каменный воин снова запел низким, грубым голосом:

— «От скал тех каменных у нас, варягов, кости, от той волны морской в нас кровь руда…»

— Что это? — повторила Лола, вцепившись в локоть Маркиза. Пу И затрясся всем телом и жалобно заскулил.

— Песня варяжского гостя из оперы «Садко»! — ответил Леня, пристально вглядываясь в стену над маской.

— Откуда такие познания? — восхитилась Лола. — У тебя что — когда-то была дама сердца, которая увлекалась оперой?

— Да нет, она была музыкальным критиком, — честно ответил Леня, за что получил весьма болезненный тычок в бок.

— Правильно, молодой человек! Ответ засчитан! — проговорила маска и снова запела: — «Мечи булатны, стрелы остры у варягов, наносят смерть они без промаха врагу…»

— Ленечка, мне страшно! — пролепетала Лола, не сводя глаз с поющей маски.

— Ну, я согласен, песня довольно мрачная, но ничего особенно страшного я в ней не нахожу.

В следующую секунду над каменной маской открылось маленькое круглое окошко, в него выглянула мрачная старуха в розовом кружевном чепце с завязанными под подбородком лентами и допела внушительным басом:

— «Отважны люди стран полночных, велик их Один бог, угрюмо море…»

— Браво! — Леня вежливо похлопал в ладоши. — Чувствуется настоящий профессионал! Какое чувство, какая экспрессия! Моя подруга даже перепугалась… Вы здесь часто устраиваете такое маленькое шоу?

— А что делать? Вы не представляете, как скучно дома одной! Есть, конечно, телевизор, но это уж на самый крайний случай.

— Ну да, а так можно напугать парочку туристов… — Леня понимающе улыбнулся. — Все какое-то развлечение!

— Вы правы! — вздохнула старуха. — Правда, туристы здесь попадаются только летом, а начиная с сентября вообще ни души. Одинокая старость — это ужасная вещь! Словом перемолвиться не с кем!

— Мы бы с вами с удовольствием пообщались, да дела не позволяют! Времени впритык…

— Я так и подумала, что вы здесь не просто так гуляете, что-то ищете… или кого-то…

— Кто станет гулять без особой надобности в такой холод? — пробормотала Лола.

— Да, вы правы, мы кое-что ищем, — признался Маркиз. — Вы ведь здесь давно живете, наверняка хорошо знаете город. Не подскажете ли, есть здесь еще где-нибудь башенные часы?

— Нет, только эти, которые над вами. А чем они вас не устраивают? Им, молодой человек, больше пятисот лет! Это самая старая часовая башня в теперешней России!

— Это я знаю, — отмахнулся Леня. — Возраст вполне приличный, я не в претензии. Вот только бьют они как-то слишком скупо. Всего три раза. А у нас с женой, — он кивнул на Лолу, — как раз сегодня четвертая годовщина свадьбы, так что мы хотели выпить шампанского под четвертый удар часов. И вот номер не прошел…

Лола удивленно взглянула на спутника, но ничего ему не сказала.

— Как романтично! — хихикнула старуха. — Я помню, мы с покойным мужем на третью годовщину свадьбы такое устроили… забрались на башню Олафа и там… правда, на десятую годовщину он мне преподнес тот еще сюрприз: ушел от меня к лучшей подруге.

Она на мгновение замолчала, предаваясь воспоминаниям, но тут же продолжила вполне жизнерадостно:

— Впрочем, еще неизвестно, кому больше повезло — ей или мне. В старости он стал редкостным занудой… а если вам так необходим четвертый удар часов — для этого вовсе не нужно далеко идти, достаточно свернуть за угол.

— Не понял. — Леня, уже собравшийся уйти, замер и снова вскинул голову. — Что вы имеете в виду? Там что — все же есть еще одни часы?

— Нет, молодой человек. Часы там те же самые, только бьют они не три раза, а четыре.

— Все равно не понял. Как это может быть?

— Очень даже просто. — Старуха хихикнула. — Как выразилась ваша подруга, город у нас холодный, каменный, негостеприимный, и у него есть свои маленькие секреты…

— На что это вы намекаете? — вскинулась Лола.

— Ах, вы об этом! — Старуха усмехнулась. — Первый раз ваш милый спутник назвал вас подругой — и вы на это ничуть не обиделись. Жена бы такого ни за что не пропустила! А когда он вас назвал женой, вы, наоборот, очень удивились… впрочем, честное слово, мне нет никакого дела, женаты вы или нет!

— Простите, мадам! — перебил ее Маркиз. — Вы начали говорить про маленькие секреты вашего города…