Фэйбл так чертовски хороша для меня, что мне кажется, я никогда не смогу ее отпустить.

Мы вместе приняли душ, потому что я жаждал ее, а она – меня. Скользнув пальцами между ног Фэйбл, мягко довел до оргазма, не отрывая своих губ от ее, глотая вздохи и стоны, пока теплая вода обволакивала наши обнаженные тела. А потом Фэйбл опустилась на колени и взяла меня в рот. Ее губы сомкнулись вокруг головки члена, язык исследовал каждую чувствительную частичку, пока я не кончил, прерывисто дыша.

Это стало важным поворотным моментом. Мой прошлый опыт заставил меня ненавидеть оральный секс, только потому, что наполнял меня отвращением из-за всплывавших время от времени воспоминаний. Стыдно и нелепо, что я так легко уступил воле одной женщины, которая убедила меня, что в наших действиях нет ничего неправильного. И что нам нечего стыдиться.

Она ошибалась. Я знал, что это было неправильно, но не мог себя контролировать, контролировать свои позывы. Не мог не отвечать ей. Она знала, как завести меня, и я ненавидел это.

Ненавидел то, во что она меня превратила – в свою сексуальную игрушку. Игрушку, которую можно достать и трахать, мастурбировать, использовать, пока я не выдохнусь. До рези в животе. Не раз после того как она оставляла меня, я подумывал о самоубийстве. Но все же не смог этого сделать. Был слишком напуган, слишком боялся того, что может произойти, если я выживу.

Так я превратился в пустую оболочку. Робота, который совершает определенные действия, проживает свою жизнь, делая то, что должен, и отлично в этом преуспевая. Я держал всех на расстоянии, занимаясь только футболом и ничем больше.

Пока эта девушка не пришла и не заинтриговала меня. Поразила. Опьянила.

Полностью обнажила меня.

– Ты ненасытный, – сказала мне Фэйбл, после того как мы вытерли друг друга.

Ее слова заставили меня застыть. Вечером в загородном клубе Адель сказала почти то же самое. Эти слова взбесили меня. Пристыдили.

Подобное они сделали и сейчас.

Улыбка сходит с идеальных губ Фэйбл, когда я смотрю на нее, пытаясь унять свой гнев. Я не могу потерять ее, только не сейчас. Только не после самой прекрасной ночи в моей жизни. Ночи, проведенной с ней.

– Что случилось? – спрашивает Фэйбл.

Качаю головой и выхожу из ванной, направляясь в свою комнату, чтобы переодеться. Я уже собрался и практически готов уехать, осталось лишь упаковать несколько вещей. Мне нужно убраться отсюда. Уехать подальше от этого дома. Подальше от этой жизни. Все это больше не часть меня, но я чувствую, как цепкие щупальца прошлого обвивают разум, пытаясь удержать меня и не дать сбежать.

Через несколько минут в моей комнате появляется наспех одетая Фэйбл. Джинсы не застегнуты, рубашка небрежно накинута. Она поправляет ее на своих точеных плечах, открывая дразнящие проблески обнаженной кожи, и на мгновение я отвлекаюсь.

Однако замечаю ее пристальный взгляд, сосредоточенный на мне, и понимаю, что она не позволит мне сбежать.

– Скажи мне, что случилось.

– Я просто... готов ехать. – Вполне хороший ответ. Должно сработать.

– В ванной что-то произошло. И я хочу знать что. – Фэйбл скрещивает руки на груди. Не замечал раньше, чтобы она так делала, но понимаю, это оборонительный жест. Она пытается быть жесткой, показывая, что не отступит.

Ну, я тоже не отступлю. Мы не можем говорить об этом здесь. Сейчас.

– Оставь это, Фэйбл. Серьезно.

– Нет. – Она делает шаг вперед и обеими руками толкает меня в грудь. – Я устала притворяться, что все в порядке. Устала от того, что ты взрываешься, выходишь из себя, а потом говоришь мне, что все хорошо. Я знаю, ты по-прежнему скорбишь по своей сестре. Знаю, ты чувствуешь вину за ее смерть. И это понятно. Только это ведь далеко не все. Здесь произошло что-то еще, о чем ты не говоришь. И мне действительно нужно, чтобы ты поделился этим со мной, Дрю.

Я медленно качаю головой, пока весь воздух выходить из легких.

– Я... я не могу.

– Можешь. – Фэйбл протягивает руку, чтобы снова меня толкнуть, но я хватаю ее за запястье, останавливая. – Мне нужно знать. Как иначе я смогу помочь тебе это пережить?

– Поверь мне, ты не захочешь знать.

Я отпустил ее и повернулся к сумке, лежащей на кровати, но теперь уже она хватает меня за руку, разворачивая так, чтобы мы столкнулись еще раз.

– Не отталкивай меня. Я здесь ради тебя. После всего, через что мы прошли, после того, что мы только что разделили. – Фэйбл вздыхает и ненадолго закрывает глаза, будто окончательно преодолевая себя. – Я обнажила перед тобой свое тело и душу, а ведь раньше я никогда, никогда не делала этого ни с кем. Поэтому, пожалуйста, умоляю тебя. Расскажи мне, что, черт возьми, произошло!

Я смотрю на нее, отчаянно желая признаться. Опасаясь ее реакции, я раскрываю губы, но слова не сходят с языка. Словно вся тяжесть мира навалилась мне на грудь и раздавила сердце, превращая его в пыль.

– Могу я предположить? – Ее голос настолько мягкий, и я наклоняюсь, решая продолжать. – Я... у меня есть подозрения. Давай я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь отвечать «да» или «нет»?

То, что предлагает Фэйбл – выход для труса. А учитывая, что в этот самый момент я сильно трушу, для меня это является единственным выходом.

Так что я киваю.

Глубоко вздохнув, она делает шаг назад и прислоняется к шкафу, стоящему позади нее.

– Что бы ни случилось с тобой в прошлом, это произошло здесь, не так ли? Не в гостевом домике, но здесь, в главном доме. Не в школе, не в каком-либо другом месте, правильно?

Я тяжело сглотнул и кивнул.

– Хорошо. – Фэйбл сжимает губы, а ее глаза наполняются чем-то похожим на беспокойство. – Думаю... это связано с Адель, так?

Я молчу. Парализованный. Мне хочется сказать «да». И в то же время хочется сбежать. Она так близко. Так близко к правде, и тогда я понимаю, что Фэйбл, должно быть, уже догадалась, а я так переполнен стыдом, что хочу его выплюнуть.

– Да, – говорю я сквозь прерывистое дыхание, вытирая рот тыльной стороной руки. Клянусь, меня сейчас вырвет.

Страх отчетливо читается в ее глазах, когда она смотрит на меня. А также сочувствие и беспокойство. И слезы. Не хочу, чтобы Фэйбл из-за меня плакала.

– Она... она домогалась тебя, да?

Я качаю головой, шокированный ее выбором слов.

– Адель не домогалась меня. Я точно знал, что с ней делал.

Фэйбл от удивления открывает рот.

– Что?

– У нас была любовная связь. Это так. Никаких домогательств, она не трогала меня, когда я был маленьким. Адель добилась меня, соблазнила. Я влюбился в нее, и много лет у нас был роман. – Выплевываю последние слова с таким отвращением к себе, что взор затуманивается, и я едва могу различить то, что находится прямо передо мной. – Вот, Фэйбл. Вот твой ответ. Теперь, когда ты все знаешь, что думаешь? Я отвратителен, не так ли? Тайком встречался с собственной мачехой, пускал в свою комнату по ночам. Яростно трахал ее снова и снова. Она всегда знала, как меня возбудить, и я не мог устоять. Она так легко взяла надо мной контроль.