Так как люди с тревожными расстройствами воспринимают стресс наиболее негативно, то воздействие на менталитет, помогающее им его переосмыслить, оказывается для них наиболее полезным. Но, по моему собственному опыту, они менее всего склонны в это верить. Мне это вполне понятно, потому что я сама была такой. Но я также обнаружила, что чем больше вы сопротивляетесь новой идее поначалу, тем большее воздействие она в конечном итоге оказывает на вас.

Сью Коттер недавно вышла на пенсию и теперь собиралась путешествовать по стране в трейлере{117}. Двадцать пять лет она проработала в Агентстве социальной помощи в Модесто, штат Калифорния, где вела курсы для безработных. Занятия проходили в большом комплексе, где люди получали талоны на еду. Коттер не понаслышке знала, каково приходится ее ученикам. Когда-то она бросила школу, забеременев, и к 23 годам у нее было трое детей и она жила на пособие. Хотя потом она вернулась в школу и уже после 30 окончила колледж, она говорит, что ей было очень трудно дойти хотя бы до осознания, что это возможно.

Ученики Коттер – которым было предписано в обязательном порядке посетить ее трехнедельный курс – проводили часы, учась писать резюме, заполнять онлайн-заявки и практикуя навыки прохождения собеседований. Эти задания составляли официальную часть учебной программы, но Коттер добавила к ней еще один пункт. Она проводила воздействие на менталитет.

Я познакомилась с Коттер через свою подругу и была удивлена, узнав о том, что она показывала своим ученикам видео с моей лекцией о стрессе на канале TED Talk. Меня это особенно заинтересовало потому, что мне очень часто задают вопрос, может ли помочь переосмысление стресса людям, живущим в очень тяжелых условиях. А ученики Коттер были как раз такими людьми.

Как рассказала мне Коттер, большинство из тех, кто приходит на ее курсы, находятся в одном шаге от того, чтобы оказаться на улице. Пособия, которое они получают, – примерно $500 в месяц для одинокой матери с одним ребенком – недостаточно для того, чтобы платить за аренду квартиры и иметь машину. Некоторые подвергаются домашнему насилию или только что избавились от подобных отношений. Чтобы посещать курсы, они вынуждены оставлять детей в потенциально ненадежных руках. Некоторые никогда нигде не работали. В последние годы уровень безработицы в Модесто достиг 20 %, что делает поиск работы еще более сложным и пугающим.

За те годы, что Коттер проработала в агентстве, многие из ее учеников находили работу, но потом случалось что-нибудь – они лишались жилья, заболевали или разрывали отношения, так что некому было сидеть с детьми. Их жизнь снова рушилась, и они снова оказывались на курсах у Коттер, пытаясь начать все заново. «Глядя на то, с чем им каждый день приходится бороться, очень трудно придумать способ, который помог бы им справиться с таким стрессом», – говорила Коттер.

Вскоре после того, как в 1990-х начала преподавать на курсах, она поняла, что для ее учеников недостаточно стандартных техник управления стрессом. По программе она должна была начинать разговор о стрессе, предлагая ученикам заполнить анкету о тяжелых событиях в их жизни. Так что Коттер раздавала им анкеты и просила отметить те события, которые им пришлось пережить за последний год. (Меня тоже обучали этому в качестве оздоровительной стратегии, и этот метод до сих пор остается популярным в тренингах по управлению стрессом.) В стандартной анкете каждому событию присваивается определенное количество баллов в зависимости от уровня стресса, связанного с ним. Развод дает 73 балла. Смерть кого-то из членов семьи или тюремное заключение – 63. Беременность – 40. Далее по шкале располагаются такие события, как изменение жилищных условий (23), праздники (12) и т. д. Сложив все баллы, вы получаете оценку стресса.

Смысл этого упражнения? Чем выше ваша оценка, тем выше риск болезни или смерти. Если ваша сумма баллов попадает в самую высшую категорию (300 и выше), вы получаете очень простой результат: «Риск нарушения здоровья в ближайшем будущем высокий или очень высокий». Эта методика управления стрессом призвана повергать людей в шок, чтобы они осознали, насколько важно срочно сделать что-то со своим стрессом. Но представьте себе, каково это – отметить половину пунктов в анкете – многие из которых совершенно не зависят от вас, – а затем услышать, что ваша жизнь настолько ужасна, что вам буквально может грозить смерть. Одна из версий, с которой мне пришлось столкнуться, включала предложение: «Если вы обнаружили, что подвергаетесь среднему или высокому риску, то очевидно, что вы в первую очередь должны постараться избегать жизненных кризисов в будущем». Многие – а ученики Коттер наверняка – могут только посмеяться над таким советом.

Когда Коттер увидела, как подавлены ее ученики после заполнения таких анкет, она отказалась от их использования. «Какие у них могут возникнуть мысли? – говорила она мне. – "Мне остается только сдаться, потому что все это слишком для меня и я никогда не смогу с этим справиться"».

Пока Коттер рассказывала мне обо всем этом, я вспомнила о недавно полученном письме одного психолога, который видел мое выступление о принятии стресса. Он очень переживал о том, чтó за послание я пытаюсь передать людям. «Я боюсь, главное, что могут усвоить люди, – жить тяжелой жизнью и ничего с этим не делать – это нормально», – писал он.

Я понимаю, что на самом деле этот человек искренне хотел помочь людям. Но когда я читала его письмо, первой моей мыслью было: а что усвоят люди, если говорить им, что жить в стрессе – это ненормально? Большинство людей не выбирают такую жизнь. Когда их спрашивают, каковы их самые большие стрессы, они обычно называют болезнь любимого человека, финансовые проблемы, трудности с обучением, стресс на работе и сложности в воспитании детей. Мы никак не можем просто изгнать эти вещи из нашей жизни. Если люди не могут контролировать источники стресса, какая им будет польза от того, что мы будем говорить им, что их жизнь неприемлема?

Коттер убедилась в том, что ее ученикам нужно нечто противоположное традиционному пугающему описанию стресса. «Куда ни посмотри, – говорила она мне, – везде можно прочесть о том, как стресс может становиться причиной страшных болезней, и вы думаете: "Я не могу контролировать все эти вещи, происходящие в моей жизни". Так почему же все эти вещи должны контролировать мое будущее?» Она снова и снова становилась свидетелем того, как происходящее в жизни ее учеников буквально парализует их. Да, они нуждались в практических навыках, стабильности и деньгах, – и Коттер старалась помочь им обрести все это. Но при этом она видела, что им также необходимо поверить в то, что они действительно сами могут как-то изменить свою жизнь, – а многие не верили.

Поэтому Коттер начала разговаривать со своими учениками о стрессе совершенно по-другому. Она объясняла им, что можно позволить стрессу подавить и парализовать вас, а можно попробовать понять, как его использовать. Она рассказывала, что отчаянно бьющееся сердце и учащенное дыхание – это признак того, что организм готов помочь вам справиться со стрессом. «Я делала это, чтобы, оказавшись на собеседовании и чувствуя, как стучит сердце, они уже не думали только о том, как им страшно», – объясняла Коттер. Также они говорили на занятиях о том, как использовать настрой на стремление к цели при столкновении с неожиданным стрессом. Она спрашивала у них: «Что вы будете делать, если перед работой у вас не заведется машина? Как вы отреагируете, если не придет няня?» Она обучала их правильному поведению в ситуациях, с которыми они могли столкнуться, и помогала им планировать свои действия заранее, вместо того чтобы просто опускать руки.