– Это вам кто такое сказал? – с умудренным не по годам видом покосилась на меня Аланна.

– Так, значит, вы тайком разговариваете про любовь? – вмешался в нашу беседу еще один голос, очень знакомый.

Вот и попробуй тут не думать о нем, если он ходит за мной, точно хвост за лисицей!

– Дядя Доминик! – обрадовалась ему Аланна. Похоже, раньше вечно занятый дядюшка нечасто баловал племянниц своей компанией. Кстати говоря, не пора ли ему вернуться на службу? – Вы тоже решили прогуляться? – спросила она, откладывая книгу. – Погода сегодня отличная, не так ли?

– Маленькая хитрюга! – восхитился ее несомненным талантом вести светскую беседу лорд Винтергарден. – Решила сменить тему, чтобы увести меня от вашего разговора? И все же я спрошу – что там за любовная история и не рано ли тебе ее обсуждать, юная леди?

– Не рано! – обиженно надув губы, выпалила моя гордая воспитанница, которая в самом деле рассуждала так, словно была старше своих лет как минимум года на три.

– Мы говорили все о тех же старых письмах с чердака, – ответила я. – Вам о них уже известно. Но вы ведь… ничего еще не выяснили по моей просьбе?

– Пока никаких сведений от моих людей не получал, – качнул головой маг. – Как только они раскопают что-нибудь, тут же сообщат мне. А я вам – если будете хорошо себя вести.

После его слов настал мой черед сердито нахмуриться. Вот почему он так?.. Обращается со мной точно с маленькой девочкой вроде Кэйти! Да, разумеется, он гораздо опытнее и старше меня годами, но не настолько же, чтобы я рядом с ним казалась несмышленым ребенком. Наверняка Доминик Винтергарден делал это специально, чтобы меня позлить – нравилось ему за мной наблюдать, видите ли, любопытство я в нем пробудила!

– А теперь, – голос мужчины посерьезнел, – мне нужно с вами поговорить. Наедине. Проводите воспитанниц в дом и возвращайтесь.

– Я не могу оставить их без присмотра, и после прогулки у нас намечены занятия! – возразила я, хоть мне и стало интересно, о чем еще он собирается мне сказать без свидетелей.

– Горничные за ними приглядят, я об этом уже распорядился, а занятия могут и подождать, – не согласился с моими доводами собеседник.

Аланна и Кэйти спорить не посмели – все же они были слишком хорошо воспитаны для того, чтобы перечить будущему опекуну, так что без лишних разговоров пошли за мной к особняку.

– Вы можете пока начать делать гербарий, – обратилась я к девочкам, разводя руками и молча извиняясь за такое самоуправство лорда – кто же виноват в том, что в нашем мужском мире у женщин и детей право голоса недотягивает до тех, кто носит брюки и сюртуки? Такова жизнь и в Элхорне, и на моей родине. – Положите листья между страницами книг, чтобы они засохли, только аккуратно! – наказала я обеим.

Доминик ждал меня в беседке. Все такой же невозмутимый, будто находился не в саду, а на каком-нибудь званом вечере, а то и на балу. На мгновение я остановилась, рассматривая его высокую фигуру, но он повернул голову, и я поспешно отвела взгляд, сделав вид, что любуюсь пышным цветением желтой рудбекии. Кажется, садоводы этот сорт называют «золотой шар». Весьма поэтично и очень подходит.

– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – осведомилась я. Голос мой был полон холодной вежливости, как подаваемый в летний зной оранжад – кубиками льда. – Неужели обсудить наш развод?

– Для этого еще рано, сначала должен состояться суд, – поморщился лорд. – Вы можете не говорить со мной таким тоном, Минна? Что опять не так?

– Все, – глубокомысленно ответила я. – Не ждите, что я буду с вами милой и покорной, если станете командовать мною, как прислугой. Мы с вами заключили сделку, хоть вы и оказались крайне ненадежным деловым партнером.

– Могу дать обещание, что с этого дня стану надежным и постараюсь вновь заслужить ваше доверие, – проговорил собеседник. Я в свою очередь глянула на него с подозрением – не шутит ли надо мной? Но лицо мага оставалось серьезным. Одно из двух – либо он превосходный актер, либо его слова в действительности искренни. Хотелось бы в это верить… Но с ним лучше не расслабляться и держать ухо востро. – Скрепим наше соглашение рукопожатием? – добавил Доминик, протягивая мне руку.

Я немного помедлила, затем решительно вложила пальцы в его широкую ладонь. Вздрогнула, ощутив сдерживаемую им силу, когда он сжал мою ладошку, такую маленькую в его руке. Выдохнула, когда мужчина ее выпустил, а я, отчего-то засмущавшись, по-детски спрятала руку за спину.

– Так чего вы от меня хотели? – напомнила ему, отодвинувшись, насколько позволяли размеры беседки. – Я слушаю. Его величество… вам что-то сказал обо мне? – спросила с замиранием сердца.

– А что он должен был сказать? – нахмурил лоб лорд Винтергарден.

– Откуда мне знать? – пожала плечами я. Мой беззаботный жест собеседника не обманул – на меня смотрели пытливо, так, что не по себе становилось от одного лишь взгляда этих переменчивых глаз. И откуда только он на мою голову взялся?! Такой не похожий ни на кого из тех, с кем я когда-либо прежде встречалась. – Не хочу говорить ничего плохого о вашем монархе, но он, кажется, человек… своеобразный.

– Не вы одна это подметили, – хмыкнул маг. – Нет, он ничего мне не говорил. И, кстати говоря, уже уехал.

– Так скоро? – отозвалась я и недовольно закусила губу. Вот ведь, и не успел рассказать мне о втором условии своего молчания! Уж не мог на денек задержаться…

– У его величества возникли срочные дела, он ведь правитель немаленькой страны, и забот у него хватает.

– Надо думать. Тем удивительнее, что он нашел время приехать и лично нас поженить. Не иначе как за ваши особые заслуги.

– Заслуг у меня достаточно, но сейчас речь о другом. Я проверил ваши конфеты. При себе у меня имелось все необходимое, так что много времени это не заняло.

– И что же, обнаружили что-нибудь? – с живым интересом задала вопрос я.

Я готова была лопнуть от распаленного его словами любопытства, но Доминик Винтергарден не спешил мне отвечать, будто нарочно дразня мое нетерпение. Или в самом деле нарочно? От него можно было ожидать и не такого. Он всматривался в мое лицо, словно надеялся что-то по нему прочитать, но едва ли там отражалось что-нибудь кроме желания немедленно узнать ответ на мой вопрос. Ведь я действительно не на шутку волновалась из-за того, что лорд включил Клауса Майера в число подозреваемых.

– Говорите же! – потребовала я.

– В конфетах действительно нет яда.

– Вот видите, я же говорила! – радостно воскликнула я.

– Но есть кое-что другое, – продолжил лорд все так же невозмутимо.

– Что? – опешила я, не ожидая услышать нечто вроде этого.

– Вам приходилось слышать о приворотной магии? Наверняка да, – заметил собеседник еще до того, как я растерянно кивнула. – Значит, вы также должны знать, что официально она запрещена, однако находятся нечистоплотные маги, которые пренебрегают запретами ради того, чтобы заработать лишнюю золотую монету. Они готовят любовные эликсиры, за которые желающие готовы щедро заплатить. Но хуже всего даже не нарушение закона, а то, что настоящих чувств – живых, искренних – эти снадобья не дарят, а вместо этого подменяют их суррогатом любви, болезненной страстью привороженного к другому человеку, тягой вроде пагубного пристрастия к вину или табаку, отравой, которая медленно убивает душу и сердце.