Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Нет!»
В кресле сидел мертвец и в его черных провалах глаз, темнела кровь. Еще струйка стекала по подбородку. И кто-то словно насмехаясь дополнил эту жуткую картину тлеющей трубкой.
Кто-то… Девчонка, которая, разразившись звонким как колокольчики смехом наступила ему каблуком на спину.
— Мерзкий, мерзкий старикашка, болтал всякие нехорошие вещи. Так что заодно с его прекрасными глазами я и язык у него забрала.
От тона детской невинности в ее голосе у Талла побежали мурашки.
— Эй! Ты же еще не умер? Ты ведь обещал развлекать меня до самого утра, а продержался меньше пары минут? Ох, уж эти мужчины. Эй! Не умирай. Слышишь? Мы ведь только начали!
На глазах Талла проступили слезы.
Но спасения не было, как и надежды.
* * *
Прекрасная Леди протерла, шелковым платочком свой сияющий меч. За стеной снова выли, плакали и бились головой о стены.
Она бросила тоскливый взгляд в окно. Шторм и не думал утихать.
— «Сердце Розы». Ты так близко, но в то же время так далеко. Если бы не этот дурацкий шторм, ты бы уже был здесь, и мы вместе и продолжили бы нашу чудесную игру. — Девчонка взяла с каминной полки квадратную шкатулку, нежно проведя пальцами по ее граням, приблизила к губам и поцеловала. — Я так жду тот момент, когда смогу забрать твой второй глаз в качестве трофея.
Прекрасная Леди злорадно захихикала и, закружившись в танце, прокричала на все поместье:
— Эван ван Астра, больше ты от меня не сбежишь!!!
* * *
Эван с криком подскочил на кровати, выставив перед собой черный кинжал. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание сбилось. Он не мог понять, что именно его разбудило. То ли грохот, то ли далекий крик. Но чувство нависшей угрозы и опасности охватил его, вызвав дрожь.
Он огляделся. Его окружала тьма, столь густая, что он не видел даже оружия в собственных руках.
Почему так темно?
Почему, он ничего не видит?
Он, что ослеп?!
«Ой. Ах да.»
Не опуская оружие, он свободной рукой пошарил рядом и, нащупав знакомую ткань кое, как натянул повязку на глаза. Мир обрел привычные черно-белые очертания, все та же комната в мансарде, погруженная в полумрак.
Две кровати, стол и возвышающаяся перед дверью баррикада.
Ромбовидные окна по котором стучат капли дождя и единственное яркое пятно, два синих глаза.
— Девон?
Та сидела, на подоконнике* в окружении книг, записок и прочей макулатуры.
(* Цветы, заботливо перекачивали, на вторую кровать.)
«Где только взяла столько?»
Впрочем, он уже заметил, что его спутница с маниакальностью сороки собирала все, что плохо лежало на их пути. Причудливые одежды звездопадом спадали на пол. Золотом блестело причудливое ожерелье в форме змеи у нее на шее. Девон не отрывала взгляд от книги в своих руках и судя по скрипу пера оставляла в ней какие-то пометки.
Эван облегченно вздохнул и опустил кинжал.
Он не слышал, когда она вернулась.
Взгляд упал на нетронутую баррикаду.
Желтый цветок игриво покачивался на самой ее верхушке.
«Как?»
Слова еще не успели соскользнуть с языка, как перед его глазами возник образ, рогатой хищной твари и тела, вырезанного из звездного неба, разрывающая время и пространство как тонкую бумагу.
«Глупый вопрос.»
— Тебя, что-то потревожило?
— Мне показалась, я слышал шум… и крики.
Окно задрожало, от ударившего стеной дождя и ветра.
— Льет, и правда, как из ведра.
— Нет, тот звук был другим.
Женщина, не отрывая, взгляд от книги, лишь чуть склонив голову набок, затем кивнула сама себе и указав кончиком пера вверх. Раздался жуткий дребезжащий звук, от которого у Эвана по спине побежали мурашки.
— Оно?
Эван неуверенно кивнул, а затем вздрогнул от внезапного грохота, за окном что-то мелькнуло и дребезжащий звук исчез вдали.
— Флюгер. — Его собеседница посмотрела вглубь окна. — Далеко он не улетел, но больше вас не потревожит.
— Ох, — Эван упал на подушки. Кинжал выпал из его ладони и с металлическим бряцанием ударился об пол.
Откуда-то из-под кровати раздался шорох и досадливый свист.
— Вижу, в мое отсутствие, вы завели себе хорошего друга. Правда, довольно прожорливого.
Эван кивнул, но силы уже покинули его, как и желание выползать из-под теплого одеяла. Он зевнул.
— Отдыхайте спокойно, молодой господин.
— Сколько раз просить не обращаться ко мне на вы и не называть меня так?
— К слову, почему ты так не любишь официальные обращения? Разве они не привычны, для кого-то твоего статуса?
— Должны, и были. А потом мастер Кром взял себе в привычку, подшучивать надо мной каждый раз после подобных обращений. Теперь, когда ко мне обращаются по титулу, я не могу избавиться от чувства, что должен быть готов дать сдачи.
— Наверное, на это и был расчет. — Девон не сдержала смешка, — Твой наставник был весьма любопытным человеком.
— Эксцентричным, более точное определение… Но да. Он был.
Между ними повисла уютная тишина, нарушаемая лишь скрипом пера и бумаги.
— Ах да, — сказала его спутница, извлекла из горы макулатуры свиток и развернув его. Внутри красовалось ветвистое геральдическое древо, в чьих ветвях гордо притаился грифон, а имя Эвана ван Астра красовалось в самом его низу. — Этот документ устарел лет на десять, и мне бы хотелось прояснить кое-какие моменты. Из живых родственников по отцовской линии у вас только он?
Эван пригляделся к расплывающемуся перед глазами портрету и кивнул.
— Да, Мой дядя, Норий ван Астра. У него особняк к Западу от нас. Я плохо, его помню и мало, что о нем знаю. Только то, что и у них с моим дедом были натянутые отношения, из-за которых его чуть не лишили наследства. Он поссорился с моим отцом еще до моего рождения. И помирились они лишь незадолго до моего отъезда из-за общего горя и события, о котором мне было знать тогда пока рановато.
— Тут сказано, что он женат. У него есть дети?
— Нет. Он вдовец. Была дочь, но она умерла уже да-а-авно.
Эван зевнул.
Он слышал и не слышал чужие бормотания.
«Если я правильно понимаю общую ситуацию. Ну, здравствуй классический сюжет. Хм, остается «Прекрасная леди». Новая жена? Нет, жен так не называют. Возможно, любовница? Впрочем, это подождет, а пока…»
* * *
Девон оторвалась от свитка и громко спросила:
— А что насчет семьи твоей матери?
Ответом ей была тишина.
Эван вновь погрузился в глубокий сон.
Девон досадливо фыркнула, но будить его не стала.
Вновь сосредоточившись, на свитке постучав по нему своим пером.
