случайно наткнулась на странную пыльную папку из картона в самом углу шкафа с кривыми буквами, видимо, написанными ребенком. Сгорая от любопытства, русская не смогла сдержать себя и без разрешения открыла ее. Каково же было удивление россиянки, когда она обнаружила там целую стопку листов с рисунками с небрежной подписью внизу. Оказывается, в детстве США увлекался рисованием, и это получалось у него довольно-таки неплохо.

Аккуратно достав немного помятые листы из папки, Россия села за письменный стол, попутно разглядывая каждую страницу. Это был небольшой комикс его собственного сочинения о парне-герое и простой бедной девушке. И что самое любопытное, история основывалась не на сражениях или похищениях, а на отношениях между главными героями. Русская никогда бы не подумала, что такой вредный и капризный ребенок нарисовал целый роман с довольно интересным сюжетом и счастливым концом.

Она настолько погрузилась в чтение, что, от внезапной мелодии ее мобильника, чуть не выронила все листы.

— Слушаю. — Шепотом ответила россиянка на звонок, крадясь на цыпочках к выходу из спальни.

— Guten Tag Russland.* Ты чего шепчешь? — Послышался в трубке удивленный голос немца.

— Германия! Рада тебя слышать! — уже в полный голос заговорила она, когда закрыла за собой дверь в комнату Штатов. — Тут америкос приболел, так я сегодня вместо сиделки.

— Я бы не занимался ерундой и вызвал ему личного семейного врача. Два в одном: и уход, и лечение.

— Гер, ты знаешь меня. Если кому-то плохо, я не могу стоять в стороне.

— Russland, ist zu gut zu diesem Truthahn.*

— Так чего ты решил позвонить? — резко сменила тему девушка, опершись спиной о стену.

— Вообще, тебе хотел позвонить не я, а твой отец. Но он вышел…

— Папа у тебя?! Что он забыл в Берлине?

— Успокойся. Ничего страшного у нас с ним не произошло. А! Вот он вернулся. Сейчас сама все узнаешь. Товарищ СССР!

Сердце забилось быстрее, а на глаза неожиданно навернулись слезы, когда в трубке раздался столь веселый родной голос самого любимого человека на земле.

— Россия! Девочка моя, как поживаешь на чужой земле?

— Все хорошо папа. Все замечательно… — отвечала ему та, смахивая слезы с ресниц.

— Что с тобой? Ты какая-то печальная. Тебя этот сосунок обидел?! Если это так, то я немедленно приеду в Вашингтон и сломаю ему хребет!

— Нет, отец! Я просто очень по тебе соскучилась.

— Моя драгоценная доченька, я тоже очень соскучился по тебе. Но долго нам ждать нашей встречи не придется! Скоро мы всей семьей прилетим к вам на Новый год! Числа где-то тридцатого… И даже Германию с собой прихватим! Да, парень? Чего это ты так скромно киваешь? Надо говорить “Да, товарищ СССР!”.

Слушая, как Союз своим басом учил бедного немца четко отвечать на поставленные им вопросы, россиянка звонко рассмеялась в трубку.

— Россия… Ты смеешься что ли? А как же твой контроль?! — забеспокоился мужчина, оставив парня в покое.

— Пап, я тут подумала… Раз теперь я живу с США, то зачем мне скрывать свои эмоции?! Мне не десять лет, и я не срываюсь на каждом слове, как раньше.

— Что ж. Придется тебе поверить. А где этот малец? Мне говорили, что он от тебя и на шаг не отходит.

Девушка даже представить не могла, кого ей придется “хвалить” за такие фантазии. Надо же было додуматься сказать это Союзу. Он ведь воспринимает все слишком близко к сердцу!

— Отец, США сейчас спит. У него сегодня поднялась очень высокая температура.

— Тридцать семь и один?

— Не смешно, пап. Я и так его еле уговорила прилечь. Если бы он еще немного посидел за своими бумажками, пришлось бы звонить в скорую.

— Понял я, понял. Передай ему от меня скорейшего выздоровления!… Вот жешь.… Не дают эти черти спокойно с собственной дочерью поговорить! Прости, милая, тут одни болваны без меня ничего решить не могут. Отдаю телефон Германии…

Послышалось тихое копошение, после чего в трубке вновь зазвучал спокойный голос немца.

— Dein Vater wird sich nie ändern.*

— И не надо, чтобы он менялся. Меня в нем все устраивает.

— Ты извини, что я так долго не звонил. Все стараются как можно скорее расправиться с делами, чтобы без проблем потом отпраздновать с тобой такой веселый праздник.

— Гер, я все понимаю. У самой дел два вагона и тележка. В последнее время мне приходится перебирать такое количество новых законов, предложенных моими депутатами, что наверно моя крыша скоро съедет. А еще заявления, новые законопроекты, хартии, резолюции… Мне вскоре нужен будет отпуск. И как только отец со всем справляется?!

— Мне иногда и самому любопытно узнать его секрет успеха.… Послушай. Россия, ты бы хотела съездить со мной в Рим после Нового года?

Такой внезапный вопрос немного обескуражил русскую, поставив ее в неловкое положение. С чего это вдруг Германия решил позвать россиянку с собой? Может там понадобится ее помощь. Но ведь он всегда справлялся сам, и с языками у него проблем нет.

— Рос…. Я что-то не так сказал?

— А. Нет, нет! Я просто задумалась. У меня расписание еще не составлено на следующий месяц… И когда оно будет готово, надо сравнить его с твоим, чтобы найти свободное время для встречи…

— Какой еще встречи?! Я тебя зову в отпуск! Никаких чертовых бумажек, никаких глупых встреч. Только ты, я и целый Рим.

Неловкость постепенно возрастала. Немец за все время их крепкой дружбы впервые пригласил ее куда-нибудь. И не в театр или кино, а в совершенно другой город. Хотя чего ей терять?! Германия — парень благородный, надежный, да и в трудную минуту был всегда рядом. Не то, что некоторые пиндосы…

— Звучит очень интригующе…. Я подумаю над вашим предложением, молодой человек.

— Надеюсь, вы мне не слишком поздно скажете ваш ответ, юная леди? Сколько же надо будет ждать?

— Я напишу тебе сразу, как только расписание будет готово. Постараюсь приложить все усилия, чтобы поскорее расправиться с делами. — Тихо ответила Россия, мило улыбаясь.

— Тогда жду не дождусь твоего звонка.

Громкий голос Союза заставил немца отвлечься от разговора. А ведь они так хорошо болтали с русской. Принося тысячу извинений, Германии пришлось отключить мобильный телефон, однако его настроение ни капли не ухудшилось. Светясь от счастья, улыбка не сходила с лица парня, заставляя окружающих обескураженно смотреть на него.

Еле открыв свои глаза, что казались налитыми свинцом, США с ужасом заметил опустившиеся на город сумерки. Сколько он проспал и который сейчас час, Штаты не имел ни малейшего понятия, а работа как стояла, так и стоит.

— О!