за версту чую, — простодушно купилась моя домохозяйка. — Так вот, бороться с Лихом непросто — ты ему одно, а оно тебе всё через назад-перед-сбоку наизнанку и вывернет! Его саблей руби — сам порежешься, пулей стреляй — порох отсыреет, дубиной бей — дубина сломается, из пушки пали — так весь город почём зря разгрохаешь…

— Ну в принципе непроблемно, — отвлёкся я. — С мелким невезением мы так или иначе ежедневно сталкиваемся. Какую ещё конкретную опасность оно представляет? Будет всем шнурки развязывать и кисель под подушки лить?! Переживём…

— Как бы не так, — вздохнула Яга. — А что ты, сокол, скажешь, ежели с каждой шалостью Лихо всё большую силу набирать начнёт? Оно ить от безобразий энтих да чувств людских и слов горячих только в рост прёт! Году не пройдёт, а сгинет всё Лукошкино, ровно и не было…

Вот над этим стоило подумать серьёзно. Наша эксперт-криминалистка человек опытный, вся молодость в лесах, экстремалка со стажем, а школа выживания на таком уровне, что никакой Робинзон Крузо там и близко тень не отбрасывал. В излишнем паникёрстве и нетрезвой оценке ситуации была замечена редко. Короче, если она говорит, что противник силён, то, скорее всего, так и есть. Значит, победить его трудно… Но она не сказала, что невозможно!

— Ложился бы ты спать, Никитушка, утро вечера мудренее.

В общем, правильно. Все спят давно, только мы полуночничаем. Стоило бы хоть немного выспаться, а завтра на свежую голову всей опергруппой, расширенным составом, мы наверняка что-нибудь придумаем. Когда уже укладывался на узкую лавку, мне пришла затейливая мысль: а интересно, кому из нас этой ночью не повезёт? Ведь по логике вещей хоть кому-то, но не повезти должно точно. Я не ошибся! Можете отнести это к моей блистательной милицейской интуиции, можете к тяжёлому опыту службы, но факт остаётся фактом! А теперь угадайте: кому конкретно не повезло?

Мне… Сначала был дурацкий сон. Про то, как мы с Горохом курили (!) у наших ворот и тётка Матрёна почему-то в зимней шубе шугала нас совковой лопатой. Мы от неё убегали, а она догоняла и била по спине. Я упал и… проснулся. Время предрассветное, с лавки бухнулся удачно, то есть не очень больно и ничего не отбил. Сел, потёр ушибленное колено, зевнул так, что хрустнули челюсти, и совсем было вновь направился на боковую, как… Из тёмного угла горницы качнулась чья-то зыбкая фигура. Очень зыбкая, я бы сказал: белесоватая такая, полупрозрачная. Ну прям как натуральное… привидение!!!

— Вот тока пикни мне тут, — тихо предупредил призрак, засучивая рукава. — Кругом люди спят, а он орать собрался…

Ну собрался, естественно, а кто бы не заорал в такой ситуации. Просто не смог, у меня язык прилип к нёбу и всё горло мигом пересохло. Привидение больше всего походило на невысокого щуплого мужчину с куцей бородёнкой, смазанными чертами лица и расплывчатыми ногами. Меньше минуты мне понадобилось, чтобы понять, с кем имею дело.

— Гражданин Брыкин?

— Ай, догада-ался, — как-то не особенно радостно похвалил меня бывший возчик. — Что, участковый, сердце в пятки хлопнулось? Небось не ждал, что я к тебе за правдой приду.

— Ничего не знаю, пишите заявление, приём с восьми утра до…

Дальше мне поязвить не удалось, призрачная рука с такой силой сжала мне горло, что я едва не захрипел. Попытка пнуть агрессора коленом в живот успеха не принесла: с туманом воевать проблематично…

— Ты уж извиняй, сыскной воевода, да только я грамоте учиться не сподобился. При жизни не успел, всё на богатеев горб гнул, а после смертушки оно мне и вовсе без надобности.

У-у, вот только пламенной лекции о бесправной доле трудового крестьянства мне сейчас и не хватало. Я — милиционер, а не журналист, у нас отделение, а не редакция газеты «Компромат для всех». Меж тем хватка вроде бы слегка ослабла.

— Не бойся, сыскной воевода, я тебя долго мучить не буду. Вот ответишь мне по чести, по совести — придушу и уйду! А не ответишь — жуткую смерть примешь… И на помощь не надейся — бабка твоя спит крепко, а петушиный крик мне не указ! Всё ли понял? Кивни.

Я кивнул. Без особого удовольствия, но хоть дышать смог нормально.

— Правильно, меня слушаться надо. Вот девка твоя нехорошо себя вела, без уважительности, а что вышло? Она-то по сей день землю топчет, а мне пристанища нет. Разве это порядок? Раз из-за неё меня жизни лишили и в могиле покоем обошли, значит, суди её да на царёву плаху! Так-то оно по совести будет.

— Поподробнее, пожалуйста, — сдержавшись, попросил я в надежде потянуть время.

Увы, призрачный дух был не только злобен, но и неглуп. Неприятное сочетание.

— Подробностей хочешь? Будут тебе подробности. — Холод вновь сжал моё горло, проникая внутрь, тонкими иголочками покалывая сердце. — На том свете времени много, небось наговориться-то успеем. Сегодня я за тобой пришёл, завтра за девкой приду. Мог бы её первой взять, да не взял. Почему? А потому что обидела она меня, оттолкнула, как игрушку негодную, как яблоко червивое, через то и смерть моя пришла. Лютая смерть…

— Олёна вас не убивала.

— Своею рукой — нет! — прошипел призрак Брыкина. — А вот я её женишка сам жизни лишу, не погнушаюся. Пусть она, гордячка эдакая, денёк поплачет, волосы на себе порвёт, грехи припомнит… Пусть в ножки мне упадёт! Пусть прощение вымолит! Чтоб всё по справедливости было…

Последние слова уже практически таяли у меня в ушах, теряя смысл и логику, перед глазами поплыли цветные круги, но тающим боковым зрением я как-то успел заметить две круглые зелёные точки, несущиеся прямо на меня откуда-то из-под стола. Грозный чёрный кот плюхнулся мне на колени. Вздыбив шерсть, он грозно оскалил клыки и выпустил когти, не издавая меж тем ни мявканья, ни рыка, ни шипения. Беззвучный и смертельно опасный зверь, полный неуправляемой ярости! Как ни парадоксально, но хватка привидения сразу ослабла.

— Эх, а про кота-то мне и невдомёк было, — с сожалением отступил возчик. — А ну-ка брысь! Брысь, кому говорят, тварь бессловесная!

Зелёные глаза на миг сузились, и Васькины когти пропахали широкие разъезжающиеся полосы на бледной физиономии привидения. Тот машинально прикрыл лицо и попробовал поймать кота за шкирку. Бабкин любимец охотно подставился — и крепкий электрический разряд, прокатившись по его спине, лихо разнёс злодея на туманные лоскутки!

— Я ещё верну-усь… — еле слышно отдалось у меня в ушах.

Василий обернулся, внимательно посмотрел мне в глаза, с грубоватой заботой мурлыкнув что-то вроде: «Всё ли в порядке, участковый?»