– Стой! Не плачь! – вдруг вскрикнул он, повернулся к Стефани, взял ее голову в свои руки поцеловал – Мария! Она нам дала куколки, и сказала, что это нам поможет.

– И как куколки нам помогут? – удрученно спросила Стефани.

– Не сами куколки. Мария их повесила на шнурок, который она срезала от какого-то большого мотка. А так как в ее доме были только масляные лампы и лампады, то это был не шнурок, а фитиль! Смотри!

Глеб включил ее фонарь, тот горел еще достаточно ярко, достал из кармана куртки куколки показал Стефани шнурок, на котором они висели.

– Да, это фитиль. – Стефани заметно обрадовалась – Пошли быстрее заряжать лампы, пока нас крысы не съели.

Стефани светила ему своим фонарем. Он не спеша достал из кармана куртки перочинный нож и отрезал от фитиля нужный кусок и затолкал его в лампу. Лампу он взял маленькую, которая была на одну стражу. Наклонил кувшин с маслом и налил неполную мерную кружку. Наполнил маслом лампу и поправил фитиль.

– Надо немного подождать, масло должно пропитать фитиль, иначе не загорится.

Они выключили фонарь и погрузились в темноту.

– Долго будем ждать? – спросила Стефани.

– Масло старое, густое. Не меньше пяти минут. Давай считать про себя до трехсот. Только не быстро, а как секунды идут…

– Я досчитала– сказала Стефани – будем пробовать?

– Уф… ну, с богом – Глеб достал из кармана зажигалку, зажег ее и поднес пламя к фитилю.

Фитиль уже не был белым, масло его пропитало. Загорелся он не сразу, вначале было потрескивание, разбрасывание искр. Но потом, несмотря на очень специфический запах, пламя загорелось ровно. Не очень яркий, но ровный теплый свет осветил помещение. Стефани сияла, от слез не осталось следа.

– У нас же еще есть фитиль? Его на сколько ламп хватит?

– Я думаю, на две лампы хватит.

–Давай быстро их разжигать, хочу, чтобы здесь было светло.

Через небольшое время горели все три лампы. В помещении было уже достаточно светло, можно было даже читать.

– Ты как, успокоилась? – спросил Глеб.

– Да, мне уже хорошо, спокойно. Крыс я теперь не боюсь.

– На, вот закрепи результат – Глеб протянул ей фляжку с коньяком. А пока Стефани сделала большой глоток, налил ей кофе из термоса.

– Чего это ты так расщедрился? И коньяк, и кофе? Грех свой замаливаешь? И не пытайся! Нет тебе прощения! – с улыбкой сказала она.

– Какой грех на мне? – удивился Глеб.

–Как какой! Кто дверь закреплял! Так закрепил, что какая-то маленькая крыска сбила всю конструкцию!

– Ну… я вижу, дела у нас пошли на поправку. Уже не три крупные, размером с кошку, крысы, а одна маленькая крыска!

– Да! Я в полной форме! Готова на подвиги ради науки. Будешь моим лапмоносителем. Так как лампы у нас три, а рук у нас всего по две, то две лампы придется нести тебе. А я возьму одну, самую яркую, и самую красивую.

– Согласен, фрау Стефани! – подражая Отто, сказал Глеб. – Какую из трех абсолютно одинаковых ламп выбираете?

– Я выбираю вот эту… нет вон ту… нет, лучше первую.

Начался обход и детальный осмотр помещения. Глеб следовал в шаге сзади, протягивая вперед лампы, чтобы Стефани было лучше видно. В некоторых местах из стен торчали какие-то железные прутья, внизу под ними лежали кольца.

– Это остатки цепей. Их просто сбили со стен вместе с частью железных прутьев, – рассуждала вслух Стефани.

Она тщательно изучала кучи хлама или мусора, которые были в некоторых нишах. Но, надо отдать ей должное, руками она в эти кучи не лезла, нашла подходящую палку. Глеб шел сзади молча. Не мешал ей. Когда большая часть помещения была осмотрена, и оставался только один темный дальний угол, она спросила:

– Ты почему молчишь?

– Смотрю, как работают профессионалы. Только, давай передохнем немного – руки устали протягивать в твою сторону лампы.

– Хорошо, отдыхаем, можешь присесть у моих ног!

– А может я к скамейке отойду?

– Нет, и не вздумай! Я же здесь одна останусь! А если со мной что-нибудь случится?

– Нет, нет, нет. Никуда я не пойду. Буду сидеть у твоих ног как пес цепной!

– То-то же…

Глеб сел, по-турецки скрестив ноги, лампы поставил по бокам. Налил себе кофе и плеснул в него немного коньяку. Стефани была занята рассматриванием помещения. Когда она опустила глаза на Глеба, то аж ахнула:

– Вот ты устроился! Я тут смотрю во все глаза, ищу клад. А он расселся, да еще и кофе пьет!

Она села рядом с ним и взяла у него крышку от термоса, в которой кофе еще оставалось наполовину, отхлебнула:

– Да еще и с коньяком кофе!

И через некоторое время:

– Чего-чего, а нашего клада здесь нет.

– Согласен. Что будем делать?

– Осмотрим тот дальний угол. Делать все равно нам нечего – Отто нас хватится еще только через час. Минут тридцать ему понадобится, чтобы поднять на ноги весь монастырь и нас найти. У нас в запасе часа полтора.

А в дальнем темном углу оказалась небольшая дверь. Глеб отодвинул ногой мусор, который лежал перед ней и попробовал ее открыть. Запоров на ней не было, хотя следы их оставались, было видно, что они были сбиты. Дверь поддалась. С трудом, но Глебу удалось открыть скрипучую дверь до конца. Для надежности он прижал ее к стене камнем, который оказался поблизости. Он протянул в темноту за дверью лампу и оба заглянули туда. За дверью был какой-то проход.

– Неужели это тайный подземный ход?

– Да нет, какой он тайный! Запоры на двери сбиты, скорее всего о его существовании в монастыре знают.

– Пойдем туда?

– А если я скажу нет, ты не пойдешь?

– Еще чего! Я же археолог!

– Только я первый пойду, а ты за мной след вслед, договорились? – Спросил Глеб.

– Хорошо, слушаюсь и повинуюсь.

Это был выложенный камнями проход, который вел в сторону от монастыря. К сожалению, на стенах кроме паутины, мха, ничего интересного не было. Но метров десять коридор расширился в небольшое помещение. Почти все место занимал непонятный предмет, похожий на трон. Конечно, это был не трон. Но и не табурет. Из старого дерева, толстых брусьев был сбит табурет, за ним была очень высокая спинка. Подлокотники. На спинке и подлокотниках были следы ремней или веревок. Похоже, что того, кто здесь сидел, привязывали. Осмотрев все внимательно и не найдя никаких тайных крючков или иголок, Стефани уселась на него. Ее нога неожиданно попала в какое-то углубление. Это углубление оказалось